Лихорадка в последней мировой империи: чем больна Америка?
Есть предложение сегодня немного пофилософствовать. Намедни, пытаясь разобраться в американской медийной истерике по случаю очередной стрельбы в школе штата Мичиган, неприлично долго залип в интернет-ресурсах тамошних интеллектуалов-вольнодумцев. Послушал Бена Шапиро, Джордана Петерсона и Рэндалла Уоллеса. Мужчины довольно тонко разбираются в социальной психологии, сторонятся политики, умнички… одним словом…
Но слишком часто стали употреблять слово «больная империя» в последнее время. Применительно к своей стране, что крайне настораживает. Когда столь осторожные люди ударяются в откровенно левацкую риторику, хочется спросить: неужто докопались до исторического корня собственных проблем? Поэтому, давайте об империях...
Имперские размышления.
Начнём с наших богоспасаемых широт. Российские «правые» интеллектуалы последнее время встрепенулись на фоне откровенного политического хамства Запада, военной возни на границах. Всё детальнее и громче обсуждают проект будущей Российской империи 3.0, которая должна упавшее знамя бывшей советской сверхдержавы подхватить, убогое постсоветское настоящее — привести к жёсткому централизованному порядку.
Немного настораживает используемая мифология, правда. Когда прошлое России рассматривается постоянной чередой сменяющих друг друга «империй». Некоторые славянофилы договариваются до «№1» этого списка — пресловутой Киевской Руси. Вопрос крайне спорный, особенно кто предпочитает в течениях исторического процесса быть взвешенным.
Потому что Империя — это не факты, а великая идея. Заклинание силы, требование к судьбе, сверхъестественный статус, превосходство над прочими идеологиями и государствами-профанами… Это если пафоса подпустить.
«Правые» и «левые» всех дискуссионных площадок, типа валдайской, рвут друг друга на куски. Первые мечтают победить силы распада нашего общества, мечтая о новой «железной руке». Вне существующих законов, но в перчатке национал-державной грубой кожи.
Их оппоненты предупреждают об угрозе глобального беззакония в виде НАТО и смазанного толерантностью Евросоюза, грубо вводимых «вашингтонским обкомом» в самые неприличные геополитические места. Напоминают: один раз мы коллективной демократической империи уже с треском продули. Второй раунд объявлять пока рановато, своё кровное сберечь бы…
Но быть готовым необходимо. Поскольку только за последние двадцать лет «коллективный разум» североатлантического Альянса действительно устроил мировое и глобальное беззаконие, разрушая хлипкие штакетники правовых и не очень государств с небывалой лёгкостью. Иногда даже без применения грубой силы, одними соцсетями. Как результат: нравственно переписаны итоги Второй мировой, развалены предохранительные договоры, стёрты «красные линии».
Томас Гоббс, автор теории общественного договора, ещё в XVII веке эту ситуации предельно точно очертил простыми образами. Люди друг другу — волки, непрерывно дерутся за кусок, влача скудное существование в полуголодной пустыне. Постоянно мечтая о приходе строгого надсмотрщика-государя, который палкой устанавливает жесточайший порядок, прекращает свары, казнит непонятливых и… строит всех в очередь за причитающимся куском мяса.
Это знакомо. Современный либерализм абсолютно точно следовал такой доктрине, решив взять плётку для занятий BDSM, привести мятущееся стадо в некую розовую казарму с рюшечками. Где всё строго по демократическому Уставу: содомитский сон и митинговое бодрствование, строевая (на каблучках) и политическая (с фаллоимитатором), выдача кружевных трусиков и бесплатного харча новобранцам.
Но проект захлебнулся в «правах человека» и вседозволенности, плебейских манерах люмпенов, брюссельский контроль над стадом бесповоротно утрачен. «Либеральная империя» общечеловеков не пережила первых серьёзных испытаний — миграционный кризис и Ковид-19, начав расползаться по прежним уютным национальным чуланчикам. Самые умные качающийся «голубой вагончик» уже покинули…
Философия империи.
Никто не рискнёт научной репутацией, чтобы ответить на серьёзный вопрос: сколько вообще было империй за историю человечества, с чего они начинались? Да, существовали великие государства архаической древности, которые условно нарекали «империями». Но это для удобства методологии. Хотя это были… некие метафизические пирамиды. Неважно, сколько племён и государств подминали под себя.
Выглядело так: основание «империи» было на земле, а вершина упиралась в небо. Венчал её верховный правитель, некий Аватар. Избранник небесных сфер, титан, герой, полубог. Так появилась философская концепция, наследником которой является церковно-клерикальный догмат «неба, сведённого на землю». Жили такие конструкты недолго, заканчивали совсем несчастливо, как пропадала вера людей в богоизбранность Аватаров под ударами природных стихий или соперников.
Архетипом всех последующих империй Евразии стал геополитический эксперимент Александра Македонского. Он не смог до ума довести своё детище, но всё цивилизованное человечество толкнул в эпоху универсализма. Объединив Грецию и Персию, Вавилон и Северную Индию, Египет и предгорья Памира — заложил основу глобального «эллинизма».
Уложился в самые кратчайшие сроки, творил будущее цивилизации в непрерывных походах, буквально со спины коня Буцефала. Но без принципов администрирования Александра — невозможно геополитическое проектирование последующих империй.
Что же замыслил Македонский? Главенствовало абсолютное равенство вошедших в него субъектов. Эллада, Персия, Египет, Месопотамия — стали равноправными кирпичами сверх-цивилизации под управлением диадохов, бывших полевых командиров, не связанных родством друг с другом. Именно этот факт позволил сподвижникам Александра начать борьбу за всё его наследие. Каждый имел примерно равные стартовые позиции. Идею похоронили в крови, империя не состоялась…
Фактические результаты.
Следующей моделью «настоящего неба на земле» стал античный Рим. Его имперская идеология прекрасно выжила, работает сегодня. Пусть не буквально, но оттиски штампуются исправно, взяв на вооружение неотразимую идею абсолютной власти одного человека (клуба единомышленников) над всеми остальными. Сегодня насчитывается ровно дюжина «слепков Рима» только в Западном полушарии за всю документированную историю.
Это сам Рим (языческий), Западный христианский Рим и Византия, Римская германская империя Фридриха Барбароссы, Москва Ивана Грозного (хоть сомнительно, но пусть), Санкт-Петербургский «Рим» Петра Первого, Британская империя со своим незаходящим солнцем, Евросоюз Наполеона...
Все «Римы» западной цивилизации соблюдали строгие античные черты, в точности воспроизводя многие детали: политическое устройство, титулование, законодательство, геральдическую символику. То есть всё, что намекало на преемственность от античного Рима. Потом подоспела объединенная Германия Бисмарка, Италия Муссолини, гитлеровский Третий Рейх. Чуть в сторонке от этой античной рухляди засверкала золотыми погонами генералиссимуса и маршала товарища Сталина «империя наоборот» СССР.
С вашего позволения, за скобками вынужден оставить великие государства Чингисхана, Арабский и Османский халифаты. Есть веские причины, они не были классическими национальными империями…
Первое являлось «восточным эхом Рима», с попыткой вернуть некое смутное наследие Македонского. Но главные черты «империи» там отсутствовали. Чингисхан и его наследники не стремились создать новую сверх-цивилизацию, максимально жёстко и радикально использовать попавший им в руки человеческий ресурс. Просто постарались обеспечить материальное господство для фамильного клана чингизидов, не вмешиваясь в уклад, традиции, веру и самосознание покорённых народов.
