Как у русского настроена терпелка?
Этот вопрос всерьёз обсуждается в европейских салонах и курилках. Обсуждается в том смысле, что скрупулезные европейцы пытаются просчитать, сколько надо объявить санкций и как нагадить в душу, чтобы русские потребовали у своего правительства капитулировать и стройными рядами направились в плен.
Меряют в граммах, рублях, головах и регулярно опрашивают этнических русских на эту тему: "Как Вы считаете, какие жертвы русские будут считать неприемлемыми? Какие лишения россияне смогут выдержать?" И недоверчиво хмыкают, когда отвечаешь: "Да любые!"
Эгоцентричные европейцы никак не возьмут в толк, что для русского при формировании чувства личного комфорта приоритетным является ощущение справедливости. При наличии оного он может вытерпеть очень многое.
Условие одно - обязательное разделение элитой его рисков и тягот. Русский может смириться даже с близостью смерти, но только в том случае, если такому же риску подвергаются представители элиты, когда на войне с рядовыми гражданами элитарии сражаются и погибает не только лишь плебс.
А вот все остальные варианты являются более, чем спорными, что подтверждают лихие изгибы российской истории, в основе которой всегда лежала оторванность элиты от народа, в результате чего она регулярно приравнивалась к оккупационной.