Женя «Ранетка» прошла детектор лжи: «За 10 лет в группе мы заработали около 6 миллионов»
На телеканале «Пятница!» продолжается шоу «Детектор», в котором звезды проходят полиграф и отвечают на острые вопросы о себе.
Гостем нового выпуска стала экс-солистка группы «Ранетки» Евгения Огурцова. Она откровенно рассказала о своей скандальной книге, комплексах, звездной болезни и заработках в популярной группе.
О книге «Ранетки. Счастливый билет в ад».
Мне было страшно об этом говорить. С нами работали властные люди. Я очень долго боялась, что мне кирпич на голову упадет, за то, что я рассказываю. Я во многих моментах не раскрываю имен. Всех этих людей я называю «руководящий состав». Бывший продюсер «Ранеток» даже звонил моему папе и жаловался, какая я плохая, как он был всю жизнь ко мне добр.
Папа не читал книгу, я и не хочу этого. В этом всём замешаны люди, которых он знает очень давно. С несколькими людьми из руководящего состава группы он дружит лет так двадцать пять. Он бы никогда не подумал, что они так могут поступать.
О работе на сцене во время болезней.
Во время концерта я падала в обморок. Техник мой бегал с нашатырем, я дышала, приходила в себя. Мне ставили уколы с обезболивающим перед концертом, потом после концерта. Если места на ягодицах уже не оставалось, кололи в бедра. Мне могли поставить табуреточку за сценой и сказать: «Если что, вот здесь посидишь».
Был момент, когда перед концертом у меня случился аппендицит, а мы еще тогда об этом не знали. Болел живот, не могла стоять и сидеть. Вкалывали анальгетики, но ничего не помогало. Тогда мне сказали: «Не играй, оставайся в гримерке, после концерта поедем к врачу». Но на второй песне я поняла, что не могу не выйти.
Для меня было важно быть на высоте, чтобы он (продюсер - прим.ред.) был мной доволен. Я готова была сделать все, чтобы он улыбнулся. Если бы у него было плохое настроение, в этом были бы виноваты мы.
О заработках в «Ранетках».
Мне могли заплатить за концерт тридцать тысяч рублей, а могли сто. Все зависело от наполняемости зала.
За все существование группы мы заработали где-то около шести миллионов каждая. Шесть миллионов за десять лет.
Обычно за рекламные контракты артисты получают минимум миллиона два. Мы за это (рекламу тампонов - прим.ред.) получили примерно ⅕ средней зарплаты Москвы. Бывало такое, что мы рекламировали средство от прыщей, за которое нам вообще не платили, говорили, что это промо. Да, мы, дуры, велись на это.
О звездной болезни.
Нам не давали поймать звезду. Нас ежедневно очень тактично опускали в грязь, говорили, что мы никто и звать никак.
О правилах в «Ранетках».
Были запреты на изменения внешности. Я помню, чуть не письмо с разрешением писала, когда меняла зубы.
О комплексах.
Второй подбородок - мой тяжкий крест. Я задумываюсь над операцией. Если я выиграю миллион, уберу второй подбородок.
Я сейчас кормящая мать, поэтому у меня хорошая грудь. А потом перестану кормить и ничего не будет. Я буду точно ее увеличивать.
О личном кризисе после распада группы.
Была Женя Ранетка. И когда группа распалась, меня не стало. Тогда я впала в депрессию, перестала есть, пила часто и много.
Гостем нового выпуска стала экс-солистка группы «Ранетки» Евгения Огурцова. Она откровенно рассказала о своей скандальной книге, комплексах, звездной болезни и заработках в популярной группе.
О книге «Ранетки. Счастливый билет в ад».
Мне было страшно об этом говорить. С нами работали властные люди. Я очень долго боялась, что мне кирпич на голову упадет, за то, что я рассказываю. Я во многих моментах не раскрываю имен. Всех этих людей я называю «руководящий состав». Бывший продюсер «Ранеток» даже звонил моему папе и жаловался, какая я плохая, как он был всю жизнь ко мне добр.
Папа не читал книгу, я и не хочу этого. В этом всём замешаны люди, которых он знает очень давно. С несколькими людьми из руководящего состава группы он дружит лет так двадцать пять. Он бы никогда не подумал, что они так могут поступать.
О работе на сцене во время болезней.
Во время концерта я падала в обморок. Техник мой бегал с нашатырем, я дышала, приходила в себя. Мне ставили уколы с обезболивающим перед концертом, потом после концерта. Если места на ягодицах уже не оставалось, кололи в бедра. Мне могли поставить табуреточку за сценой и сказать: «Если что, вот здесь посидишь».
Был момент, когда перед концертом у меня случился аппендицит, а мы еще тогда об этом не знали. Болел живот, не могла стоять и сидеть. Вкалывали анальгетики, но ничего не помогало. Тогда мне сказали: «Не играй, оставайся в гримерке, после концерта поедем к врачу». Но на второй песне я поняла, что не могу не выйти.
Для меня было важно быть на высоте, чтобы он (продюсер - прим.ред.) был мной доволен. Я готова была сделать все, чтобы он улыбнулся. Если бы у него было плохое настроение, в этом были бы виноваты мы.
О заработках в «Ранетках».
Мне могли заплатить за концерт тридцать тысяч рублей, а могли сто. Все зависело от наполняемости зала.
За все существование группы мы заработали где-то около шести миллионов каждая. Шесть миллионов за десять лет.
Обычно за рекламные контракты артисты получают минимум миллиона два. Мы за это (рекламу тампонов - прим.ред.) получили примерно ⅕ средней зарплаты Москвы. Бывало такое, что мы рекламировали средство от прыщей, за которое нам вообще не платили, говорили, что это промо. Да, мы, дуры, велись на это.
О звездной болезни.
Нам не давали поймать звезду. Нас ежедневно очень тактично опускали в грязь, говорили, что мы никто и звать никак.
О правилах в «Ранетках».
Были запреты на изменения внешности. Я помню, чуть не письмо с разрешением писала, когда меняла зубы.
О комплексах.
Второй подбородок - мой тяжкий крест. Я задумываюсь над операцией. Если я выиграю миллион, уберу второй подбородок.
Я сейчас кормящая мать, поэтому у меня хорошая грудь. А потом перестану кормить и ничего не будет. Я буду точно ее увеличивать.
О личном кризисе после распада группы.
Была Женя Ранетка. И когда группа распалась, меня не стало. Тогда я впала в депрессию, перестала есть, пила часто и много.