Цель западной империи — противоположна. Это прежде всего реорганизация сознания, превосходящая идею строгого династического наследования. Как только появлялось стойкое желание утвердить на троне своих отпрысков (порой дегенеративных и бестолковых), такие империи начинали испытывать большие трудности, расшатываться дворцовыми переворотами (как дом Романовых, например).
Османская так называемая «империя» — это вообще некий защитный механизм, призванный геополитической экспансией защитить мусульманские народы от рецидивов крестовых походов. Вся идеология турок была построена на противостоянии христианству и Западу. Как и Арабский халифат, кстати. Поэтому обе державы ислама превратились в традиционные теократические государства из архаического прошлого, бюрократически перерождаясь в слабое подобие былого величия, рушась со временем.
Считать «империями» Срединные государственные монстры Китая или Японскую империю? Тоже нет. Это пережитки метафизических пирамид. Некие сакральные государства-храмы с Императорами — Сынами Неба. Да, Япония после революции Мейдзи немного качнулась в «западничество» и вестернизацию под неумолимым нажимом Британской империи, которой срочно понадобился верный сторожевой пёс Дальнего Востока.
Не спорю, имперские повадки у японцев появились на короткое время. Они, строго по английским чертежам, навесили себе на мундиры и кимоно все технологические атрибуты: мобилизацию и реорганизацию ресурсов собственного населения, попытались стать колониальной державой, вломившись в Корею и Китай…
Только вся это недолговечная имперская эпопея… как была инициирована Западом, так его усилиями и благополучно прихлопнута. Построение сверх-цивилизации чуждо природе и мировоззрению населения Японских островов. Они не любят на шаг отходить от порога собственного дома. Все их неудачные попытки — это желание малой части национальных элит следовать внешним побудительным силам. Что угодно получилось, только не империя из «римской обоймы».
Модели построения империй
всегда подчинены непреложным законам. Делятся на два важных аспекта: символический и технологический (содержательный).
С последним всё более-менее понятно. Нарождающаяся империя всегда начинала мобилизацию всего и вся. Заставляла социум (порой безжалостно) переходить на новый этап развития, всё больше отдавать государству материальных средств. Люди порой впадали в рабский или близкий к нему социальный статус, становясь… собственностью империи в прямом, почти неотчуждённом виде. Их попросту обобществляли в пользу имперского проекта, национализировали.
Делали по римскому античному образцу — «гражданами», у которых есть немало прав, но куда больше — обязанностей. Так выстраивалась иерархия власти, где Сенат (народ Рима, голос народа) — глас Божий... Переть против него, как фурить против ветра. В этой простой логике проводились любые мобилизации для войн с «варварами», построения «Pax romana» (римского мира).
Как только чудовищная энергия мобилизации выплёскивалась вовне, появлялся «символический аспект» империи. Как угодно назывался: римские граждане, носители «бремени белого человека», священные борцы за «жизненное пространство», участники мирового коммунистического движения. Их наделяли сверхчеловеческой силой, указывали на новые возможности — писатели, историки, жрецы, идеологи и пропагандисты. С одной лишь целью — поддерживать имперский энтузиазм.
Который, в отличие от «варваров и дикарей» не стиснут какими-то духовными границами «памяти предков, теплом родной земли». Империя — это непрерывный процесс капитализации человеческого ресурса. Но появлялась другая сторона процесса, почти мистическая, без которой никакой энтузиазм невозможен. Это такой иероглиф, символ, грамотно начертанный ещё античными римлянами. Мифический Герой.
Для древнего Рима им стал Эней с его воинами, покинувшими Трою, чтобы заложить на неизведанных берегах «вечную империю». Эти аналогии легко найти в более поздних империях. Царь Пётр оставил тихую и патриархальную Москву, вздыбил страну и заложил Санкт-Петербург. Наполеон покинул собственную Трою, бежав из Египта и проведя контрреволюцию во Франции. Королева Елизавета пошла на неслыханное: международное морское пиратство и разрушение традиционного уклада жизни Англии (огораживания) и т.д.
Потом наступал обязательный второй этап: «собирание земель» в единое пространство, под эгидой будущего «Вечного Города», противостояние враждебному «варварскому окружению». Каждая империя вскрикивала: «Карфаген должен быть разрушен!», исполняла призыв огромной кровью. Но сила триумфа после тяжелейшей борьбы (обобщённых «Пунических войн») позволяла империи стать зрелой, обязательно пережив несколько гражданских войн, отправив на свалку истории ретроградов и традиционалистов.
Каждая погружалась в собственную «Смуту», в финале порождая Цезарей. Переворачивая уже следующую страницу, начиная главу «имперский период абсолютизма». Неважно, под каким соусом: с единоличным императором и коллективным «парламентским клубом» единомышленников. По-прежнему главенствовал, толкал вперёд имперский энтузиазм, становясь официальным и литургическим правом «взять под длань» всех, до кого только можно дотянуться...
«Оттиски и слепки» с античного иероглифа власти были разными, но всегда проходили обязательные стадии сакрального пути. Чем меньше было сходство с первоначальным клише, тем мимолетнее — сама империя. Взять того же героя Энея третьего Рейха… Гитлера, «приплывшего» из Австрии. Вроде всё по лекалу сделал.
Прошёл гражданскую войну, вырезав верхушку штурмовиков Рема, в «ночь длинных ножей». Провёл республиканское «собирание земель», вернув германские Судеты и Силезию, Эльзас-Лотарингию... Создал имперский культ. Что упустил? Длительную мобилизацию народа через кровь и принуждение. Всё очень легко досталось, кукловоды подыграли. А потом на слишком огромные караваи роток разинул. Не одолел англо-саксонских и русских «варваров».
Но откуда ни возьмись…
появился всем Римам — Рим: Соединённые Штаты Америки. Тоже прошли свой «сакральный имперский путь», воспроизведя «иероглиф первого Рима» в максимальной точности, поскольку ввели в управление Сенат и Конгресс римского образца на Капитолийском холме №2 в городе Вашингтон, округ Колумбия.
История США ровна, почти без изъятий повторяет архетипическую модель становления античного Рима. Был свой Герой Эней — Уолтер Рейли, который основал в 1607 году Джеймстаун (Виргиния). Пуритане и квакеры, бежавшие от произвола Британской короны, вытеснили шведов, изгнали голландцев, начали строить что-то своё. Потом был недалёкий Георг III, посмевший своим высокомерием оскорбить американцев.
Получил бунт и сепаратизм штатов, объявление Республики. Началась вялая колониальная война и более яростная — с дикарями-индейцами. Были консолидированы почти все земли континента, приведены к общему знаменателю аборигены, французы, англичане, испанцы, мексиканцы. Где кровью, где звонкой монетой… но неожиданно для всех родилась огромная держава.
Потом случилась Гражданская война и две «Пунические» (Первая и Вторая мировые). Мировой колониализм (Карфаген) был разрушен, а несчастная Япония — почти испепелена. Наступил период республиканской экспансии. Если Рим и прежние империи были ограничены техническим прогрессом, то Америка этим не была связана: начались фактические завоевания планетарного масштаба. Давлением, финансовыми спекуляциями, политической коррупцией и угрозой грубой силы… процесс стремительно шёл вверх. До недавней поры.
Имперская поступь «двенадцатого Рима» не нарушилась даже в борьбе с аналогом древней Парфии — Советским Союзом. Не без труда, но античных римлян американцы зеркально повторили в этом аспекте истории. Долго набивая шишки, потерпев несколько унизительных поражений… просто набрались терпения. Дождались, пока глисты изнутри подточили противостоящие им империи. Вроде бы всё, полная и безоговорочная победа….
