Черное золото и терроризм: как радикальные группировки Нигерии обогащаются на нелегальной добыче нефти

Террористические группировки вышли на новый уровень организованности в XXI веке. Многие из них трансформировались из формального объединения вооруженных отрядов в целостные структуры, которые ставят перед собой амбициозные задачи по созданию независимых теократических государств. Причиной данных изменений стало появление у некоторых организаций выстроенной экономической модели.

Контрабанда оружия, наркотиков и торговля природными ресурсами на черном рынке приносят террористам колоссальный доход. Затем боевики используют средства, полученные от незаконной деятельности, для вербовки сторонников, покупки амуниции, боеприпасов и техники. Ярчайшим примером подобного формирования является «Исламское Государство* в Западной Африке» (ISWAP — крыло ИГ*, террористическая организация, запрещена в РФ).

О том, как как боевики ИГ* выстроили подпольную нефтяную промышленность и какое влияние черный рынок оказывает на экономику Нигерии, читайте в материале международной редакции Федерального агентства новостей.

ISWAP более десяти лет контролирует богатые нефтью северные районы Нигерии. Террористы создали на захваченных территориях сеть предприятий по добыче углеводородов и получают прибыль за счет нелегальной торговли топливом.

Долгое время доходы большинства террористических организаций носили спорадический характер. Пожертвования, похищение с целью выкупа, ограбления, продажа оружия и наркотиков являлись традиционными, а главное — наиболее распространенными способами заработка террористов.

Разумеется, подобное непостоянство отрицательно сказывалось на состоянии незаконных вооруженных формирований. Группировки не имели возможности стабильно закупать снаряжение для боевиков и выплачивать им зарплату, чтобы поддерживать лояльность. Финансовая нестабильность неоднократно приводила к конфликтам между террористическими ячейками.

«Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ, запрещено в РФ) стало первой террористической организацией, главари которой озаботились проблемой экономической устойчивости формирования. Экстремисты контролировали богатые углеводородами районы Сирии и Ирака, поэтому верховный совет ИГИЛ сделал ставку на добычу полезных ископаемых.

Террористы умело воспользовались природными богатствами захваченных территорий. Они привлекли инженеров, технологов, менеджеров со всего мира большими зарплатами для восстановления и обслуживания предприятий нефтяной промышленности. К 2014 году группировка обладала комплексом буровых вышек, перерабатывающих заводов и логистической сетью для сбыта топлива.

Экономическая стратегия ИГИЛ продемонстрировала успех. По оценкам независимых экспертов, боевики зарабатывали более 3 миллионов долларов США ежедневно, продавая топливо на черном рынке. Годовой доход боевиков достигал полумиллиарда на пике могущества организации. Полученные средства направлялись на покупку оружия, бронетехники, экипировки и зарплаты радикалам. В результате это обеспечило высокий уровень сплоченности террористических подразделений.

«ИГ в Западной Африке» является частью «Исламского государства Ирака и Леванта». Данная связь оказала значительное влияние на становление ISWAP, которая также контролировала территории с обширными запасами нефти.

Нигерийские террористы использовали организационную модель ближневосточной группировки. Они разработали систему налогообложения, логистическую схему, а основой экономики сделали добычу полезных ископаемых на контролируемых территориях.

Именно руководство ИГИЛ направило специалистов для создания нелегальной нефтяной промышленности в Западной Африке. Финансисты и менеджмент сирийской группировки подключили западноафриканских боевиков к контрабандной сети, дав возможность торговать нефтью на черном рынке.

Запасы нефти в Нигерии оцениваются в 5 миллиардов тонн, а экспорт топлива обеспечивает 90% доходов от внешней торговли государства. Однако данные расчеты не учитывают залежи на севере страны, в особенности в штате Борно и районе озера Чад, где базируются боевики.

Владения ISWAP, по мнению ряда экспертов, обладают крупнейшими нефтяными бассейнами в стране. Они могут содержать до 400 миллионов тонн нефти. Проведение геологической разведки затрудняет высокая активность радикалов.

Террористы обладают отлаженной схемой по добыче, переработке, хранению и транспортировке углеводородов. Фактически они создали полноценную подпольную топливную отрасль внутри страны.

