"Преступления будущего": возвращение Дэвида Кроненберга к жанру боди-хоррора

В прокате стартовали «Преступления будущего» – новый фильм молчавшего восемь лет канадского мэтра Дэвида Кроненберга. Картина, в которой заняты Вигго Мортенсен, Леа Сейду и Кристен Стюарт, была одной из самых ожидаемых на последнем Каннском фестивале, но в итоге создатели картины уехали без наград. От фильма остается смешанное впечатление: он красивый «снаружи», но странноватый «внутри» – прямо как некоторые герои «Преступлений будущего».

Вигго Мортенсен, сыгравший центральные роли во многих поздних фильмах Дэвида Кроненберга («Оправданная жестокость», «Порок на экспорт», «Опасный метод») предстает в фильме в образе Сола Тенсера – художника из недалекого будущего, проводящего дикие перформансы. Из-за синдрома ускоренной эволюции все люди будущего перестали чувствовать боль. Но Сол отличается от большинства: у него еще и могут вырастать новые, незнакомые науке органы, причем Сол способен некоторым образом помогать им развиваться. Помощница и возлюбленная Сола, бывший врач Каприс (Леа Сейду) в нужный момент при помощи специальной машины для операций извлекает эти органы на глазах у изумленной публики – в этом и заключаются перформансы. В сухом остатке это фильм, во-первых, о том, что хирургия, по словам героини Кристен Стюарт, – это новый секс. В комическом эпизоде соблазнения ею Сола он признается, что плох в старом-добром сексе: ведь теперь, чтобы получить удовольствие, люди друг друга просто режут. Идея не новая для Кроненберга: в его скандальной «Автокатастрофе» герои устраивали аварии, чтобы прямо после этого предаться любви. В «Преступлениях будущего» боли не осталось, классических любовных утех почти тоже, но возбуждение, к счастью, люди еще пока способны испытывать.

Во-вторых, это картина о необходимости принятия эволюции и шире – себя и особенностей своего тела. Сол, конечно, нашел способ использовать во благо свои физические особенности, но, по большому счету, он постоянно испытывает страдания не только физического, но и психологического толка. Он и Каприс полагают, что его лишние органы подобны опухолям, и избавление от них посему не только художественный жест, но и медицинская необходимость. Но что, если это не так, и эволюции виднее, как человеку будет лучше? Это новая для киновселенной Кроненберга, и весьма позитивная, мысль.

В-третьих, в «Преступлениях будущего» есть и экологическая составляющая. Открывающая фильм сцена с поедающим пластмассовое ведро мальчиком оказывается крайне важна для картины. Если бы люди могли таким образом преобразовывать многочисленные отходы производства, разве у мира не появилась бы надежда на спасение? Кажется, за эту идею неплохо бы ухватиться ученым – спасибо, господин Кроненберг.