Если бы не одно «но»!
После таких великих имперских трудов наступает неизбежный период упадка, который способен остановить лишь новый Цезарь. Республиканский конституционный строй долгое время ситуацию делал стабильной, опираясь на патриархальных, вооруженных до зубов «граждан», белых расистов одноэтажной Америки. Но эпизод с Трампом показал — эти времена бесповоротно ушли, бал всё циничнее правят демократы.
С этого тоже начинал падение Рим. Гомогенность титульного населения была размыта, а потом подорвана крупными анклавами других этносов. Как сегодня в США, где чернокожие, латиносы, азиаты… всё активнее претендуют на «исключительное надзаконное гражданство», считают себя коренными американцами. Уверены: им чем-то обязаны сверх положенного лимита.
Социальным паразитам подыгрывают опять же демократы, сделав эти абсолютно непознанные социальные и этнические группы — своим базовым электоратом. Бестолково заигрывая с плебсом раздачей дармового хлеба и организацией медийных зрелищ.
Как античный Рим, империя США порождает яростные антиамериканские настроения, «варвары» повсеместно недовольны. То там, то сям бросают наглые вызовы исключительности дяди Сэма. Даже на стратегическом уровне. Китай под Нобелевку Обамы совсем распоясался, буквально за две пятилетки скупив на корню Чёрный Континент и забравшись на задний двор. Прочно обосновавшись в Латинской и Южной Америках.
Союзники США начинают всё чаще трепыхаться, настаивать на «собственных политических интересах». Если в Вашингтоне не появятся «Цезарь» или «Август»... грядут большие перемены, перекраивание современной геополитической карты.
Соединённые Штаты (как показали Россия, Ближний Восток, Ирак и Афганистан) уже миновали фазу, когда оптом и в розницу можно скупать верность царьков и вождей «варваров». Под смрад горящих покрышек развеивается розовый дымок образа «цитадели свободы». Уже самые либерально поражённые в голову тугодумы мирового сообщества призывают американцев остановиться в своих откровенных колониальных замашках.
Прекратить «экспорт» своего суверенитета за пределы национальной территории. На этой стадии развития появление харизматической диктатуры становится неизбежностью. Не было такого в мировой истории, чтобы «экспорт суверенитета» не был подкреплен богоподобной фигурой Цесаря. Либо полным и бесповоротным консенсусом элит, как в случае Британской Империи.
Ещё одно слабое место «империи США» — её традиционная сословная буржуазия (простите за марксизм формулировки), которая несменяемо находится у власти две с лишним сотни лет. В Европе уже давно избавились от такого опасного атавизма, предпочитая аристократические клубные элиты, опирающиеся на организованных люмпенов. А «Джанго освобождённые» постсоветского лагеря вообще допустили откровенный плебс к рулям своих рахитичных государств.
Кастовость американской политической системы из буржуа породила взрывоопасное явление: сословный менталитет и дремучую этику XIX века, которая непонятна «гражданам». С каждым годом всё более расшатывается «интеллектуалами-леваками». А избираемые лидеры последнего периода… напоминают клоунов или ездят на работу уже на артиллерийском лафете, обитом чёрным крепом.
Уолл-Стрит и Вашингтон — всеобщий американский раздражитель, который легко может пасть под напором деклассированных элементов. Фитиль уже зажжён, трущобы и городское дно американских городов поставили нацию на колени, заставляя целовать ботинки откровенного плебса. Как оказалось, мир тоже подхватил эту либеральную заразу... бухаясь на карачки по поводу и без оного.
Это уже угроза, как оказывается. Западная цивилизация стала большой общагой для люмпенов. Но исторический процесс — жестокие каменные жернова, их не остановить. В Древнем Риме «цезаризм» стал реакцией наиболее здоровой части сословия патрициев на растущие притязания городской черни, поймавшей Сенат на удочку частых выборов-перевыборов. Так появился первый профессиональный люмпен, который в Америке уже составляет подавляющее большинство электората «демократов». Грядёт буря...
Выводы.
Сегодня кристально ясно: «холодная экспансия» США (военные базы, лоббистские группы, игры спецслужб, карманные президенты и т.д.) стремительно сворачивается. А Вашингтон напуган, вкусив разгул черни год назад. Вооружённый белый расист одноэтажной Америки в глубоких размышлениях, даже готов слушать столь нелюбимого «левака», с его идеями антиконституционного внутреннего переворота.
Появится там собственный Цезарь? Несомненно, демократам уже сегодня не хватает «хлеба и зрелищ» для потакания городскому дну. А национальная идея прошлых веков о «свободе самореализации» уже перестала работать в тисках глобализма и миграционных волнах, которые все меньше поставляют честных тружеников, больше — «избирателей» и червяков социального пакета.
Но после периода реакции и Цезаря… по всем законам жанра появится новый имперский энтузиазм, экспансия вовне станет обязательно «горячей». Ну и куда направят свои стопы современные легионы «американского Рима»? Точка лишь одна на карте мира — Евразия, которая идёт своими китайскими и русскими петляющими тропками, к неведомым никому на Западе «национальным интересам».
Ключевая проблема для США… всё же не Поднебесная, с ней легко сторговаться. А вот с Россией практически невозможно. Даже со слабой, утратившей мотивацию субъектности, готовой стать сателлитом в начале XXI века, — не вышло. Что уж сегодня говорить, когда на зубах поскрипывает крымский песок, загнаны в ущелья «робкие грузины» и трясутся от ужаса прочие Моськи по периметру границ.
Коряво и неуверенно, по уши в коррупции и бестолковщине чиновников… кое-чего добились. Факт политического суверенитета Москвы больше не оспаривается. Опоздали. Но проблема никуда не делась для «нового Рима», именно Россия остаётся единственным препятствием в Северной Евразии для большой войны «всех против всех».
Которая очень нужна США, чтобы получить свой шанс установить настоящий «мир по-американски». Имперский диктат по чертежам Второй мировой, но уже в духе римских Кесарей. Другого сценария мир не поймёт, гнилостные демократические процедуры типа ООН — отвергнет. Градус насилия должен быть запредельным, иначе люмпен и плебс опять одержат верх.
Рано или поздно, но Вашингтону придётся устранять Москву (как последнюю техническую помеху) в реализации обновлённого имперского проекта. Силой? Нет, это безнадёга с непредсказуемой ядерной рулеткой. Пойти по старым чертежам «холодной войны», придушить санкциями «железного занавеса» и ввергнуть в новую гонку вооружений? Это огромные расходы и… слишком много потраченного времени.
Остаётся только одно средство: чтобы Россия с большим энтузиазмом взялась за постройку собственного «Рима». Не то третьего, не то уже четвертого. Начала вбухивать свои, на первый взгляд неисчерпаемые ресурсы, в символы имперской исключительности, ситуативных дальних союзников, вождей и царьков государств, прочие широкие жесты «доброй воли». Ох… не накаркать бы. У нашей политической и патриотической элиты с историей совсем плохо… могут и повторить.
-
Постараюсь держаться в рамках традиционного монотеизма, не сильно сворачивая на тропки атеизма, говоря о такой деликатной и краеугольной теме в христианстве — «покаянии». Не очень вдумчиво читающему Библию посетителю православных (и прочих) храмов — жрецы, с самых первых минут погружения в веру, сообщат жёсткие формулы из Деяний:
«Пётр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа».
