У Кодорского моста, где репрессированные «сгорали» в негашеной извести…
Вчера во второй половине дня на просторной площадке на левом берегу реки Кодор, у автомобильного моста, состоялась акция памяти репрессированных. На нее собралось около трехсот человек, чтобы почтить память жертв сталинско-бериевских репрессий, в том числе родственники тех, кого расстреливали здесь и сбрасывали в ямы с негашеной известью. Делалось это для того, чтобы люди не смогли опознать своих родственников и не выкапывали убитых. Похоронить расстрелянных было нельзя, а тех, кто все же пытался это сделать, тоже репрессировали.
День памяти жертв политических репрессий отмечался нынче, как и обычно, 30 октября. В этот день в Сухуме, как и многие годы подряд, возложили цветы к памятнику им у набережной, неподалеку от здания парламента, – каменному валуну, опоясанному витками колючей проволоки. По обоим абхазским телеканалам шли передачи, посвященные этой трагической странице в жизни Абхазии и всех стран постсоветского пространства. Но нынче ей было посвящено и новое мероприятие – встреча у Кодорского моста. Ее было решено провести на следующий день, в понедельник, так как воскресенье осенью в Абхазии – часто свадебный день, а еще на 30-е в этом году выпало народное гулянье Лыхнашта.
Вот что рассказал вчера на этой встрече председатель Совета старейшин села Адзюбжа Нугзар Кация:
«Есть такое место – Баглан, где хоронили этих бедных репрессированных, где расстреливали, там потом в сороковые годы построили колхозную ферму. Но помню от отца, когда их привозили… а привозили, говорит, стандартно, стабильно в три часа утра. Три-четыре закрытые машины приезжали, и люди оттуда кричали: «Прощай, родина, прощайте, родители, прощайте, друзья!» Но никто из нас, говорит, не смел даже высунуться в окно, даже голос подать, потому что все это контролировалось, их сопровождала охрана. Но потом более или менее смелые, молодые мы были, говорит, после того, как часиков в четыре – половине пятого раздавалась стрельба, стреляли, и потом мы подходили, говорит, шли пешком вдоль левого берега Кодора, до этого места. Они расстреливали и засыпали негашеной известью. И поливали водой. Ну, так, польют слегка – и все. И вот движение этой земли, вот этой извести… Видно было: люди еще живые, но они догорали, они горели там. Вот такой страшной смертью они умирали».
Сегодня «Эхо Кавказа» связалось с организатором этой акции, журналистом, преподавателем и профессором Абхазгосуниверситета, доктором филологических наук Екатериной Бебиа. Кстати, многие в Абхазии слышали, что такие ужасные казни мнимых врагов народа проходили у устья Гумисты, но оказывается подавляющее их большинство у Кодора, так как туда ближе всего было везти политзаключенных из Драндской тюрьмы, всего каких-то несколько километров. Но когда пришла к Екатерине Георгиевне идея проводить там акции памяти? Она рассказала, что вынашивала ее давно:
«Я же еще в 1980 году приступила к изучению этой темы. Это было поручение Шамиля Хусейновича Пилия, который был тогда председателем Гостелерадио Абхазии. Вызвал и говорит: поезжай в Калдахуару и сделай репортаж на радио о том, как там в одну ночь были репрессированы крестьяне из рода Ампар. Я была тогда студенткой, проходила практику. Целый день я провела в Калдахуаре, и, когда вернулась, говорю: «Шамиль Хусейнович, это такая тема! Какая трагедия была! Можно я буду теперь этой тематикой заниматься?» И он говорит: «Это такая грустная тема! Не нужно, ты не выдержишь». А я говорю: «Сколько смогу, я буду собирать этот материал». Вот с того момента я собираю воспоминания о репрессированных».
Как у многих журналистов, исследователей в Абхазии, эта тема у Бебиа была затем надолго вытеснена темой грузино-абхазской войны. Но она не переставала ею заниматься. В прошлом году «Эхо Кавказа» рассказывало о презентации ее книги «Без вины виноватые» – о жертвах политических репрессий в самом большом абхазском селе – Лыхны. На подходе еще две ее книги на ту же тему. Екатерина продолжает:
«Когда я начала изучать тему поглубже, выяснила, что очень многих, кто был заключен в Дранде, Сухуме в тюрьмах, уничтожали, расстреливали, убивали у реки Кодор. Там есть несколько мест…
– Это от моста далеко?
– Не совсем далеко.
– Ближе к морю или?..
– Есть одно место ближе к морю, а есть – Ахалдаба так называемая, село, ближе к горам. Я в этих местах бывала еще в 80-е годы, когда собирала материал. Вот Леварса Кация тогда был такой, который знал все. Он был в конце тридцатых ребенком».
Сейчас живых свидетелей тех трагических событий уже не осталось. Нугзар Кация, который является братом нашей коллеги, работающей на Абхазском радио, Этери Кация, помнит рассказы отца. Но был и другой оратор, выступавший вчера, 92-летний Владимир Анатольевич Пилия, которому было пять лет, когда репрессировали его отца. На вопрос, кто принимал участие во вчерашней встрече, Екатерина говорит:
«Ученики соседних школ – из Дранды, Адзюбжи, Гулрыпша. Студенты нашего университета, все мои студенты – больше сорока человек. Представители Движения матерей, интеллигенции. Депутат парламента Адгур Харазия тоже был. Министр по чрезвычайным ситуациям Лев Квициния, дед которого был репрессирован и убит в тех местах».
Участники встречи присмотрели место для установки памятника, чтобы собираться там ежегодно 30 октября, возлагать цветы, зажигать свечи:
«Чтобы памятник там поставить, мы избрали комитет по этой работе. В него входят Лев Константинович Квициния, Алина Ачба, Гунда Сакания, Адгур Харазия, Владимир Пилия. Собираемся на днях поехать в Очамчыру, поговорить с главой администрации района, чтоб дали официальное разрешение на установку памятника. Собираемся установить большой камень, с мраморной доской и надписью».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Подписывайтесь на нас в соцсетях
Telegram
Youtube