Принуждение к пиратству

К 2005 году, когда в Аденском заливе пираты захватили первое крупное судно международной компании, война в Сомали шла уже почти 30 лет. После войны с Эфиопией последовала серия восстаний, которая буквально разорвала страну на лоскуты, контролируемые враждующими полевыми командирами.


Отсутствием пограничной службы воспользовались браконьеры. Траулеры со всего света вычерпывали из вод Сомали тунца, креветку и лобстеров на $300 миллионов в год. Хуже того, связанные с итальянской мафией фирмы начали сброс в местные воды токсичных отходов. Так иссякал единственный источник дохода и без того нищих сомалийских рыбаков.

И вот, после недолгих и малоуспешных попыток брать «пошлину» с иностранных мусорщиков и браконьеров, сомалийские моряки открыли для себя по-настоящему выгодный бизнес. В 2008-м они угнали 42 корабля, заработав на выкупах около $80 миллионов. В тот год лондонский акушер Денис Цепов записал в своём ЖЖ:

Сегодня ночью приезжала рожать сомалийская девушка ослепительной красоты, вся в чёрном и в крупных бриллиантах. С нею было человек семь дерзких молодцов в костюмах Comme Des Garçons. Добыв девушке прекрасного мальчика, я набрался смелости и спросил: „А вы чем по жизни занимаетесь, ребя, если не секрет?“. Они ответили: „Простые сомалийские моряки, а вы с какой целью интересуетесь?“

Однако с 10 мая 2012 года самые знаменитые морские разбойники XXI века не сумели захватить ни единого торгового корабля. Бизнес увял. В чем же дело?

Рассмотрим бизнес-модель этого промысла.

Техническое оснащение примитивное — небольшие рации, позже появились GPS-навигаторы. Две простенькие деревянные лодки с навесными моторами примерно по 60 лошадиных сил разгоняются до 25 узлов (46 км/ч) и догоняют в международных водах сухогруз или танкер. Вся разведка — взятка чиновнику в кенийском порту. Вооружение — ржавые Калашниковы, один-два РПГ (часто даже не стреляющие), у богатых попадаются отдельные РПК или даже ПКМ.

От угроз к насилию сомалийцы переходили нечасто. С 2008 по 2012 год, когда они захватили 170 судов с 3 400 членами экипажа, были убиты 25 моряков. Ещё 37 умерли от голода или покончили с собой в плену.

В лучшем для этого бизнеса 2010 году сумма выкупов за 47 угнанных судов составила ориентировочно $238 миллионов. Большую часть прибыли получили инвесторы экспедиций: местные лидеры кланов и владельцы катеров. Из среднего выкупа в $2,7 миллиона обычный моряк рассчитывал только на $30 000 — 75 000.

Переговоры с судовладельцами шли несколько месяцев. Всё это время пиратский экипаж жил на трофее, а инвестор вычитал из его доли стоимость еды, проституток, связи и местного наркотика «кат». Мало кто из рядовых сходил на берег с суммой большей, чем $10 000—20 000, но и это огромные деньги для страны, где средний годовой доход не превышает $300. The Washington Post в 2009 году процитировала ответ сомалийца на вопрос, чем пираты отличаются от боевиков из внутренних районов страны: «Они не тощие, у них светящиеся лица, и они всегда счастливы».

2008 — 42 захвата, 2009 — 46, 2010 — 47, 2011 — 28, и каждый громко прозвучал в новостях, создавая видимость значительной угрозы мировому судоходству. Однако мимо Сомали из нефтяных государств Персидского залива в Европу и обратно ежегодно проходит не менее 21 000 торговых судов.

Другими словами, даже в самые тучные для себя годы сомалийцы угрожали лишь десятым долям процента из проходящих мимо судов, а главный урон судовладельцам наносил страх — тщательно раздуваемый мировыми СМИ.

По данным 2011 года, удорожание страховки стоило морской отрасли $635 миллионов, установка защитного оборудования и наём вооруженной охраны — свыше $1 миллиарда. Другими словами, основное бабло получили отнюдь не пираты — его получили страховые компании и ЧВК, осуществлявшие охрану судов.