«Итак, покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши».
«Итак, оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться».
Сразу расставим акценты. Слово, которое написано в Новом завете, — греческое: «метанойя». Переводится — «передумывать», «каяться», «менять мнение», «вразумляться», «покаяться», «раскаиваться». Если брать прямой смысл дословно — это «перемена ума». Впервые оно было применено в различных переводах Аристотеля, который над «покаянием» очень много размышлял. Что же означает этот знаменитый христианский призыв — «Покайтесь!»?
Если следовать богословскому толкованию: покаяние — это осознание грешником своих грехов перед Богом. «Первый шаг к Богу, к духовному возрождению и спасению». У любого здравомыслящего человека сразу должны возникнуть простейшие вопросы:
- какому богу необходимо каяться;
- какие именно грехи нужно осознавать;
- раскаиваться нужно за неправильные поступки или за «неправильную веру»;
- можно ли считать «покаянием», если самостоятельно встал на путь безгрешной жизни.
Может, у кого ещё вопросы возникли, но уже заданных вполне достаточно, чтобы начать отвечать: христианин кается перед Иисусом, меняя «неверие в него» на «веру в него». Это понятно, буквально читая апостолов Нового Завета. Но данное утверждение вступает в вопиющее противоречие с Ветхим Заветом, почему-то.
Дальше отвечаем на вопросы: христианин кается в «грехе неверия в Иисуса». Это главное. Как быть с остальными грехами, которые подробно изложены в заповедях, данных Моисею? Где грехи, связанные с пищей, например… Это к евреям относится только? Чем вызвана такая избирательность, почему Иисус не растолковал, что из 10-ти заповедей нужно игнорировать четвертую: «Соблюдай день субботний, чтобы освятить его, как повелел тебе Бог, Всесильный твой»?
Самое загадочное в христианском покаянии. С какого рожна «покаявшийся» считает: после этой процедуры он «спасён по благодати», независимо от дальнейших и прошлых своих проделок? Вот и очертили круг проблем, постараемся распутать клубок противоречий историческими фактами.
Техники покаяния.
Что нужно вести счёт своим «грехам» и как-то оправдываться за них перед высшим существом — человечество сообразило давно. Это обычное психическое состояние в тревожные моменты, когда внутри человеческого «Я» зарождается… сожаление о совершённых поступках. В архаичных верованиях, прочих религиях (даже монотеистических) проблема решалась очень просто.
Совершивший проступок (грех) человек должен успешно воздействовать на самого себя. Обязательно посмотреть на своё прошлое — с высоты настоящего. Это и считалось «покаянием», после которого неизбежно наступал процесс внутренних изменений. Под пристальными взорами социума.
То есть, обязательный элемент праведной жизни — именно осознание и признание собственного проступка. Путём самоанализа очерчиваются границы непотребного поведения (нарушения законов-заповедей)… и следует отказ от такого в будущем. Всё просто, аки пасхальное яичко.
Но христианство на то и христианство, чтобы всё максимально запутать. Ввело понятие трёх практик, которые являются внешними и внутренними проявлениями «покаяния»: пост, молитва и признание греха. Первое вообще не имеет никакого отношения к раскаянию, это сакральное действие для духовной концентрации, само-исключение себя из общества на какое-то время. Чтобы собраться с мыслями.
Молитва тоже не «покаяние», это рефлексия. Пусть даже обращена к самому божеству. Она сопровождает настоящее «раскаяние» крайне редко, поскольку бормочется автоматически, без глубокого осмысления. Оставим за скобками факт, что бог нуждается в каких-то словах. Он ведь всемогущ, для него нет тайн, грехи видит словно через мелкоскоп, читает их в сердцах, ведёт учёт даже. В призывах к действию не нуждается, при жизни грехи не отпускает.
А вот «признание греха» человеком — это совсем другое. Если говорить с точки зрения материализма — это назначение чей-то власти над собой. Происходит не диалог, а трудный внутренний монолог. Покаяние приносится не себе, а кому-то другому. Тем самым кающийся отдаёт себя полностью во власть якобы потерпевшей стороны. Неважно, это небожитель или реальный человек.
Итожим. Все три практики (пост, молитва, признание греха) работают в одном направлении, создают дисбаланс внутреннего мира человека. Это ли настоящее раскаяние? Нет, конечно. Налицо обычные элементы коммуникации, которые редко сопровождаются яркими эмоциональными состояниями, совсем не свидетельствуют о человеческой способности к изменению. Напротив, перекладывают ответственность на стороннюю сущность, в чьи руки себя отдает кающийся.
Сектанты Мёртвого моря.
Итак, Ветхий Завет совершенно определённо говорит, что такое покаяние. Это призыв к внутреннему преобразованию, прямое следование заповедям. Ничего общего с духовными наставлениями пророков, какой-то придуманной позже моралистикой. Эти агенты божественного влияния приходили, чтобы объяснить действия ветхозаветного бога, а не добиться духовных изменений публики. Сообщая строго и сурово о причинах наказания или вознаграждения за те или иные поступки. Человека, семьи, народа.
Ветхий Завет не знает «концепцию покаяния». Что логично, ведь библейское представление о человеческой личности в корне отличалось от нашего. Это нас христианские жрецы научили философствовать, придумывать какие-то «внутренние миры», с возможностью этих субстанций осознанно влиять на поведение и внешние поступки. Чтобы «укротить некий дух»… призывают поститься, к примеру.
На самом деле Ветхий Завет совсем о другом: человеческие поступки не отражают «внутреннее состояние души». Пост там — просто стратегия, усиливающая обращение к высшему существу, чью власть над собой ты признаешь. Библейские тексты не верят, что человек может самосовершенствоваться благодаря рефлексии молитвы. Они про совсем другое. Как божество способно своей волей менять людей.
Но вот в иудаизме появляются еретики-раскольники, сектанты Мёртвого моря, из чьей среды потом выйдут идеологи христианства, последователи Иисуса. Их было много, судя по разнобою двух дюжин Евангелий. Не везде пульсирует мысль, что люди изменят себя сами. Многое происходит по воле творца, который в конце времен воссоздаст человека заново, «дабы он не грешил всей природой своею».
Сохранился устав кумранской общины, где детально описаны ритуалы инициации и очищения. Но это не «покаяние», которое символизирует внутренние преобразования членов общины, а воссоздание нового человека божеством. Посредством воды, чаще всего, которая «искупает грехи». Каяться ни в чём не нужно. Просто следи за своим дальнейшим поведением, следуй заповедям строго и неукоснительно.
Именно так поступал Иоанн Креститель. Говоря и проповедуя покаяние (метанойя), не имел ввиду самостоятельные усилия человека к «внутренним изменениям». Своим сакральным купанием в Иордане — чудесным образом преображал адепта нового учения. Так же поступал Иисус. Исправление грешников происходит лишь благодаря его воле, а не усилиями самих грешников. От них не требуется долго и муторно поститься, молиться и каяться. Бог пришёл, увидел и… простил. Всё.
Новозаветные тексты — не мораль какая-то. А предсказание, наглядная инструкция. Она показывает грядущие всемирные, почти космические перемены в жизни человечества, на которые никто из смертных не способен повлиять, хоть лоб расшиби в молитвах и «покаяниях». Апостол Павел часто проговаривается о новом сотворении человечества, где субъект творения — сам Христос.
