«Некоторые наши проекты неоткуда финансировать». Продюсер Артем Васильев о состоянии российской киноиндустрии

Многие зарубежные кинокомпании уходят с российского рынка и перестают финансировать российские фильмы. Кинопродюсер Артем Васильев рассказал RTVI о том, что происходит на российском кинорынке, а также о том, почему не получится повторить «советское прокатное чудо».

<strong>Российское кино в последнее время — не самый желанный гость на международных фестивалях. Многие зарубежные кинокомпании уходят с российского рынка и перестают финансировать российские фильмы. Уход зарубежного кино из российских кинотеатров вроде бы открывает дорогу для отечественных картин, но так просто пересадить зрителя с западного кино на российское не получится. Кинопродюсер Артем Васильев рассказал RTVI о том, что происходит на российском кинорынке, а также о том, почему не получится повторить «советское прокатное чудо».</strong> <div class="intext-box">

Артем Васильев — один из основателей компании «Теко Фильм», участвовал в создании одной из первых в России студии цифровой обработки изображения. В качестве продюсера работал во многих международных проектах. Разрабатывал проект полнометражного художественного фильма Ильи Хржановского «Дау». Член Гильдии продюсеров России, член академии кинематографических искусств «Ника».

</div> <h2>Насколько велика доля государственного финансирования в кино</h2> У нас никогда еще не было фильмов, которые бы стопроцентно финансировались государством — Министерство культуры вкладывало в наши проекты максимум 50%, а обычно и меньше. Мы добирали бюджет за счет партнеров, продюсеров и других источников. Поэтому без зарубежных рынков и без возможности совместного производства, определенные наши проекты были остановлены просто потому, что их неоткуда финансировать.

К тому же многие международные фестивали объявили, что не готовы брать российские фильмы с государственным участием. Это очень важный момент, потому что фестивали для нас — не просто вещь в себе, а важный маркетинговый инструмент и связанные с ними рынки.

Мы приняли решение, что сейчас в России новые фильмы запускать не будем, к тому же у нас есть картины, которые мы заканчиваем или уже закончили производить. Это, например, "Воздух" Алексея Германа-младшего или "Белый список" Алисы Хазановой. И тот, и другой сделаны с государственным участием. Что с ними будет в фестивальном смысле, я предсказать не могу. <div class="intext-black">

Заявки на госфинансирование новых фильмов мы не подавали не только потому, что смотрим на конъюнктуру, но и поскольку понимаем, что в экономическом плане не сможем сделать то, что хотели. Снимать кино ради того, чтобы просто снимать кино, — это какая-то пионерская мотивация.

</div> Что касается онлайн-платформ, то они делают ставку не на полный метр, а на сериалы. Полнометражное кино для них — это такая дополнительная вишенка на торте. Для них фильмы снимают обычно в качестве партнерских проектов, хотя, конечно, есть и случаи, когда платформа полностью заказывает полнометражную кинокартину.

Тема с прокатом отдельная. Раньше можно было на него хоть как-то, хоть в каком-то аспекте рассчитывать. Экономический фактор можно было с трудом, но прогнозировать. Сейчас с прокатом происходят всякие грустные события, хотя бы просто по объему денег. Вроде как ушли крупные западные студии, рынок очистился, но при этом мы отлично понимаем, чем это обернулось в плане количества зрителей.

У нас есть возможность заниматься сериалами, анимацией, продолжать нашу деятельность. Поэтому, в случае с кино, с одной стороны мы хотим посмотреть, как будет развиваться ситуация, а с другой стороны нам нужно выстроить какую-то новую экономическую модель. <h2>Будет ли российское кино представлено на международных фестивалях</h2> Разные фестивали декларировали разное. Например, тот же Венецианский вербально занимал относительно мягкую позицию, но по факту не взял ни одного российского фильма, кроме казахского "Штурма" Адильхана Ержанова с российским участием — в его производстве участвовала платформа "Старт" и продюсер Наташа Дрозд.

Но в Канны, скажем, взяли "Жену Чаковского" Серебренникова. А фильм "Продукты 24", сделанный с участием Министерства культуры, совместное производство России с Турцией и Словенией, будет на Национальным славянском фестивале в октябре, хотя Словения вроде бы поддерживает санкции. Но, конечно, они в этом фильме сопродюсеры, и это картина с их национальным участием. Фильм "Оторви и выбрось" Кирилла Соколова был в Техасе на фестивале SXSW и продолжает путешествовать по другим фестивалям. Наше кино показывают на фестивалях в Сингапуре. <div class="intext-black">

Безусловно, шансов попасть на фестивали, особенно для картин с госфинансированием, меньше, но это не значит, что их нет. Я думаю, что это вопрос конкретного автора и конкретного фильма. По крайней мере хотелось бы верить в то, что именно эти соображения будут превалирующими в принятии решений, а не национальное происхождение картины.

