«Химера»: Сказка о потерянном Госнаркоконтроле
Онлайн-кинотеатр Иви представил первое оригинальное шоу после ребрендинга – сериал «Химера», на который сделана большая ставка. Накануне сервис озвучил планы стать отечественным Нетфликсом и, следуя этой стратегии, все эпизоды проекта появились на Иви сразу. Рассказываем, каким получился детективный триллер о наркобизнесе в начале 2010-х.
Петербург 2012 года. На рынке запрещенных веществ грядут перемены: старожилы засиделись в позолоченных креслах, их вот-вот потеснят анонимные площадки сбыта в даркнете, созданные по западному образцу, а в северную столицу соляных бунтов и другие города — хлынут более дешевые синтетические наркотики. Этот процесс авторы сериала — режиссер Душан Глигоров и сценарист Олег Маловичко, вместе работавшие над психологическим триллером «Хрустальный», — решили показать глазами наркомафии, молодых адептов темной стороны интернета и силовиков. И если в первом эпизоде эти силы пересекаются мало и пунктирно, то вскоре становится ясно, что они являют лишь разные стороны медали — или, скорее, три головы мифической гидры. На месте отрубленной всегда будут вырастать новые.
Оперативник Константин Коньков (Александр Кузнецов), движимый личной местью, пристально следит за ситуацией и может буквально на пальцах и спичечных коробках показать все схемы наркоторговли. Не так давно его перевели из Екатеринбурга, где у мужчины остались жена и полуторагодовалый сын, которого местные криминальные авторитеты подсадили на героин, сделав инвалидом. В Питере Коньков оказывается протеже нового начальника, живущего в роскошном загородном доме, записанном на дочь, что, безусловно, навевает мысли о большой белой зарплате. Сам же молодой опер, честный и неподкупный, заявляет, что будет реально чистить город от наркотиков и дойдет до самого верха, чтобы донести до людей, зарабатывающих на смерти, как же они неправы.
«Химера» по большому счету рассказывает о зависимости — не столько от наркотиков, сколько от власти, идеи или мести. У сериала яркий и точный каст, разве что потенциал Лукерьи Ильяшенко, сыгравшей журналистку и по совместительству девушку Конькова, вновь используется лишь для постельных сцен. Все это дополняет дорогой и цепляющий, поистине нетфликсовский видеоряд, созданный оператором Батыром Моргачевым (тоже работал над «Хрустальным»). Но это вводные данные. При богатстве ресурсов история «Химеры» не работает без живых персонажей. Как герои друг другу не доверяют, так и зрителю сложно принять происходящее за чистую монету. В мифологии образ химеры трактуют как несбыточную идею, оторванную от реальности. Сам сериал тоже от нее далек, особенно когда выдает клише о разборках в лесу на фоне выкопанной могилы, популярные в столь же фантастических сюжетах 2012 года. Коньков постепенно заигрывается в крутого копа, а Джус начинает говорить лозунгами и цитатами стартаперов, что не свойственно даже сериалам о самих стартаперах. В какой-то момент он сравнивает свои революционные открытия с появлением христианства. Когда три сюжетные линии соединяются — выводится формула о неизбежности зла. Спрос на наркотики будет бесконечно рождать предложение, а тот, кто попытается остановить систему, — в лучшем случае подарит гидре пару новых, уже мало похожих на человеческие, голов.
Петербург 2012 года. На рынке запрещенных веществ грядут перемены: старожилы засиделись в позолоченных креслах, их вот-вот потеснят анонимные площадки сбыта в даркнете, созданные по западному образцу, а в северную столицу соляных бунтов и другие города — хлынут более дешевые синтетические наркотики. Этот процесс авторы сериала — режиссер Душан Глигоров и сценарист Олег Маловичко, вместе работавшие над психологическим триллером «Хрустальный», — решили показать глазами наркомафии, молодых адептов темной стороны интернета и силовиков. И если в первом эпизоде эти силы пересекаются мало и пунктирно, то вскоре становится ясно, что они являют лишь разные стороны медали — или, скорее, три головы мифической гидры. На месте отрубленной всегда будут вырастать новые.
Оперативник Константин Коньков (Александр Кузнецов), движимый личной местью, пристально следит за ситуацией и может буквально на пальцах и спичечных коробках показать все схемы наркоторговли. Не так давно его перевели из Екатеринбурга, где у мужчины остались жена и полуторагодовалый сын, которого местные криминальные авторитеты подсадили на героин, сделав инвалидом. В Питере Коньков оказывается протеже нового начальника, живущего в роскошном загородном доме, записанном на дочь, что, безусловно, навевает мысли о большой белой зарплате. Сам же молодой опер, честный и неподкупный, заявляет, что будет реально чистить город от наркотиков и дойдет до самого верха, чтобы донести до людей, зарабатывающих на смерти, как же они неправы.
«Химера» по большому счету рассказывает о зависимости — не столько от наркотиков, сколько от власти, идеи или мести. У сериала яркий и точный каст, разве что потенциал Лукерьи Ильяшенко, сыгравшей журналистку и по совместительству девушку Конькова, вновь используется лишь для постельных сцен. Все это дополняет дорогой и цепляющий, поистине нетфликсовский видеоряд, созданный оператором Батыром Моргачевым (тоже работал над «Хрустальным»). Но это вводные данные. При богатстве ресурсов история «Химеры» не работает без живых персонажей. Как герои друг другу не доверяют, так и зрителю сложно принять происходящее за чистую монету. В мифологии образ химеры трактуют как несбыточную идею, оторванную от реальности. Сам сериал тоже от нее далек, особенно когда выдает клише о разборках в лесу на фоне выкопанной могилы, популярные в столь же фантастических сюжетах 2012 года. Коньков постепенно заигрывается в крутого копа, а Джус начинает говорить лозунгами и цитатами стартаперов, что не свойственно даже сериалам о самих стартаперах. В какой-то момент он сравнивает свои революционные открытия с появлением христианства. Когда три сюжетные линии соединяются — выводится формула о неизбежности зла. Спрос на наркотики будет бесконечно рождать предложение, а тот, кто попытается остановить систему, — в лучшем случае подарит гидре пару новых, уже мало похожих на человеческие, голов.