Читайте буквально, что написано! Не выдумывайте «скрытые смыслы»! Книжка писана для примитивного разумения архаического человека. «Избавление», которое должно случиться с абсолютно пассивными людьми, — нужно принять. А не сотворить. Об этом говорил Иисус. Но такая поставка вопроса категорически не устраивала его предприимчивых последователей.
В длительном ожидании
Второго Пришествия, когда оно никак не наступало… постепенно начинает формироваться знакомое современным христианам понятие «покаяния». В религиозных текстах Отцов всё чаще мелькают слова: греческое «метанойя», латинское «paenitentia» и еврейское «тшува». Имея разные смыслы изначально, они приобретают новое значение, становясь неким «духовным упражнением».
Ничто под луной не ново, это наглое заимствование из эллинистической «концепции личности». Способность к самоанализу и самосовершенствованию. По Аристотелю, «метанойя» обозначает болезненную рефлексию, когда грешник раскаивается в своём прошлом. Античные стоики всегда с презрением относились к «метанойе», не считая её достойным переживанием для мудреца.
Но вот последователи «платоников», тот же Плутарх, стали очень ценить «метанойю», посчитав «покаяние» действенным методикой духовного роста. Еврейский философ Филон Александрийский тоже порой считал это добродетельным действием, даже рекомендовал способ не только мудрецам. Только к христианству не применял, говоря об обращении «из греха в праведность» (из язычества — в иудаизм).
Апокрифы в своих повестях и «литература мудрости» начинают всё чаще использовать «мотив раскаяния». Даже занимать центральное место, как в случае с преданием «Иосиф и Аснат». Это произведение конца первого века нашей эры, написано греческим языком в Египте. Там через «покаяние» Аснат, дочь египетского жреца, «меняет себя», становится подобающей невестой для Иосифа, сына Иакова. «Покаяние» воплощено в фигуре бога, спустившегося с неба, ставшим заступником для Аснат.
Уже в середине III века нашей эры апокриф «Заветы двенадцати патриархов» (написан в I веке) полностью меняет представление о «покаянии». А сыновья Иакова описываются иудеями Палестины — как некие моральные эталоны. Они… часто каются, рефлексируя в длительных молитвах. Это названо «выбором души».
Апокриф «Заветы 12-ти… » выбран не случайно, благодаря ему пишется финальная версия Библии. Использование образов патриархов окончательно укореняет мотив «покаяния», легитимирует новую духовную практику. Другое прочтение «метанойи» буквально впечатывается в текст Писания. Даже иудейские раввины начинают говорить о покаянии (тшуве) в ином ключе, напирая на психическую практику, лежащую в основе праведной жизни.
Библейский канон (Пятикнижие, Пророки и Писания) становится перегружен диалогами «о судьбе грешников», которые способны отвести беду лишь искуплением через жертвоприношение. Появляется фраза, которой не было в прежней Торе, её произносит сам бог: «Грешник должен покаяться и быть прощён». Хотя раньше такие вопросы решались совершенно иначе. Собрав ветхозаветные истории, процесс должен выглядеть так:
- грешник признаёт перед собой — поступок совершен неправильно;
- осознаёт прегрешение точно и понятно, ясно видит далеко идущие последствия неправедного поступка;
- исследует свои действия, чтобы понять причины;
- делает возможным его предотвращение в будущем;
- исправляет всё, что ещё можно исправить, возместить причинённый кому-либо ущерб;
- публично признаёт неправильность поступка перед всеми, кто от него пострадал;
- никогда больше так не поступает.
Таким было «покаяние» до времён последователей Христа. Если совершалось из страха перед «гневом божиим» — грех прощался. Но если из любви к небесному Творцу — грех переквалифицировался… в заслугу. Так работал принцип раскаяния Ветхого Завета. Если совсем доступно сказать: процесс покаяния сводился к полной перемене поступков, а не веры (в бога или определённые догматы).
Это главный стержень Ветхого завета, частично — иудаизма. Когда праведные дела неотделимы от самой веры. Это такой специфический образ жизни, когда безоговорочно принимаешь синайское откровение Моисея. Кстати, можешь в конкретного ветхозаветного Яхве евреев… не верить. Каяться в неверии тоже не требуется, это специально свыше оговорено:
«пусть лучше евреи оставят Меня, но будут верны Моим законам». (пророк Иеремия)
Очень простой и понятный смысл: богу важнее поступки людей, а не их вера. Именно прижизненные дела являются главным критерием, который и будет главенствовать в материалах Судного дня. На этом основаны абсолютно все религиозные течения, едва начиная приближаться к монотеизму. От самых реформистских до архаичных и ортодоксальных.
«Покайся!».
Этот христианский вопль, особенно когда обращён к язычникам или иноверцам, не имеет никакого отношения к подлинному покаянию. То есть, «повороту назад, возвращению к богу». Язычники не ведали заповедей, по котором следует жить. Как они могли покаяться в том, чему их не учили? Или вернуться туда, где близко не были? Не могли раскаяться в неправедных делах, потому что не ведали: какие есть праведные. Или нарушают Его Волю.
Но, как только христианство стало государственной религией, главным требованием стало: кайтесь в самом главном грехе, эллины-язычники — неверии в Иисуса! Без подробностей и зачтения заповедей. Хотя такого греха нет в помине, бог о нём помалкивает. Процесс пошёл дальше, богословы сформулировали собственное понятие «о покаянии». Оно простое: признай свою вину перед богом, испроси у него прощения, начни жить в соответствии с божьими требованиями.
Но старательно обойдены вопросы: в чём именно заключается вина человека перед богом, за что конкретно необходимо просить прощение, в чём именно заключаются божьи требования.
Главная хитрость, придуманная Отцами церкви в процедуре «покаяния», — полное сокрытие планов Господа. Нигде не прописано, чего конкретно требует Творец от человека. Все тексты на эту тему переполнены лишь сугубо теоретическими и размытыми фразами «о покаянии и отвращении от греха». Перемежающиеся нравственным ориентиром, который указывает «Слово Божье».
Какое именно? Если с евреями и Моисеем всё кристально понятно, где специальный кодекс за авторством Христа? От каких именно грехов нужно отвращаться добропорядочному христианину? Огласите весь список, ... пжалста!
То есть, размытое понятие «греховности» христианства формирует у адептов стойкое чувство вины, которое амбивалентно. Если ты не следуешь заповедям, данным Моисею, — должно быть понимание: этим ты огорчаешь бога, но всеми силами стремишься исправить своё поведение. Такое чувство вины — полностью конструктивно.
Но ведь в христианстве всё с ног на голову. Тут человеку внушают: ты законченный грешник без возможности исправления, а «спасение» зависит исключительно от воли божества. Такое чувство вины — абсурдно и деструктивно. Раскаяния по поводу (а чаше без оного) в немыслимых, придуманных на ходу грехах, от которых невозможно избавиться без Иисуса — сформировали стойкий комплекс неполноценности, заниженную самооценку личности и всего общества.
Когда Церковь учила свою паству «праведной жизни», подробно растолковывая заповеди? Никогда. Нет инструментария такого. Лишь полнейший бред с запретами, о которых несчастный боженька даже не ведает. То на яичко в постный день, то на совместное мытье в бане. Христианство использует только одну сторону медали, совсем не обращая внимания на обратную, где написано о настоящем «спасении».
Христианам дозволено играть в очень опасную для психики игру: непрестанно каяться (до конца не понимая, в чём именно заключается вина). Опять грешить, потом каяться, грешить-каяться. Вместо того, чтобы строго следовать заповедям, шаг за шагом исправлять собственные поступки, а не копаться в «греховных мыслях». Ещё античные мудрецы сказали:
«самая страшная мука - чувство вины, от которого не может избавиться грешник».
