Мелодист поневоле, или откровения гения Эннио

Издательство АСТ выпустило книгу, посвященную величайшему кинокомпозитору современности, — Эннио Морриконе. Впрочем, именно таковым маэстро, написавший музыку к более чем четыремстам картинам, считать себя категорически отказывался.

Сам Эннио никогда, скорее всего, полноценную автобиографию не написал бы. Даже если бы и хотел. И вовсе не из-за недостатка литературного таланта — нет, несмотря на имидж (ничуть не показной, а абсолютно искренний) эдакого замкнутого, «сухого», порой даже угрюмого старикана с дирижерской палочкой в руках, Морриконе, как любой итальянец, был чертовски разговорчив и общителен. Просто ни на что, кроме музыки, у него не оставалось свободного времени. Поэтому перед нами книга, поданная в довольно-таки нетривиальном формате: она представляет собой сборник бесед Эннио Морриконе с другом и коллегой Алессандро Де Роза.

Этот молодой композитор и журналист интервьюировал маэстро на протяжении нескольких лет — в результате этих многочасовых бесед и родилась данная монография. Поэтому именно Де Роза на сегодняшний день имеет все основания считаться официальным биографом Морриконе. С легкой руки автора, Эннио впервые приоткрыл двери своей творческой «кухни», рассказал о процессе сочинения музыки, о бесконечных творческих экспериментах, об увлечении шахматами (кстати, мастер неоднократно играл с чемпионами мира этой удивительной игры), о сотрудничестве с самыми известными режиссерами — от Серджо Леоне и Брайана Де Пальма до Педро Альмодовара и Квентина Тарантино. А также — об абсолютной музыке. Но о ней чуть позднее.

Самое ценное в откровениях Морриконе — возникающее у читателя понимание того, как именно и почему работает саундтрек в полюбившихся фильмах. Например, великолепные «спагетти-вестерны» (а именно они прославили гениального итальянца на весь мир) выстрелили во многом благодаря музыке Эннио. Вот вроде бы пустяк: мы слышим знаменитое интро к титульной композиции ленты «Хороший, плохой, злой» и не задумываемся, что, зачем, к чему и почему — перед нами просто запоминающаяся композиция. А ведь все не так просто: композитор хотел, для пущего эффекта, показать вой койота — дабы картина дикого Запада предстала перед нами предельно осязаемо. Для этого ему пришлось заставить вокалистов «включить» горловое пение, а потом смикшировать трек таким образом, чтобы мы не сразу поняли, кого мы, собственно, слышим: человека или зверя?

Или вспомним знаменитую инструментальную «перекличку» из главной музыкальной темы к фильму «На несколько долларов больше». Мы моментально включаемся в суть происходящего на экране, но даже не отдаем себе отчета, почему. А потому, что у каждого инструмента своя смыслообразующая функция: партия флейты и слегка вальяжное насвистывание рисуют «человека ниоткуда» (его, напомним, играет Клинт Иствуд), а слегка назойливый, но при этом неуловимый варган призван подчеркнуть загадочную фигуру полковника Мортимера (в исполнении неподражаемого Ли ван Клифа).

Для зрителя все это лишь детали. Но не для композитора. Настоящий мастер знает, как заставить музыкальный инструмент разговаривать — так, чтобы человек, взирающий на экран, мгновенно становился соучастником. Морриконе владел подобным искусством — погружения зрителя в сюжет — отменно. Этот неподражаемый римлянин сумел сделать так, чтобы музыка в фильме выполняла не сопроводительную, украшательскую роль, а выступала на равных с замыслом режиссера, мастерством оператора и талантами актеров. «Для меня важно соединить предмет, присутствующий в сцене, с идеей, которая передается образным рядом и переплетается с остальным материалом, в том числе и музыкальным», — говорит маэстро. Сам он давал этому определение абсолютная музыка.

Композитор на страницах книги объясняет данное понятие: «В конце пятидесятых — начале шестидесятых я совершенно перестал писать для себя. Я постоянно метался в поисках работы, которая бы позволила мне достигнуть финансовой стабильности. Жить, занимаясь «чистым искусством», всегда было непросто, но поскольку я сформировался в академических кругах, где были свои принципы и определенный менталитет, я только об этом и думал... Абсолютная музыка появляется из потребности композитора. Сама идея, ее порождающая, должна быть независима, свободна, в то время как прикладная музыка является «оформлением» какого-нибудь другого искусства. Композитор, который пишет абсолютную музыку, в теории куда более свободен в том, как выстроить свое произведение, потому что у него нет ограничений в виде контекста...»

Беседы Алессандро Де Роза с героем повествования рисуют нам творческий портрет Морриконе во всем его многообразии, хотя «за кадром» остаются многие моменты его личной биографии. Впрочем, невелико упущение. Во-первых, Эннио, в отличие от многих знаменитых выходцев с Апеннинского полуострова, никогда не выставлял свою закулисную жизнь напоказ. А, во-вторых, кое-какие дополнительные подробности можно почерпнуть из вышедшего недавно на отечественные экраны документального фильма, посвященного композитору — «Эннио. Маэстро» («Культура» об этой ленте писала). Кстати, эта картина, в создании которой автор обозреваемой книги принял самое деятельное участие, вошла в лонг-лист премии «Оскар» 2022 года в номинации «Приз Академии за лучший полнометражный документальный фильм».

Фотография на анонсе: Валерий Шарифулин / ТАСС