Дачи стали главным символом частной собственности

Дачи стала феноменом, трактуемым максимально широко. Их владельцы понимают под ними и личные подсобные хозяйства с домиком в стиле Кума Тыквы из знаменитой сказки Джанни Родари, и рублевские загородные резиденции, шале, замки.

Столь же необозримо и понятие дачника. Не всегда гедонист и не обязательно трудяга; отчасти дауншифтер, хотя, возможно, и бывший карьерист; не стопроцентный горожанин, но в то же время и "чужак на селе"; не домосед, но и не странник, - так, через множественное отрицание, больше в стиле оракула, чем в стиле классического ученого, определяет главный научный сотрудник отдела социально-экономической географии Института географии РАН Андрей Трейвиш феномен дачника. Тем самым он оставляет читателю максимально широкое поле для размышлений. Именно такая проблематизация аграрно-пригородного социального бренда России и была целью статьи "Дачная мобильность, дачный менталитет и дачеведение".

Переписей дачников и загородных домов в России нет, следовательно, численные оценки этих явлений не обладают статистической точностью. Тем не менее, и они вполне показательны. Одних только садовых участков, коллективных и индивидуальных, в стране около 14 млн. Если к ним прибавить другие загородные владения, тогда дач будет примерно 17-20 млн, что делает Россию мировым флагманом дачного движения, отметил исследователь. В США всех "вторых домов" (а под это определение подходят и дачи) - примерно 5 млн.

При этом дачное движение в России - как летнее, так и зимнее - только растет. Так, у москвичей почти 60% всех дач (новых и перестроенных) появились уже в условиях рыночной экономики, а около 30% дач - в последние десять лет, выявил прошлогодний социологический опрос (об этом см. статью "Мегаполисы конкурируют с пригородами"). Экспансии дач, в частности, содействуют бум автомобилей, развитие альтернативных форм занятости (удаленная работа, фриланс, гибкий рабочий график) и дауншифтинг.

Как ни парадоксально, при всем колоссальном охвате населения "дачностью" и ее долгой истории (сезонные жилища, связанные с земледелием и промыслами, существовали еще у древних славян), "дачеведение" остается в России на обочине научных исследований. Именно этот пробел и предлагает восполнить Андрей Трейвиш, который сосредоточился на национальной специфике российских загородных "владений".

Шесть соток частной собственности

Исследователь рассматривает феномен дач в общемировом контексте (от садов отставных китайских чиновников до норвежских летних лачужек в лесу, разнообразных хижин и бунгало) и в историческом ключе. Большевики подхватили "дачную эстафету дворян и разночинцев", их привычку к сезонным рекреационным выездам за город, напоминает эксперт. Модель "двудомной жизни" укоренилась "в нашем контрастном климате и в образе жизни". Дача в СССР обрела "черты массового миража: свободы, успеха, частной собственности", подчеркивает Трейвиш.

На фоне этой советской пасторали (а она воплощалась и в неприступных резиденциях партийной номенклатуры, и в демократичных "шести сотках") вполне отчетливо выступает и сама фигура дачника, который, по мнению исследователя, оказывается носителем определенных взглядов и установок. Впору говорить об особой "дачной" философии.

Убежище от повседневности

Исследователь перечислил ценности дачников, которые связаны с мотивом владения вторым, сезонным жильем.

Во-первых, это рекреационно-экологические ценности: "солнце, воздух и вода", качество внегородской среды.

Во-вторых, дача - это всегда инвестиции в будущее.

В-третьих, это пенсионный образ жизни вдали от городских хлопот. Нередко отъезд пенсионеров на дачу - это способ смягчить внутрисемейные конфликты поколений.

В-четвертых, дача может вызывать ностальгию - как "малая родина", воспоминания о детстве.

И, наконец, пятая ценность, связанная с первой, - это аграрный потенциал дач. Участки земли на природе служат сельскохозяйственным и промысловым подспорьем (овощи и фрукты - со своего огорода, грибы и ягоды - из окрестных лесов).

Автор исследования изучил дачные ценности "под микроскопом".

Первая выглядит почти как абсолютная ценность. Какой бы муторной ни была дорога до дачи, как бы ни было тяжело строить дом и осваивать землю, каким бы плохим ни было купание в окрестных водах, отказ от дачи все равно расценивается владельцами участков как безрассудство. Среднестатистический аргумент в пользу такой "фазенды" звучит примерно так: "Зато какой воздух!". Жизнь на природе, "на воздухе", да еще и с ощущением "частной собственности", заставляет людей мириться с трудностями миграций на дачу и тяготами дачного быта.

Инвестиции в свободу

Инвестиционные мотивы владения дачами также заслуживают внимания. Ценность участка - в его инвестиционной демократичности. "В ряде стран, включая нашу, дачи доступны разным слоям и кошелькам благодаря их разнообразию: от пригородного замка до дальнего сарая, все равно именуемого фазендой, виллой или бунгало - в меру фантазии и фанаберии хозяев", - пишет Андрей Трейвиш.

Переезд на дачу "на ПМЖ" - в связи с пенсией или дауншифтингом - также весьма распространенное явление. "Идиллии… может не получиться, но дачным философам присущи романтизм и надежды на гармонию поколений", - комментирует исследователь.

Стесненные жилищные и материальные условия в городе, конфликты "отцов" и "детей" ускоряют "бегство" на дачу и "опрощение" старшей генерации (у молодых же поколений нередко происходит дауншифтинг). Почти в любом возрасте дача становится "оплотом жизненной перспективы и некоторой, всегда относительной, независимости", подчеркивает Трейвиш.

Спасение от бедности

Как в 1990-е годы, так и ныне личные подсобные хозяйства остаются одним из источников средств к существованию: это и "натуральное хозяйство", и резерв продукции на продажу. Отсюда - обилие огородов, небольших "участков под картошку", огороженных клочков земли с крошечными домишками, например, вдоль железных дорог.

Дачи - пригородные и дальние - стали общероссийским явлением, распространились по многим регионам. Казалось бы, аграрное перенаселение юга препятствует "дачизации", однако и туда проникают "сезонные" владения. Такая картина наблюдается и в странах Западной Европы, и в России.

Среди наиболее состоятельных россиян существует мода на дальние - "курортные" - дачи, расположенные на побережье Черного и Азовского морей. Семьи выезжают туда на значительную часть лета (там развит и сектор арендного сезонного жилья). По сути, это "вторые дома" на ривьере, приближающиеся к западному типу, а не простые отечественные дачи, куда и откуда в течение лета совершаются "мириады" миграций городских жителей.

См. также:

Полноценной жизнью живут не только столицы Жители комфортных городов склонны к оседлостиРоссиян привлекают города-миллионники