Как это победить? Вечным покаянием или всё-таки конструктивным действием, постепенным движением в делах к праведности?
Выводы.
Как разобраться с «раскаянием» в… религиозном понимании? Трудно вам на это ответить махровому материалисту и атеисту. Но точно известно: «покаяние» должно вести к сильному изменению норм поведения человека, обязательно фокусировать внимание на будущем. Ни в коем случае не тащить в греховное прошлое, будоражить вечное чувство вины и отрицательное представление о себе.
Главная причина всех религиозных неврозов — когда человек начинает считать себя «нечестивым» из-за прошлых неблаговидных поступков, зачастую придуманных, с его вероучением напрямую не связанных. Такие психопаты не верят в возможность улучшения своей судьбы или кармы, как бы не каялись. Попадая в капкан сознания, становясь пленником собственного греховного прошлого.
«Не считай сам себя грешником: ибо когда человек отчаивается исправить себя, и если ему предоставляется возможность согрешить, он позволит себе это сделать». (трактат «Авот»)
Читайте Библию, не слушайте всякий бред от невежественных и предприимчивых жрецов. Господь ни в одном эпизоде не требует от человека стать совершенным. Наоборот, он уверен в невозможности такого. Замысел любой другой религии (кроме христианства) совсем другой: «Ты не обязан закончить работу, но не можешь ее бросить».
Ортодоксальное христианство уже почти полвека бесит детских психологов, которые устали распутывать тугие узлы «семейной греховности». Родители начинают осуждать детей за их несовершенство, требуя праведного поведения. Когда не получается — впадают в гнев. Потом начиная осуждать себя, как несовершенных наставников, порождая острое чувство вины.
Которое… тоже гнев, но уже направленный внутрь, на самих себя. Круг замыкается, вместо нормальной жизни начинается сплошное «раскаяние», неврозы, порождающие немотивированную агрессию и т.д. Хотя тумблер рядом. Всего-то стоит правильно (и самостоятельно!) читать свою настольную Инструкцию по религиозности головного мозга.
Где сожаление и раскаяние — это здоровые, конструктивные чувства. Но только при условии, если являются реакцией на действительно плохой поступок (грубое нарушение заповедей, а не появление каких-то греховных мыслей). А второе условие: эти переживания приводят к практике прекращения плохих поступков в дальнейшем. Это и есть придуманный богом «механизм исправления человека». Точка.
-
С места в карьер ринемся, без предисловий. Итак, христианство стало организованной, жёсткой иерархической структурой после весьма хитрого прочтения Посланий господина Петра, якобы самого любимого апостола Иисуса. Всё опиралось на «Первое послание Петра» первым христианам, которых он называет «пришельцами». Жили товарищи в пяти провинциях западной части нынешней территории Турции.
Первая ошибка неизвестного автора: имени собственного «Пётр» не существовало. Это эпитет, который по преданию Иисус дал своему последователю по имени Симон. Назаретянин такое прозвище назначил, пророчествуя: быть тебе «камнем» (по-гречески «петрос»), на котором будет основана церковь.
Проверяется это легко. Пару-тройку веков христиане давали имена своим детям, выбирая их из дюжины апостолов. «Петром» никого не нарекали, было бы смешно и глупо. Прямой вывод очевиден: неизвестный автор, придумывая свое Послание, — этого факта не знал, считая имя «Пётр» действительно существующим в Иудее начала первого века. Называя себя «свидетелем страданий Христовых».
Страдание —
это второй ключевой момент, который заложен в Первое обращение к «пришельцам». Оно встречается подозрительно часто в этом коротком тексте из пяти глав. Нигде более в Новом завете такой популярности в употреблении слова «страдание» — не отыскать (включая Евангелия). Автор почему-то уверен, что его читатели подвергаются немыслимым гонениям, которые в будущем станут ещё масштабнее.
Уже в XVII веке богословы протестантизма начали донимать католиков вопросами, породив многовековой спор: какие «страдания» имеет в виду автор? Согласно христианской мифологии — это государственные преследования, подобные гонениям императора Нерона, когда он схватил и казнил христиан Рима в 64 году, обвинив в чудовищном пожаре Вечного Города. Добавив несколько пунктов «государственной измены» до кучи.
Однако, в послании Петра нет слов об «официальных гонениях», где христиан задерживают, арестовывают, подвергают несправедливому суду, обвиняют в исповедании иной веры… предают пыткам. Там легко и непринуждённо говорится… о бывших друзьях, которые не понимают, не ценят новый образ жизни христиан, чуждый языческим радостям.
То есть, фиксируется факт: христиане оставили прежние эллинские праздники, чтобы организовать собственные тайные общины. Это не понравилось язычникам, стало вызывать их подозрения. Дело переросло местами в острую неприязнь, вызвало несколько локальных конфликтов. Автор именно об этом говорит.
Чтобы не дать повод властям Рима вмешаться в такие противостояния, «Пётр» призывает своих читателей быть покорными, внешне не выделяться, вести добродетельную жизнь подданных императора, быть преданными рабами, жёнами и мужьями. Ни словом, ни действием не подавая поводов для наказания за проступки, «терпеть страдания за благие дела».
Немалая часть призывов и наставлений Послания №1 Петра базируется на очень сложном толковании ключевых отрывков Ветхого Завета. Они приведены по греческому тексту Септуагинты, сборнику «толковников семидесяти иудейских старцев-мудрецов». Заканчивается Послание пожеланием «быть стойкими в скорбях» с припиской: письмо составлено
«через Силуана, верного… вашего брата» (христианина), и приветствием от «избранной, подобно вам, церкви в Вавилоне».
С этой частью богословы-протестанты (а потом и учёные) давно разобрались. Евреи в Вавилоне всегда видели главного «врага Божия» за ветхозаветные проделки, «пленение», разрушение Иерусалимского первого Храма. На рубеже первого и второго столетий христиане и иудеи начали всё чаще использовать слово «Вавилон» для обозначения города, который был врагом Божьим уже в их дни.
То есть, для Рима, который тоже разрушил Иерусалимский Второй Храм в 70 г. новой эры. Само собой разумеющимся было предположить: автор Послания Петра пишет из Рима. Это стало аргументом для христианской Церкви, назначившей апостола Петра — первым епископом Вечного Города, первым Папой Римским.
Здесь кроется вопиющая несуразица, третье противоречие. Согласно христианскому канонизированному преданию — Пётр был казнён в Риме в 64 году при императоре Нероне. До разрушения Второго Храма… ещё шесть лет. Рим не стал в общественном сознании христиан-иудеев «Вавилоном» пока. Документы той эпохи прямо указывают: подобный эпитет появляется только в начале II века.
Итожим: когда был взят Иерусалим и разрушен Второй Храм — апостол Пётр давно должен быть мёртв. Но это не всё, есть немало других свидетельств, которые вопиют: Пётр не писал Посланий. Это сделал кто-то другой, присвоивший его имя. Данное подозрение становится историческим фактом, стоит лишь изучить…
Второе послание Петра.
Относительно этого документа разночтений в научном мире практически не существует — это прямой исторический подлог. Кто бы ни писал его, быть Симоном «Петром» начала I века не мог физически. Хотя автор опять претендует на это имя, ещё более настойчив в фантазиях, нежели при написании Послания №1. Представляется публике как «Симеон Пётр, раб и апостол Иисуса Христа».