Министерство экономики Нигерии обладает информацией о как минимум 188 нелегальных нефтеперерабатывающих заводах и 800 буровых вышках в штате Борно. Они перегоняют около 500 миллионов баррелей сырья в сутки. Полученная продукция, как правило, поступает в Камерун, где базируется дружественная исламистам группировка «Джамаат Наср аль-Ислам уаль Муслимин» (запрещена в РФ). Боевики транспортируют нефть по контрабандной сети «Аль-Каиды* в странах Исламского Магриба» (террористическая организация, запрещена в РФ) в порты Западной Африки.

Схема продажи сырья довольно проста и строится на демпинге цен. Боевики установили стоимость одного барреля нефти на уровне 25–30 долларов США, что делает их предложение наиболее выгодным. Далее менеджмент ISWAP подделывает номера собственных грузовиков на те, что есть в портовых базах. Сырье попадает в гавань и перекачивается на танкеры по предварительно подделанным документам.

Сейчас уровень поддержки «ИГ в Западной Африке» со стороны «ИГИЛ» значительно возрос. Сирийские боевики потерпели поражение на Ближнем Востоке, поэтому переориентировались на Черный континент. Они переводят руководящий состав, подразделения и капитал в Западную Африку, чтобы сделать регион новым оплотом исламизма.

Разумеется, оценить перспективы развития нелегальной добычи топлива боевиками сложно. Тем не менее произвести некоторые расчеты можно при помощи сравнительного метода, отталкиваясь от подпольной добычи нефти джихадистами в Северной Африке.

ИГИЛ активизировался в регионе в 2014, когда поражение на Ближнем Востоке стало очевидным. Число атак на топливные магистрали уже к 2017 году увеличилось с 1 до 12 в Ливии и с 5 до 48 в Алжире.

Позднее Министерство экономики Марокко выпустило отчет, где официально подтвердило наличие подпольной сети по добыче полезных ископаемых в стране. По заявлениям чиновников африканского государства, количество предприятий составило 58 в 2018 году. Таким образом, уровень нелегального использования природных богатств увеличился в геометрической прогрессии.

Главным пострадавшим от деятельности нефтяной промышленности ИГ в Западной Африке является Нигерия. Страна находится в глубочайшем кризисе безопасности и претерпевает бесчинства радикалов, которые отлично вооружены за счет продажи сырья. Население государства находится за чертой бедности, в то время как национальный бюджет лишается огромного количества поступлений в связи с нелегальной деятельностью боевиков. На то есть несколько причин:

Первая. Террористы блокируют развитие нигерийской нефтяной отрасли. Они контролируют месторождения, мешают проведению геологической разведки, строительству заводов и трубопроводов на захваченных территориях.

Вторая. Боевики крадут нефть, которую добывают государственные и частные компании Нигерии. Они врезают в трубопроводы развилки и совершают атаки на хранилища. По оценкам специалистов антикоррупционной полиции страны, за 30 лет радикалы украли сырья на общую стоимость 380 миллиардов долларов США. За сутки потери топлива достигают 150 тысяч баррелей.

Третья. Малая цена, которую устанавливают террористы, снижает торговую привлекательность топлива нигерийских официальных поставщиков. В мае 2020 года Абуджа установила котировку национального сырья на уровне 3 доллара за баррель. Данный показатель является самым низким за всю историю страны с 2002 года. В связи с хищениями и низким спросом Нигерия ежегодно теряет до 4 миллиардов долларов поступлений в бюджет.

«Исламское государство в Западной Африке» не ограничивается идеями о дестабилизации региона. Она стремится к созданию собственного теократического государства и обладает ресурсами для достижения этой цели. ISWAP — это единый механизм с сильной экономикой и подготовленными вооруженными силами.

Исламисты поставили под угрозу само существование Нигерии. К сожалению, в настоящий момент Абудже нечем ответить ни на военный, ни на экономический вызовы. Правительство довело страну до глубокого кризиса, а западные «партнеры» африканского государства уже доказали не только низкую эффективность и бессилие в Мали и ЦАР, но и то, что они сами являются пособниками экстремистов.