Инесса и духи

У Федерико Феллини был не самый заметный фильм «Джульетта и духи». Он был снят в 1965 году и прошёл малым экраном и в Европе, и в Советском Союзе, где его можно было посмотреть только в киноклубах и на фестивалях.

В основе этой ленты – судьба обеспеченной, благополучной и неудовлетворённой женщины (в главной роли выступила несравненная Джульетта Мазина). У неё сложные отношения с мужем, окружающим миром, а больше её ничего особенно не беспокоит. Она скучает, мучается и страдает, но ей и в голову не приходит, что есть другой мир, где живут люди обездоленные, больные, голодные.

В такой ситуации в воображении синьоры рождаются фантастические, причудливые, сюрреалистические видения. Её одолевают являющиеся ей духи…

Эта кинематографическая ассоциация невольно приходит в голову, когда читаешь прозу Инессы Ципоркиной. С небольшой разницей. В гости к её героине Кате (вероятно, имеющей автобиографическое происхождение) тоже непрерывно являются… Нет, не чудовища с картин Сальвадора Дали, а самые настоящие демоны.

Читаешь некоторые страницы – и возникает ощущение нормальной человеческой жизни. У героини есть сын, вернувшийся из армии (где он служил, как – этим главное действующее лицо, альтер эго писательницы, не заморачивается). Затем приезжает родственник из провинции. Все живут в каком-то призрачном, ирреальном мире. Как они добывают средства к существованию, не уточняется, но, судя по тому, что героиня иногда наведывается в гастроном, деньги у неё есть. Бред бредом, а кушать хочется всегда. К слову сказать, страдающая клептоманией героиня ворует в магазине бутылку дорогущего алкоголя. Заметим, этот эпизод выглядит наиболее правдоподобным. Вы думаете, впоследствии её мучает совесть? Да нет, о таких низменных субстанциях она даже не догадывается, так как сознание насквозь пропитано демоническими глюками.

Но потом начинается самое главное: рассудок героини начинает двоиться, троиться, множиться с такой скоростью, что читающему трудно уловить грань между объективной реальностью и пустопорожней выдумкой, то и дело возникает усмешка доктора Фрейда. То ли кот становится человеком, то ли человек превращается в кота, это, согласно логике автора, не так уж и важно. Вы скажете: «И что же? У Булгакова тоже был такой персонаж – кот Бегемот».

Конечно, авторскую фантазию ограничивать бессмысленно. Но о Булгакове здесь вспомнили не случайно. Его кот хотя бы починял примусы и ходил с Коровьевым в гастроном на Смоленской площади. У Инессы Ципоркиной таких деталей не найдёшь. Её галлюцинации всё глубже и глубже уходят в область безумия, где реальности просто не остаётся места. Авторские вольности простираются до того, что героиня представляется то нормальной женщиной, то блудницей из Карибского архипелага, то супругой дьявола (прости, Господи!), то… Мало ли до каких представлений может дойти болезненное сознание.

Чувствуя, что в этом художественном пространстве не на что опереться, автор вдруг вспоминает и о мировой культуре. Да вот же – готовые образы, парадигмы, ассоциации – бери, не хочу! Пользуйся в своё удовольствие. Твори, выдумывай, пробуй! Может показаться: ну и что? Многие авторы, сочиняющие в жанре фэнтези, черпают материал из арсенала собственных личных фантазмов. Да, всё так, но эти труженики пера хотя бы не рядятся в одежды интеллектуалов, а честно отрабатывают свои скромные гонорары. Но тут случай иного рода.

И вот на страницах книг Инессы Ципоркиной в неисчислимом количестве возникают символы, знаки, цитаты, занятые у других писателей, философов, взятые из географических и мифологических названий, религий. Одно перечисление их заняло бы половину рецензии. Вот лишь некоторые.

Аид, Тартар, Агамемнон, Эдип, Федра, Иокаста, Геката, Эвридика, Ева, Лилит, Гамлет, Гертруда, Макошь, Гаянэ, Шаганэ… Но речь ведь не о том, что нельзя вплетать в ткань своего текста чужие образы (все мы живём в эпоху торжествующего постмодернизма…). Однако надо же делать это с учётом необходимости и художественной целесообразности! А тут – просто так, для красного словца, как на светской вечеринке, когда надо всего лишь продемонстрировать уровень своей начитанности.

Ну а какая литература, язык, стиль? Вот несколько образчиков: «Мгновения боли никогда не бывали мгновенными…», «…подумала Катя громко», «Игорь вспыхнул шаттлом в небесах», «Обжигающий холодом вакуум открытого космоса»…

Но это ещё более-менее понятные смыслы. А в целом же бесконечные, нудные разговоры и монологи ни о чём, которые невольно наводят на логичное подозрение, что писательница всего лишь заполняет пустоты, чтобы её книги приобрели необходимый для издания объём. Как выражался Иван Ильин, рассуждая о нехудожественном сочинении: «бесконечный сквозняк никому не нужного текста». Это похоже на такое блюдо, как мусс: объём внушительный, а содержимого минимум…

Размышления эти довольно горькие. Сегодня, когда вся планета с ужасом всматривается в те бездны, куда её ведут мировые кукловоды, находятся люди, которые на голубом глазу и с непогрешимой совестью сочиняют бредовые басни о том, чего никогда не было и не будет. И находятся читатели, подписчики, которые это всё глотают. Да, всегда есть люди, желающие спрятать голову под одеяло, чтобы не видеть реальных угроз, но это страусиная позиция.

А закончить эти рассуждения хотелось бы словами из повести «Нос» Николая Васильевича Гоголя, который, кстати, тоже не был чужд определённого рода фантасмагоричности: «…непонятнее всего – это то, как авторы могут брать подобные сюжеты. Признаюсь, это уж совсем непостижимо, это точно… нет, нет, совсем не понимаю. Во-первых, пользы отечеству решительно никакой; во-вторых… но и во-вторых, тоже нет пользы».

Инесса Ципоркина своими беспочвенными фантазиями уводит поколение читателей (прежде всего в интернете) от реальных житейских проблем в область беспредметной схоластики. Киногероиня Джульетты Мазины хотя бы сознавала, что именно её тяготит, а современная писательница, похоже, только кайфует. Её демоны и духи не имеют ничего общего с тем, что тревожит наших современников. Это путь в никуда. Но когда только наши авторы и издатели смогут постичь эту простую и вечную, как мир, истину?

Сергей Казначеев