Сообщает: лично присутствовал при евангельском эпизоде Преображения, когда на глазах апостолов Петра, Иакова и Иоанна вид Иисуса изменился, он заговорил с Моисеем и Илией:
«голос с неба возвестил, что сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение».
Мало того, автор настойчив. Утверждает: эти слова слышал собственными ушами. Упирает на то, чтобы не было никаких сомнений: он — это Пётр. Поведение объяснимо, потому что общины христиан в одно время столкнулись с большой проблемой — появлением в общине ложных учителей, всячески извращавших истинный смысл Благовестия.
Именно таким проходимцам посвящена большая часть второй главы. Пётр просто поливает их вонючими субстанциями, не конкретизируя… в чём лживость их толкования или учения. Появляются яркие эпитеты, типа «пагубные ереси», «срамники и осквернители». Оппоненты характеризуются как алчные, лицемерные и распущенные личности.
Автор предрекает им наказание, как жителям Содома и Гоморры, грешникам времён Ноя. Одним словом — тотальное уничтожение. Но! Данный отрывок имеет почти полное словесное сходство с новозаветным Посланием Иуды, которое уместилось в самую коротенькую главу Библии. Даже некоторые католические богословы согласны: автор просто немного отредактировал тот документ, взял целые куски для Послания Петра №2.
Помимо «ложных учителей», которых клеймит Иуда, в петровском письме появляются «наглые ругатели», смеющиеся «над христианским упованием на скорое пришествие Иисуса для совершения суда». Речь о тех, кто уже устал ожидать «со дня на день» обещанное Второе Пришествие. Ответ автора суров: неверующие в пришествие заблуждаются в своём невежестве, забыв:
«что у Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день».
Ход мудрый. Даже если Иисус ждёт ещё три тысячи лет, всё равно он придёт «вскоре». Но, на самом деле, Христос специально медлит, даёт людям шанс покаяться до грядущего разрушения прежнего мира. Приплетая апостола Павла (который Иисуса в глаза не видел)
Это самый вопиющий прокол мистификатора. Пётр не мог писать этого письма, потому что самой ситуации с «насмешниками над Вторым Пришествием» — попросту не существовало. Когда Пётр умер (пусть в том фантастическом 64 году при Нероне), уровень ожидания скорого пришествия должен быть небывало высоким, поколение современников Иисуса ещё не умерло.
Чтобы появились «насмешники», развенчивающие этот миф, — должно пройти немало времени. Над христианами всерьёз начали хохотать лет через сто пятьдесят после смерти Иисуса, а то и позже. Общинам приходилось отбиваться со всем напряжением скудных умственных сил, чтобы в каждом природном явлении искать «предвестие Конца Света».
Именно поэтому «Петру» пришлось долго и нудно объяснять о «временном разрыве» между Небом и грешной землей, выдумывать: по божественному летоисчислению до события — рукой подать, всё идёт как надо. А прокол с «Павлом» вообще ни в какие ворота, его Послания начинают циркулировать по Ойкумене только в конце II века. Хотя ранняя Церковь утверждает, оба апостола были казнены при императоре Нероне.
Но и это не главное. Потому что Пётр… был безграмотным.
Античное образование.
Учёные за последнее столетие вопрос грамотности Древнем мира, особенно сельской местности Палестины, где родился и вырос Симон «Пётр», — изучили довольно подробно. Археологи, копающие античность Ближнего Востока, тоже немало преуспели. Рекомендую к изучению крайне полезное чтиво по вопросу, исследование «Древняя грамотность» за авторством профессора Колумбийского университета Вильяма Харриса.
Так вот, Римская империя... была довольно необразованным государством, едва ли десять процентов городского (!) населения могли связно читать, ещё меньше — писать. Очень сильно уступая в этом аспекте Афинам эпохи Сократа и Платона (V–IV вв. до н. э.), где почти всё свободное мужское население полисов грамоту разумело. Среди женщин образованных дам редко наблюдалось, принадлежали они к высшему сословию.
Люди из имперских низших сословий не учились читать, тем более писать, образование стоило баснословных денег. Что горожане, что земледельцы. Единственным исключением была небольшая прослойка «учёных рабов» из Греции и Египта, их покупали в качестве домашних учителей недорослям-патрициям, либо для секретарских надобностей. Они же обучали счёту и письму вольноотпущенников, которые получали должности управляющих поместьями. Дефицит первых и вторых всегда был жуткий.
Следует помнить, что существовал большой дисбаланс между умеющими читать и способными писать. В античном образовании это были абсолютно разные навыки. Сегодня наши дети учатся делать две вещи неотрывно друг от друга, древние времена были иными. Умеющий читать часто не был способен даже на коротенькое письмо, лишь корявое граффити по пьянке исполнить, чтобы запечатлеть своё имя подле любимой таверны.
Проверяйте на себе, как это работает. Многие знают иностранные языки, даже свободно читают на них. Но вот… написать что-то толковое и связное — это уже огромная проблема. Во времена античного Рима она была ещё более глубокой в рамках одного языка.
Большинство древних людей не умели читать. А тот процент, что разумел грамоту, — редко умел писать. Были даже рабы-переписчики при частных библиотеках, которые лишь копировали слова, не в состоянии фиксировать их на слух в письменном виде. Кстати, тоже стоили баснословных денег.
Людей, способных сочинить этический очерк, учёное философское исследование, сложный богословский трактат, законодательный проспект, тем более стихи и пьесу, — можно было перечесть по пальцам. Многие римские сенаторы на это не были способны, судя по их косноязычным и корявым пометкам на деловых или служебных документах.
Истинно образованный человек был неимоверной редкостью. Это в лучшие времена, когда ещё эллинистическая философия считалась в обществе хорошим тоном. По самым оптимистичным прогнозам учёных, полноценно образованными людьми (умели читать и писать) были… половина процента свободного населения Древнего Рима.
Грамотная Палестина?
Есть стойкое заблуждение: евреи во все времена были очень грамотным народом, образ маленького Мойши со старательно высунутым над пергаментом языком — весьма популярен. Мол, стремились в древней Иудее к образованию, чтобы читать Тору. Сверх этого утверждается: большинство взрослых евреев были двуязычны, население свободно владело тремя языками.
Могли без затруднений: читать на древнееврейском, говорить на местном арамейском, без затруднений общаться на греческом (античный межнациональный «английский»). Это не так, все эти стереотипы — огромное заблуждение.
По самым оптимистичным подсчётам, в Палестине Иисуса Христа умели читать… около трёх процентов населения, исключительно городского. Один-два грамотея едва находилось в крупных поселениях, чтобы осиливать вслух Тору по субботам всей общине. Вести делопроизводство приходилось римским чиновникам, присылаемым из Сирии.
А большинство евреев за городской чертой могли ни разу в жизни не увидеть написанный на пергаменте или папирусе текст. Если уникумы, умеющие читать, ещё находились среди священнослужителей… то вот с письменной грамотой была большая беда. Это была привилегия сливок высшего общества Иерусалима, которые тоже имели собственные представления об образовании. Изучали чтение только на родном языке, презирая и не желая знать греческий, разговорный язык захватчиков.
То есть, сносно писать (хотя бы на одном языке) умели только священники. А владеть двумя-тремя письменными, чтобы что-то литературное после себя оставить… таких известно всего два во времена Иисуса и Симона «Петра». Не берём бытовых грамотеев, которые составляли налоговые документы, земельные акты, брачные свидетельства и торговые соглашения. Именно писателей и мыслителей.