25 сентября 2008 года сухогруз «Фаина» с украинским экипажем вёз в Кению четыре десятка танков Т-72 (что характерно — хохляцкие Т-64 никому в хрен не уперлись), гранатомёты и зенитные установки. Выкуп составил $3,2 миллиона — довольно смешные за такой груз и судно. Но самое смешное, что при таком грузе владелец судна чисто по-хохляцки пожмотился нанять охрану, вот и влетел.

8 апреля 2009 года сомалийские пираты захватили контейнеровоз Maersk Alabama под флагом США. Ну, то есть, попробовали захватить — но экипаж заперся в машинном отделении, заблокировал управление, а позже захватил одного из сомалийцев. Трое других пиратов отплыли прочь от судна на спасательном катере, удерживая в заложниках капитана Филлипса.

На следующий день их всех застрелили снайперы американских «Морских котиков», капитан не пострадал.

5 мая 2010 года пираты пытались захватить нефтеналивное судно «Московский университет»; российский экипаж забаррикадировался в трюме и вызвал на помощь военный корабль «Маршал Шапошников». Морские пехотинцы взяли корабль штурмом. По официальной версии, пиратов высадили в надувную лодку с небольшим запасом продовольствия и воды, но без средств навигации, и они не смогли достичь берега. По неофициальной — они были расстреляны съедены коровожадными русскими.

Сомалийское пиратство стало хорошим поводом обеспечить военное присутствие на важнейшем маршруте доставки нефти: за бандитами на лодках с навесными моторами теперь охотятся боевые корабли 21 страны. Это самая большая в истории коалиция флотов разных стран. При этом эффективность собственно брьбы с пиратами невелика — за год с начала массового патрулирования в 2008-м количество атак на торговые суда выросло вдвое.

Переломить ситуацию позже удалось только при помощи наблюдения за морем с беспилотников.

Нет, в самом деле — чудовищная туша БПК «Маршал Шапошников» против гопоты на деревянных лодках с ржавыми «Калашами» выглядит явно несоразмерно:

Удачной альтернативой дорогим и неэффективным усилиям государственных машин стала частная инициатива. В 2012 году 80% торговых судов проходили мимо Сомали с вооружёнными охранниками на палубе. Вход в порты с оружием юридически невозможен, поэтому частные военные компании содержат в регионе плавучие базы, где корабли принимают бойцов на борт и прощаются с ними, миновав опасный район. Стоимость услуг команды из 3–4 охранников колеблется от $28 000 до $38 000, что на порядок меньше самого минимального выкупа. Пиратам ни разу не удалось захватить охраняемое судно — да они и не особо пытались.

Но главная победа была достигнута на берегу, и она оплачена одной семьёй — Аль Нахайян, правящей династией эмирата Абу-Даби. Серьёзно восприняв угрозу танкерному флоту, нефтяные шейхи наняли в советники Эрика Принса, бывшего агента ЦРУ и создателя ведущей частной военной компании мира Blackwater / Xe Services / Academi. Он строит вооружённые силы ОАЭ из колумбийских контрактников, а с 2010 года на выделенные шейхами $50 миллионов сформировал в Пунтленде спецотряд Puntland Maritime Police Force. Инструкторами и командирами в нём стали южно-африканские наёмники, специалисты по борьбе с партизанами, известные жесточайшими методами тренировок и поддержания дисциплины — инспекторы ООН зафиксировали случаи избиения и убийства курсантов.

Результатом их работы стало создание лучшего боевого подразделения в этой части Африки. Отряд из 1 000 солдат, имеющий на вооружении катера, лёгкие самолёты и вертолёты, за два года сумел уничтожить наземные базы сомалийских пиратов и весь их промысел. Естественно, описывать уровень зверств не имеет смысла — фашисты отдыхают.

В 2010 году на средства ООН в столице Пунтленда, Гарове, открылась крупнейшая в мире тюрьма для пиратов на 500 мест, и свободных мест там нет. Сегодня самыми опасными для судоходства районами у берегов Африки считаются воды Нигерии и Гвинеи.