ИСТОРИЯ АРМЯН ХАРБИНА. ФОТОРЕПОРТАЖ

Богдан Николаевич Нерсесов и армяне в Харбине

Богдан Николаевич Нерсесов, мой дедушка с материнской стороны, был армянином из Нахичевани (район Ростова-на-Дону), где он родился в довольно большой семье (у него были две сестры и брат) и прожил там до 1904 года, когда уехал по работе в Маньчжурию, современный Китай, где он жил до самой смерти.

Армянское имя Богдана Николаевича было Бальтазар (Балтасар) или Багдасар Нерсесянц. Моя сестра Лидия Андреевна нашла где-то небольшую историю происхождения его семьи, которую я привожу: «семья Нерсесянц происходит из древнего рода Анийского царства. Как известно Армения на протяжении всей своей истории постоянно подвергалась варварским нападениям. Богатая и цветущая Ани была разорена. Жители ее стали покидать свою родину и искать приют на чужбине и многие обосновались в Крыму. В 1475 году Крым перешел туркам-османам. В 1770-х годах, в целях ослабления Крымского ханства, вышел указ императрицы Екатерины II о переселении армян на Дон. Организация переселения была поручена полководцу Александру Васильевичу Суворову. В 1779 году был основан армянами город Нахичевань, а во второй половине XIX века он теряет свои привилегии и льготы, и начинается рост соседнего города Ростова-на-Дону. В 1929 году оба города слились и Нахичевань превратился в Пролетарский район Ростова-на-Дону».

В 1904 году Богдан Николаевич покидает родной город и уезжает в далекую Маньчжурию, в те времена бывшей станцией, которая позднее стала уже городом Маньчжурия, по работе, но вот чем он занимался, затрудняюсь сказать. То ли он открыл винный завод, или работал в виноделии, или занимался импортом-экспортом вин, или просто был представителем какого-то винного завода. Помню только, что в детстве мы с сестрой играли с красивыми этикетками разных вин, которые дедушка приносил домой.

В 1905 году из Ростова-на-Дону приехала к дедушке в Маньчжурию его невеста Анна Львовна Драгомирецкая. Она была дочерью потомственного дворянина польского происхождения Льва Альбиновича Драгомирецкого, который служил в русской армии. На родине у нее оставалась также сестра Лидия. Они поженились и у них родились две дочери Тамара род. 16 ноября1908 г., умерла 3.7.1984 г. в Мельбурне, Австралия) и Ольга (род. 22 мая 1910 г., умерла 16.4.2002 г. в Мельбурне). Из-за революции они уже не смогли вернуться в Россию. Он очень рано овдовел - бабушка умерла в возрасте 45 лет - и сам вырастил своих дочерей. В религиозном смысле его семья была смешанной, он был григорианцем, а жена православной, дочери были крещены в православной церкви, но его старшая дочь Тамара в восемь лет была обращена в католичество польским священником. В те времена, по всей вероятности, не было еще русской школы и девочку отдали в польскую, где и произошло, таким образом в семье оказались три религии, и при жизни дедушки соблюдались очень скромно некоторые праздники, но в основном в нашей семье, уже после того как Тамара вышла замуж за Андрея Афанасьевича Давыдова, русского судьи, в семье все праздновалось по православному. Младшая дочь Ольга осталась православной. Ольга была дважды замужем: первый раз она вышла замуж в Харбине, но очень скоро овдовела. Муж, возвращаясь поздно вечером домой с работы, был убит грузовиком с пьяными советскими солдатами. От горя она потеряла ребенка. Второй раз она вышла замуж уже в Австралии за Константина Шиляева, тоже харбинца. Помню, что армяне праздновали Рождество Христово 6 января вместе с праздником Богоявления, а в день Успения Божьей Матери они освящали виноград.