Первый «грамотей» — это еврейский историк Иосиф Флавий, второй — человек из Тиверии по имени Иуст. Если сочинения первого хорошо сохранились, то литературное наследие второго — полностью утрачено. Оба принадлежали к высшему иудейскому обществу, были прекрасно образованы. Больше никаких евреев с писательским талантом в то столетие — не обнаружено. Но как быть с автором Посланий, апостолом Петром? Может всё-таки… Нет, и даже близко.
Этому противится география и археология. О небывалой популярности греческого языка в Галилее (северная часть Израиля) говорят крайне набожные учёные, указывая на один факт: во времена после Христа эти земли именовались зачастую… «Языческой Галилеей». Мол, населены были носителями эллинистической культуры. Во времена Иисуса там была пропасть язычников, постоянно звучала греческая речь. Это не так.
Исследовательский институт американского учёного Марка Ченси вопросом занимался четверть века, безвылазно просидев в Иерусалиме и Дамаске. Была изучена каждая археологическая находка из Галилеи около I века новой эры, находящаяся на Ближнем Востоке или запасниках крупных университетов Европы. Были прочитаны все известные науке тексты того периода.
Решительный вывод: эллины-язычники в Галилее жили в границах строгих анклавов, локализованы в двух городах — Сепфорисе и Тиверии. Вся остальная Галилея была бесповоротно сельской и… иудейской. Мало того, никаких культурных контактов между городом и селом не найдено, тем более проникновение в глубинку греческого языка. В качестве коммуникативного средства общения господствовал арамейский.
Оценка таланта.
Симон «Пётр» не принадлежал к сословию, где могла наблюдаться хотя бы тень грамотности. Тем более написать на редчайшем в Палестине письменном греческом — столь сложные литературные труды, каковыми являются Послания. Все сведения о жизни Петра даёт нам Новый Завет, его место жительства и род занятий — рыбак из галилейского Капернаума.
Оценку лингвистических возможностей апостола провели тщательную. Археологические раскопки и исторические источники ясно говорят: это захолустная дыра представляла нечто среднее между средним и крупным посёлком без малейшего элемента городской застройки. До Евангелий городишко не помянут ни одним историческим документом. После Евангелий, кстати, тоже. Факт был ещё установлен археологами XIX века.
По самым оптимистичным прогнозам, там могло проживать не больше шести сотен человек. С округой из мелких рыбацких деревушек — восемь. Археологи не нашли ни одного общественного строения, крупной лавки или складского помещения, часто встречаемых в торговых посёлках. Единственное общественное пространство Капернаума — открытый, не мощённый рынок с дюжиной тентов и палаток.
Поселение было далеко от торговых и караванных троп, римские дороги появятся здесь только в начале II века. Нет следов языческого или нееврейского присутствия. Ни на одной из построек не найдено даже буковки надписей. Население Капернаума было преимущественно неграмотным (это если даже сову на глобус взгромоздить).
Здесь даже богатых людей не было, ни одной оштукатуренной поверхности, декоративной росписи, куска мрамора, мозаики, черепицы. Лишь грубые дома из необработанного камня, где пустоты заполнены смесью глины и грязи. Крыши явно были соломенные. Короче, родиной апостола Симона «Петра» был захолустный еврейский поселок, с населением из бедноты без всякого образования, знавшем только арамейский.
Есть большое подозрение, что греческий разговорный даже не был тут известен, это навык крупных торговых поселений. Искать здесь грамотея, умевшего на нём писать, — выглядит инопланетной фантастикой. А будучи рыбаком (к профессии обычно приучали с раннего детства), Пётр физически не имел возможности научиться читать даже по-еврейски. Обычный безграмотный рыбак.
Выводы.
В принципе, данное расследование абсолютно излишне, поскольку Новый Завет содержит прямое свидетельство об образовательном уровне Петра. Согласно Деяниям, Пётр и его спутник Иоанн (тоже рыбак) — были «неграмотны». Греческим по белому писано…
Теперь вопрос: каким чудесатым образом этот простолюдин из захолустья Галилеи написал столь сложные Послания? Если с №2 всё понятно, он его физически не мог наваять, то с №1 ещё есть шансы. Надиктовал некоему высокообразованному грекоязычному христианину Знавшему, помимо всего прочего, «Септуагинту», иудейское Священное Писание в греческом переводе?
Есть выкрики из католического лагеря — после воскресения Иисуса Пётр решил пойти в школу. Выучил еврейский алфавит, научился складывать слоги и слова, читать и писать. Потом, странствуя по империи, начал где-то посещать греческую школу, освоил главный литературный язык Древнего мира.
Мог запомнить (как левиты и коэны Иудеи) большие куски из Септуагинты. Где-то долгое время учился «греческой литературной композиции» (это была сложная отдельная дисциплина, почти научная). После таких праведных трудов явил миру свой литературный, риторический и очень эффектный литературный дар. С его использованием — написал Первое Послание.
Это гладко звучит для того, кто не знает историю античного мира. Потому что великовозрастных балбесов письменной грамоте не учили, не было таких школ. Только недорослей, пятнадцатилетние подростки уже считались безнадёжным исходным материалом для образовательного процесса.
Единственное, на что мог рассчитывать нищий рыбак, — через пень колоду научиться читать. Но крайне сомнительно, что после всех «чудес Христа» и прямого поручения Иисуса начинать проповедь Благой Вести — время на школярство у него было.
Остаётся один вариант только (гипотетический, в качестве интеллектуального упражнения) — Послание №1 надиктовано некоему писцу. Ведь в конце же прямо указано: оно «написано через Силуана». Может быть… этот тот самый грамотей? Увы… Ответ научного мира: «практически точно нет».
Проведя анализ всех сохранившихся в документах оборотов: «написано через… имярек», исследователи античной письменности получили простой перевод: речь идёт о «человеке, который доставит письмо получателю». Римские граждане, использующие секретарей, никогда не ссылались на них. Но всегда — на «почтальонов», это часть эллинистической культуры и этикета.
Католики потрепыхались ещё немного, предложив третью версию: Пётр использовал в качестве секретаря кого-то другого, не Силуана. Это как, простите… спросили учёные? Рыбак Симон не мог диктовать некоему секретарю на греческом (не знал его или крайне поверхностно). Но не в этом фокус. Мало было даже совершенного знания, необходимы глубокие навыки владения греческой риторикой, доскональное знание Септуагинты. Неправдоподобно такое.
Как и ситуация, когда письмо диктуется на арамейском, а секретарь переводит его на греческий. Это легко опровергли лингвисты, Послание выглядит не греческим переводом с арамейского. Является именно сочинением на главном языке эллинистического мира, строго следуя законам жанра. Расцвечено греческими риторическими приёмами, оборотами, даже рифмованными пассажами. А знание Ветхого Завета именно на греческом — снимает любые прочие предположения о «переводах».
И последнее… В Древнем мире, насколько известно научному миру, не было ни единого эпизода, когда один высокообразованный автор пишет за другого (малограмотного) человека очень сложный богословский и концептуальный очерк. Не подписывает собственным именем, уступая лавры авторства — постороннему. Такой феномен неизвестен.
Однако есть множество примеров другого… феномена. Этим постоянно грешили именно христианские авторы, воодушевлённые собственной верой, жутко расстроенные зияющей письменной пустотой их учения. Именно эти анонимы породили огромный пласт псевдонимных произведений, ложно выдаваемых за творчество известных личностей. Их современники уже тогда назвали многое из этого — «ложно надписанными книгами». Сегодня явление называется прозаичнее — подлог.