</div> Мне кажется, надо разделять сложившуюся ситуацию и искусство, хотя я понимаю, что это очень сложно. Кино всегда было территорией мира, так или иначе, в том числе с 2014-го года по недавнюю пору, какими бы ни были сложности, связанные с определенными политическими событиями. Но то, что произошло дальше, конечно, многое меняет. <h2>Возможно ли теперь снимать кино с зарубежным участием</h2> В каких-то отдельных случаях это возможно. Я знаю проекты, из которых зарубежные сопродюсеры не вышли и продолжают участвовать до сих пор. Но если мыслить глобально в системе отношений российской киноиндустрии с европейским миром, это сейчас очень большая проблема, и в системном плане такое сотрудничество практически невозможно.

Но есть и другая проблема. Наивно предполагать, что какие-то культурные коды с точки зрения сюжетов и возможных точек пересечения могут нас объединять с Азией в такой же мере, в какой они нас объединяют с Европой.

Да и возьмем, к примеру, Латинскую Америку. Один фильм всегда можно вместе придумать, сделать какой-то сюжет, который мог бы бы работать и в России, и в Аргентине. Но системно никакой близости между нами не было. Близость все-таки была с Европой, Восточной и Западной, и мы все это прекрасно все знаем.

Поэтому я боюсь, что надежды на то, что мы сейчас окажемся в объятиях Латинской Америки, Ирана, Вьетнама или Индии, и все это будет расти, как было в случае с Европой, наивны. У меня, например, имеется опыт попытки совместного производства с Индией, который закончился полным провалом. Мы даже сюжет, который мог бы заинтересовать обе стороны, не смогли согласовать. <div class="intext-black">

То же самое с Китаем. Практически все попытки совместной работы с Китаем — и я не говорю даже о продажах русского кино в Китае — это отдельный сюжет. Все заканчивалось тем, что российская сторона чувствовала себя, мягко скажем, обманутой.

</div> <h2>Получится ли повторить «советское прокатное чудо»</h2>

Советское прокатное чудо творилось в то время, когда способов развлечения, помимо кино, было минимальное количество. Предположим, всесоюзный показ производится на 20 тысячах экранов — у нас же было очень много каналов проката: передвижки, дома культуры и так далее, — но ведь других способов посмотреть фильм не было. Не было онлайн-платформ, не было миллиона телеканалов, не было компьютерных игр и всего прочего. Мир был совершенно иным.

Поэтому, мне кажется, общенациональный релиз фильма, на который все пойдут по собственному желанию, — это какая-то утопия. Аудитория очень сильно сегментирована, уровень жизни людей очень разный. А в СССР 35 копеек за сеанс были для всех практически одинаковыми. Сейчас это 700, 500 или 300 рублей. Для кого-то это ерунда, а для кого-то на эти деньги можно буквально жить несколько дней. Поэтому мне кажется, что это вряд ли возможный вариант.

Конечно, к внутреннему рынку присмотреться надо. Те, кто сейчас делают кино, рассчитывают только на Россию, плюс на какие-то рынки, которые готовы работать с российским кино, и тут можно опираться только на внутренние возможности. Я уже говорил, что сейчас есть практически только два источника финансирования: государство и онлайн-платформы, потому что телевидение финансирует кино очень несистемно. Да, в отдельные проекты они входят, но обычно на последнем этапе. Либо, скажем, дают рекламную поддержку за право показа картины на телеканалах. <div class="intext-black">

Все пока очень неустойчиво. Внутренний рынок проката так схлопнулся, что что-либо прогнозировать и что-то получать с этого проката практически невозможно. Сборы от показа российских картин составляет от нуля до 550 миллионов рублей.

</div> <h2>Удастся ли пересадить россиян на авторское кино</h2> Авторское кино — это всегда территория сложной социальной и этической проблематики, далеко не самых радужных и зачастую болезненных тем. Многие просто хотят понять, какая политика на этот счет существует у государства сейчас, как будет развиваться ситуация, что происходит вообще.

В последнее время государство поддерживало очень много таких сложных фильмов. Они завоевывали призы на фестивалях, выходили в прокат в других странах. Это была довольно смелая открытая политика — пусть расцветают тысяча цветов. Что сейчас будет в этой сфере, тоже не очень ясно.

Рабочая модель, которую продюсер выстраивает в долгосрочной или среднесрочной перспективе заключается, безусловно, не в том, чтобы только сидеть на шее у государства. Он должен пытаться совмещать источники финансирования и искать экономические способы добычи дохода с помощью своего кинофильма. <div class="intext-black">

Аудитория российского авторского кино увеличилась в последние годы за счет онлайн-платформ и других факторов. Но так называемую "киноходящую" аудиторию вряд ли можно пересадить на такой контент. Это не миллионы людей, это сотни тысяч — и это еще хорошо, если сотни, а не просто сотня тысяч. Это не то, что заставит крутиться индустрию.

</div> Надо помнить, что из всех элементов отечественной киноиндустрии, кроме самого производства и дистрибуции, развивался практически только кинопрокат. До последнего времени, когда Фонд кино начал субсидировать кинотеатры, 20 лет им занимался только частный бизнес, и он развивался по рыночным законам. Ему сложно будет существовать, если только не пройдет национализация кинопроката, но это уже совсем другая реальность.