"МОРСКОЙ ДРАКОН" АКАДЕМИК В.П. МАКЕЕВ
Слева направо: адмиралы С.Г.Горшков, В.Н.Чернавин, академик В.П.Макеев
Директор головного института ракетно-космической отрасли Ю.А. Мозжорин:
«Виктор Петрович Макеев был государственным человеком. Он всегда искал решения, которые бы улучшили технические характеристики. Но при этом думал не только о престиже КБ, но, прежде всего, о рациональном использовании средств, которые государство отпускало на развитие ракетной техники. Когда Макееву навязали твердотопливную тематику, он сопротивлялся сколько мог. Потому что понимал, что в стране нет такого топлива, а значит, надо строить новые заводы, создавать новую кооперацию. И действительно, эти нововведения недешево обошлись стране. Твердое топливо стоило дороже черной икры. Да и мы доказывали военным: зачем вы от хорошего уходите, ищите какие-то новые качества, когда у жидкостных морских ракет и так были высокие характеристики? У меня такое впечатление создалось, что военные ужасно беспокоились и волновались, если мы развивались несколько не тем путем, каким шли американцы. И они ужасались: а вдруг «у них» получатся, на этом пути, более совершенные решения, характеристики, а мы отстанем. Поэтому стремление догнать, сделать как они или даже лучше все время ощущалось».
Из выступления адмирала Ф.И. Новоселова на торжествах, посвященных 75-летию В.П. Макеева:
«Создание комплекса системы «Тайфун» с ракетой Р-39 на основе твердого топлива шло трудно, ракета имела большие габариты и массу. Несмотря на целый ряд оригинальных конструкторских решений, полетная масса ракеты была примерно на треть больше, чем у ракеты системы Трайдент-2 ВМС США. В.П. Макеев понимал, что масса и габариты ракеты Р-39 хуже, чем эти характеристики у жидкостных ракет. И действительно, когда видишь две ракеты рядом - одну с жидкостными, а другую с твердотопливными двигателями, понимаешь, как совершенна жидкостная ракета разработки ГРЦ-КБМ и как тяжела конструкция твердотопливной морской ракеты.
Кстати, сравнение морских жидкостных и твердотопливных ракет по-прежнему обсуждается в прессе, в том числе и с оценкой истории их «конкуренции». Следует подчеркнуть, что ВМФ всегда был заинтересован в создании твердотопливных ракет, о чем свидетельствуют разработки проектов под шифрами Д-6, Д-7, Д-11. Все они не выдержали конкуренции по своим тактико-техническим характеристикам в сравнении с жидкостными аналогами. Предпочтение всегда отдавалось жидкостным ракетам, которые, как показал опыт эксплуатации, себя не скомпрометировали. Все случаи неприятностей на флотах с этими ракетами происходили не потому, что в них применялось жидкое топливо, а по другим причинам. Более того, системы ракеты и подводной лодки позволяли всегда предупредить о наличии неисправностей, и команда корабля имела достаточно времени для принятия мер, исключающих аварию с тяжелыми последствиями. Поэтому и командование, и специалисты ВМФ всегда относились к жидкостным ракетам с большим уважением, верили в их надежность и безопасность при строгом соблюдении требований эксплуатационной документации.
Хочу особо подчеркнуть, что все неприятности, происходящие в эксплуатации, глубоко анализировались специалистами ГРЦ-КБМ и ВМФ и, даже если не было прямой вины конструкции в аварии, В.П. Макеев требовал разработки и принятия дополнительных мер, блокирующих даже неправильные действия расчетов на корабле или техпозиции. Он считал, что даже в этих случаях половина ответственности за случившееся ложится на разработчика, не предусмотревшего путей недопущения или локализации опасной ситуации. И мы на флоте высоко ценили такой подход Генерального конструктора.
В ходе создания ракеты Р-39 возникло много трудностей, затягивались сроки. В это время В.П. Макеев предложил, а ВМФ поддержал идею создания нового жидкостного ракетного комплекса. Этот комплекс с ракетой Р-29РМ был создан и вобрал в себя все лучшее, что было накоплено в отечественном ракетостроении. По своему техническому совершенству и эксплуатационным качествам он значительно опередил зарубежные аналогичные ракеты. Это была лебединая песня академика В.П. Макеева.
АПЛ проекта 667БДРМ вооруженная Р-29РМ
Отстаивание своих принципов было характерно для стиля работы В.П. Макеева, при этом он не стеснялся выступать с предложениями о корректировке принятых решений. Так, в ходе создания твердотопливной ракеты Р-39 В.П. Макеев во время посещения города Миасса министром обороны Маршалом Советского Союза А.А. Гречко посетовал, что его заставляют делать эту ракету на твердом топливе, и что это приводит к очень сложной конструкции и большим габаритам. Одновременно доложил, что жидкостной эту ракету можно сделать изящной и по характеристикам не хуже американской ракеты Трайдент-2 . Маршал А.А. Гречко заявил, что ему безразлично какое топливо ракеты, важно чтобы это не вызывало усложнения в эксплуатации во флоте, а сама ракета имела бы требуемые тактико-технические характеристики. После этого КБМ провело проработки, связанные с заменой топлива ракеты, по результатам которых проектанты КБМ заявили, что жидкостная ракета с максимально допустимым количеством боевых блоков (пояснение: тогда под максимально допустимым Договорным количеством понималось 14 единиц, что было на три четверти больше 8 блоков среднего класса, размещенных на Трайденте-2 со стартовой массой 59 тонн), будет весить не менее - 56-70 тонн. И ВМФ отказался от такой замены топлива. Ракета Р-39 (90 тонн) была создана на основе твердотопливных двигателей. Кстати, это решение оказалось правильным, так как примерно через год министром обороны стал Д.Ф.Устинов являющийся ярым сторонником твердотопливных ракет, и мы, в случае принятия жидкостного варианта, вынуждены были бы вернуться к твердотопливной ракете».
