Прощай, киноязык. Умер великий режиссер Жан-Люк Годар

13.09.2022 18:24

Франко-швейцарский режиссер Жан-Люк Годар ушел из жизни на 92 году жизни при помощи эвтаназии. Кем Годар стал для истории кино — в материале RTVI.

Один из основателей “французской новой волны”, автор фильмов “На последнем дыхании”, “Женщина как женщина”, “Китаянка” скончался на 92 году жизни в Швейцарии. Решение уйти из жизни <a href="https://rtvi.com/news/zhan-lyuk-godar-ushel-iz-zhizni-pri-pomoshhi-evtanazii/">было</a> добровольным, сообщила газета Liberation.

Точнее всего было бы назвать Годара “нашим всем”. Только если Пушкин был им для русского языка и литературы, то франко-швейцарский режиссер — для киноязыка и интернационального мира кино. Он стал, вероятно, самым ярким и прославленным представителем “французской новой волны” (к которой также относят Франсуа Трюффо, Эрика Ромера, Клода Шаброля, Жак Риветта), и, в частности, автором фильма, считающегося манифестом этого поколения — “На последнем дыхании”. Всего за свою жизнь он снял 120 фильмов, включая короткометражки и работы на телевидении. Он был при жизни, и останется теперь в истории как символ понятия “авторский кинематограф”.

Интересно, что в кино Годар, можно сказать, зашел из двух смежных дверей — из рекламы (точнее, корпоративного кино) и кинокритики. В 1951 он стал редактором киноведческого журнала Cahiers du cinéma, во многом благодаря Годару впоследствии превратившегося во влиятельный журнал о кино. При этом его первая картина “Операция бетон” была снята для швейцарской строительной компании, в которой он работал — не кинорежиссером, а строителем — во время пятилетнего отъезда к матери в Швейцарию. Компания купила снятый им фильм и использовала потом в рекламных целях. Его первая художественная работа “Кокетка” была короткометражкой, он снял ее еще на родине матери.

Фабулу прославившей его “На последнем дыхании” Годар позаимствовал у соратника по “новой волне” Франсуа Трюффо, которому по возвращении в Париж помогал на съемках. В 1956 году Трюффо попросил кинокритика помочь ему в съемках фильма по мотивам реальной истории — о преступнике, застрелившем полицейского и впоследствии выданном властям его подругой. Однако этот проект не получил развития. Через три года, сняв еще одну короткометражку, Годар попросил у Трюффо разрешения использовать эту историю. Главную роль в фильме, вышедшем в 1960 году, сыграл Жан-Поль Бельмондо, которого эта роль превратила сначала в символ авторского французского кино. Хотя картина вышла, прямо скажем, весьма смелая и экспериментальная — так, например, актеры приходили на съемочную площадку без готовых реплик, и сочиняли их на ходу, придерживаясь только основных вех повествования. Не меньший градус эксперимента был и в операторской работе — камера следует за героями, как в документальном кино, и в монтаже — здесь был применен опробованный еще советскими мастерами кино джамп-кат (прием, создающий иллюзию прыжка во времени).

Интересно, что финансирование фильма, ставшего самой яркой противоположностью Голливуду, обеспечил продюсер Жорж де Борегар, знакомый Годара по работе в парижском офисе американского мейжджора Twentieth Century Fox. Картины, снятые Годаром следом, совсем не развлекали: “Маленький солдат” — об алжирской войне за независимость, “Жить своей жизнью” — своего рода “женское” продолжение “На последнем дыхании” о кризисе семьи и проституции, “Карабинеры” — о преступлениях войны, “Презрение” — о пределе творческого компромисса (снят по одноименному роману Альберто Моравиа). Эту череду прерывает “Альфавиль” — нуарная кинофантастика, постмодернистски иронизирующая над канонами и клише жанра и таким образом приобретающая антитоталитарное звучание.

Выработав собственный моментально узнаваемый стиль, Годар никогда не оставался в стороне от своей эпохи. Так, на пороге студенческих волнений 1968 года он снимает “Китаянку”, которая рассказывает о группе студентов-маоистов (и обозначает увлечение самого режиссера маоизмом), а также “Уикэнд”, в котором пара едет в сельскую местность для того, чтобы убить старших родственников и вступить в наследство — их путь и разговоры происходят на фоне тревожных событий в стране. Кстати в волнениях 1968 года Годар сам принял непосредственное участие.

Было бы странно, если бы, придя в кино через критику, Годар стал бы политическим доктринером — должно быть, именно критическое во всех смыслах слова мышление вело его дальше. В 1967 году он входит в “Группу Дзига Вертов” и выпускает несколько работ анонимно в ее составе. Группа ставила целью применить принципы социализма в кинопроизводстве (интересно, что эта тема получит развитие и переосмысление в конце его карьеры — картине “Социализм” 2010 года, снятой с участием философа Алена Бадью и рок-певицы Патти Смит). С 1973 года переходит к исследованию философских проблем — соотношения творчества и реальности, творческой и технической достоверности ее отображения, отношений художника и общества. Не стоит думать, что в этот момента Годар удаляется в “башню из слоновой кости”: так, в фильме “Имя: Кармен” (1983) философский вопрос о соотношении кинопродукта и реальности упакован в лихо закрученный сюжет: к режиссеру (его роль Годар сыграл сам) приходит племянница и просит одолжить камеру. Однако, как выясняется, не для создания кино, а для ограбления под видом киносъемок.

Годар оставался на протяжении если не всей жизни, но уж точно на протяжении всей карьеры не только цепко вглядывающимся в жизнь философом, но и экспериментатором. Он, например, еще в конце 60-х создавал картины вообще без нарративной основы или привычного сюжета (см. короткометражные “Кинолистовки”, “Веселая наука”, “Ветер с востока”, “Фильм как все остальные”, снятые в составе “Дзиги Вертова”). В конце своей, почти 60-летней карьеры он вернулся к осмыслению первооснов культуры, сняв — впервые в своей карьере — 3D-картину с пророческим названием “Прощай, речь” 2014 года. На первый взгляд, кажущаяся поначалу лишь подборкой ассоциативно связанных эпизодов, картина погружает зрителя в заявленную в заглавии проблему — утраты языка и прощания с ним. «Талант Годара деконструирует объект — как Пикассо, с которым его очень часто сравнивают, он разрушает то, что делает. Он создает искусство разрушения», — говорил о нем Франсуа Трюффо.

Забавно и символично, что почестей от мира коммерческого кино и Голливуда в частности он дождался уже в глубокой старости (каждому зрителю его последних работ, впрочем, очевидно — возраст не повлиял на его способность мыслить на экране). В 2017 году на экраны вышел фильм “Молодой Годар” Мишеля Хазанавичуса: в оригинале, правда, картина называлась “Непотопляемый” (Redoutable) — по названию французского тяжелого линкора времен Первой мировой, оказавшегося слишком громоздким для ведения военных действий, — и получилась снисходительно-насмешливой. Смешно, что сам Хазанавичус получил “Оскар” (причем не один, а сразу десять) позже своего великого предшественника — в 2012-м, за изящную виньетку “Артист”, снятую в немом кино. Самого Годара удостоили статуэтки за вклад в мировой кинематограф в 2010-м, когда великому режиссеру исполнилось 80 лет. На церемонию Годар не поехал.