Дедушка после Маньчжурии жил также в других городах Китая, где, как и в Харбине, был председателем армянского общества. Последние годы своей жизни он жил с нами в Харбине. Я хорошо помню день его смерти. Это случилось 11 ноября 1942 года, мне было 6 лет, а моей сестре 4 годика. В тот день мама с папой ушли куда-то по делам, и я с тетей Олей тоже должны были уйти, а сестру с игрушками оставляли с дедушкой в его комнате. Он лег на кровать отдохнуть. Перед уходом я вбежала в комнату дедушки сказать, что мы уходим, но меня поразил его вид. Я в ужасе завопила «тетя, тетя, почему дедушка синий?» Она прибежала в комнату и стала теребить отца, но было уже поздно. Вызвали врача, который установил его смерть. Похороны были в Армянской Григорианской или Апостольской церкви святого Григория Просветителя в Новом Городе, но отпевал его русский православный священник, о. Дмитрий Лавров, наш семейный духовник, поскольку уже не было в городе армянского священника. Собралась почти вся армянская колония. Похоронили дедушку на Успенском кладбище, которое после нашего отъезда и китайской культурной революции превратили в парк, снеся все могилы. Была уничтожена и армянская церковь во время культурной революции.

Что я могу сказать об армянах в Харбине? Была довольно большая колония и после смерти дедушки возглавлял ее Татос Григорьевич Тер-Акопов. В 20-ых годах он основал первую винодельню в Харбине, а его ресторан «Татос» был известным в городе настолько, что многие знаменитости, приезжавшие в Харбин, посещали его и одним из таких знаменитых людей был и Феодор Шаляпин. Татос Григорьевич с женой жили напротив нас на Раздельной улице в Модягоу в отдельном особняке. Помню, как один раз были у них в гостях и его жена, прекрасная хозяйка, приготовила для нас мороженое и нам детям было дано задание крутить мороженицу в саду, что нас очень развлекло. У них был сын Ашот, который одно время ухаживал за моей мамой, когда она в тридцатых годах жила в Харбине и училась в Педагогическом институте, но судьба решила иначе. Вернувшись в Маньчжурию, она вскоре вышла замуж за моего отца, Андрея Афанасьевича Давыдова. А что стало с Ашотом и всей его семьей, мне неизвестно.

Несколько лет спустя после смерти моего дедушки в Армянском клубе, который был при храме, устроили большой концерт, в котором принимала участие и я — играла на рояле, а после концерта со всеми взрослыми сидела за столом на ужине. Мне было тогда 12 лет.

Армяне жили дружно не только между собой, но и с другими. Все говорили по-русски. Я помню, как дедушка, кстати, не научивший своей детей говорить по-армянски, сам говорил на прекрасном русском языке, но явно с армянским произношением.

Другими близкими друзьями была семья Суриновых - Ева, Сурэн и их мать, которая мечтала, чтобы ее сын женился на мне. А он увлекся моей сестрой Лидой. Его сестра Ева хорошо пела и играла на рояле и часто выступала на концертах. Но судьба и здесь решила иначе. Они уехали в СССР в пятидесятых годах, когда многие харбинцы уезжали поднимать целину в Казахстане и пропали без вести. Как мне позднее сообщили, они поселились в Москве.

Автор: Анна Андреевна Давыдова-Теллан

Фотографии любезно предоставлены автором статьи

Б. Н. Нерсесов

Богдан Нерсесов с братом.

Сестры Нерсесовы в национальных костюмах.

Сестра София Целинова в 1912 г. в Ростове-на-Дону

Надпись брату на фотографии Софии, присланную ему в Маньчжурию.

Анна Львовна Драгомирецкая, невеста и затем жена Богдана, в Ростове-на-Дону

Тамара и Ольга Нерсесовы, дочери Богдана и Анны в Маньчжурии

Татос Григорьевич Тер-Акопов. На снимке сидит с женой, с моей сестрой Ниной Давыдовой и Тамарой Нерсесовой (моей мамой) в Харбине

Ашот Татосович Тер-Акопов, сын Татоса Григорьевича. На снимке с моими сестрами Ниной и Еленой Давыдовыми и Тамарой Нерсесовой

Сурэн Суринов с моей младшей сестрой Лидией и со мной в нашем саду под сиренью в Харбине.

Моя тетя, Ольга Нерсесова с Лидой и Аней Давыдовыми в Городском саду в Харбине