Отрывок из воспоминаний начальника филиала Северного полигона (на Кольском полуострове) В.М. Малиновского о встрече В.П. Макеева, прибывшего в 1983 г. на празднование 50-летия Северного Флота. Встречали первый заместитель командующего Северным Флотом В.Н. Кругликов и В.П. Малиновский.
«… скромный ужин перерос в непринужденную беседу, отодвинулась официальность. Генеральный в свойственной ему образной манере рассказывал нам о своих жизненных ситуациях, неизвестных нам трудностях в разработке новой техники, о навязываемых ему свыше задачах, о его несогласии с ними и вынужденности подчиниться «твердой политической линии». Казалось, он интуитивно искал не столько сочувствующих, сколь оправдания тому, что он вынужденно делал последнее время. По всему чувствовалась его неудовлетворенность заданием делать тяжелую "твердую " ракету: «Много времени и средств потеряем зря. В боевом использовании выигрыш от нее будет эфемерен. Система нужна политическому руководству страны для устрашения вероятного противника, и здесь доводы и расчеты бессильны»…
На тожественном собрании Генеральному предоставили слово почти в самом конце собрания. От имени ученых Академии Наук, коллектива КБМ и себя лично он тепло поздравил собравшихся со знаменательной датой, после чего вручил Командующему СФ памятный подарок - двухметровый трезубец Нептуна, украшенный уральскими самоцветами. "Дарим с надеждой и уверенностью, что Северный Флот будет хозяйничать на морских просторах и глубинах не хуже мифического владыки морей. Бог есть бог, а флот есть флот. Семь футов ему под килем".
Затем Генеральный продолжил выступление. Он говорил о важной сдерживающей роли флота в общем балансе сил, о самоотверженном труде личного состава, необходимости повышения его выучки, скорейшем внедрении тренажеров. Особо была выделена тема повышения "коэффициента оперативного напряжения". По-видимому, строительство флота в дальнейшем не сможет более продолжаться прежними темпами наращивания новых ракетоносцев, в то время как многие из недавно принятых непозволительно долго находятся в ремонте, выведены из боевого состава и не несут боевого дежурства. Стране это обходится чрезвычайно дорого. Да и с точки зрения житейской сложившаяся практика лишена здравого смысла: лодки мы строим для плавания и защиты Отечества, а не для того, чтобы они многие месяцы простаивали в доках.
Присутствовавшие затаились, разговоры смолкли. До этого момента так не говорил никто. Боюсь ошибиться, но он ушел с трибуны непонятым. В те дни такие мысли плохо воспринимались. Призывы к увеличению мощи державы любыми средствами прозвучали бы более убедительно. Это сегодня ясно, что тогда в его видении было осознание неизбежных перемен в обществе, а стало быть, и на флоте. Но мог ли он догадываться, что они будут такими тяжелыми для всех?»
Подтверждением изложенному служит также отрывок из статьи В. Губарева «Уральская колыбель ракет», написанной после беседы с академиком Н.А. Семихатовым.
«Невероятно трудно оценивать работу Виктора Петровича Макеева. По сути дела он создал свою «ракетную державу», в которую входило множество научных центров и институтов, заводов и полигонов, подводных лодок и боевых кораблей. Причем ему пришлось это делать дважды. Сначала кооперация шла по жидким ракетам, а потом и по твердотопливным. Кстати, Макеев доказывал, что не следует создавать ракеты на твердом топливе для подводных лодок, мол, жидкостные надежны и экономичны. Однако когда все-таки руководство страны настояло - американский подводный флот был вооружен именно такими ракетами, то КБ Макеева решило и эту проблему, по сути дела начав новое направление с нуля».
В завершение свидетельств позволю изложить собственное воспоминание. Виктор Петрович рассказывал мне, что он обсуждал «твердо-жидкие» дела с академиком Петром Дмитриевичем Грушиным (генеральный конструктор зенитных систем), что они договорились сделать все возможное, чтобы решения по этому вопросу принимались с наиболее полным обсуждением, с использованием полной и объективной информации. Я не сомневаюсь, что Виктор Петрович, также как и Петр Дмитриевич, сделали все возможное для реализации такой договоренности. Опережающее решение о страхующей разработке жидкотопливной ракеты с РГЧ - Р-29Р, пусть с опозданием, (относительно возможного решения по Р-29М), на 1,5-2 года было принято раньше, чем об опытно-конструкторской разработке твердотопливной ракеты Р-39. Именно это обстоятельство позволило Виктору Петровичу с полной отдачей своих сил и мобилизацией сил морской ракетной кооперации развернуть разработку Д-19 и ракете Р-39. Получилось то, что получилось. Но сомнений в том, что был достигнут наивысший из возможных на тот период результат - не было (если исключить злопыхателей и коньюктурщиков). Здесь же уместно напомнить, что когда осложнилась обстановка с разработкой твердотопливного направления, когда начали страховать это направление увеличением объема развертывания ракетоносцев с жидкостными ракетами - Виктор Петрович Макеев, Сергей Александрович Афанасьев и Сергей Григорьевич Горшков организовали разработку еще одной жидкостной ракеты - Р-29РМ, которая стала «шедевром морского ракетостроения» (по оценке за рубежом).
Р-11ФМ, P-13, Р-21, Р-27, Р-29У, Р-29Р, Р-39, Р-29РМ