Юрий Кибиров: Пора была, когда здесь женщина жила...
Я не сразу понял, что 34 в конце каждого пароля - это его год рождения. И что вообще они очень разного возраста - эта пара, живущая в самом центре Москвы.
Попав к ним в 2007-м, я остался их любимым компьютерщиком на долгие годы, и на моих глазах бодрый, весёлый, блестящего ума крепкий седой мужчина сначала пересел из обычного кресла в медицинскую каталку, потом всё чаще стал задавать вопросы, на которые я уже отвечал в прошлый раз, потом мы записывали с ним простые вещи на бумажку - открыть Хром, цветной кружок в центре экрана, написать в окошке что хотим найти, всё такое.
Потом я находил в телефоне десяток пропущенных от него, спрашивал, слышал слабый голос - а, Юра... ваш номер рядом с номером Елены... я часто ошибаюсь теперь, извините.
Он звонил ей из своей - дальней - комнаты в сталинской трёшке, потому что доехать до коридора или просто крикнуть было уже тяжело.
В прошлом году у них сломался роутер, наглухо и окончательно, Елена по моей рекомендации купила замену, я пришёл ставить. Пароля сети не вспомнили, вбили новый, поменяли на всех её девайсах. Я кивнул головой в сторону дальней комнаты: а на ноутбуке?..
У неё сделалось странное лицо, она покачала головой и отвела глаза: он больше не может работать на ноутбуке, Юра. Всё плохо. Я уже и заходить в комнату боюсь, знаете. Вдруг зайду, а он...
Позавчера она позвонила. Говорит: Юра! вы в Москве? как славно! я хочу вас пригласить к Серёже.... - за эту паузу я о многом успел подумать: на похороны? поминки? что?!. - к Серёже, посмотреть его ноутбук. Говорит, Юру зови, без него не разберусь, и знаете, ему НАСТОЛЬКО стало лучше, вы не представляете!
Я не представлял, да. В том же кресле с колёсиками сидел всё тот же сухощавый седой мужчина, каким я его помнил, и умирать не собирался вообще. Голос был тих, движения медленны, но весь разговор - по делу.
- Я не могу открыть поисковик, Юра. Пишет, что нет связи. В чём может быть проблема?
Проблема была, конечно, в пароле на новом роутере. Вспомнил, поменял, запустил Хром, в нём по-прежнему Яндекс по умолчанию. Нашли телефоны больницы, к которой хозяин ноута прикреплён, распечатали на ожившем принтере, позвонили с мобилы, договорились о визите. Елена пришла посмотреть, как дела, он ей сказал, дословно: Юра нашёл причину, ноутбук не был зарегистрирован в сети нового роутера.
Мы убедились, что обновился антивирус, за который он успел заплатить ещё год назад в сервисный центр ИТСА (кликай), расставили значки поудобней, чтоб до Хрома было не так далеко тащить мышку, проверили почту.
Что-нибудь ещё, говорю?
- Знаете, Юра. Я пытался найти стихи. Но поскольку интернета не было, то...
- Какие?
- Я помню... я только строчку помню. Ничего не помню больше. Вот такую, - и он произнёс медленно и с долгими паузами. - Ты помнишь, пёс.. пора была... когда здесь женщина... жила.
И устало выдохнул, как будто вспомнить - уже был труд.
Я набрал текст - да, говорю, Евтушенко, 1958 год, так и называется - "Мой пёс". Вам распечатать?
- Да. Пожалуйста.
Зажужжал принтер, я забрал листок, начал читать ему вслух, там совсем немножко строчек - так, чтоб убедиться, что нашли то, что надо.
--
В стекло уткнув свой чёрный нос,всё ждёт и ждёт кого-то пёс.
Я руку в шерсть его кладу,и тоже я кого-то жду.
Ты помнишь, пёс, пора была,когда здесь женщина жила.
Но кто же мне была она?
Не то сестра, не то жена.
А иногда, казалось, дочь,которой должен я помочь.
Она далёко... Ты притих.
Не будет женщин здесь других.
Мой славный пёс, ты всем хорош,и только жаль, что ты не пьёшь!--
Ещё бы пара строчек, и я б разревелся там, наверно.
А так просто отдал ему листок. Он внимательно рассмотрел текст через очки.
Мы помолчали.
- Что-нибудь ещё? - осторожно спросил я.
- Нет. Спасибо, Юра. Вы меня очень выручили. Компьютер выключите, пожалуйста, и зайдите к Елене - у неё там тоже... вопросы.
Когда я уходил, он всё так же сидел перед ноутбуком, уже выключенным, и рассматривал белый листок с четырнадцатью строчками. Я подумал только - в 58-м ему было двадцать четыре. И ещё, почему-то - интересно, была ли у него тогда собака.
Попав к ним в 2007-м, я остался их любимым компьютерщиком на долгие годы, и на моих глазах бодрый, весёлый, блестящего ума крепкий седой мужчина сначала пересел из обычного кресла в медицинскую каталку, потом всё чаще стал задавать вопросы, на которые я уже отвечал в прошлый раз, потом мы записывали с ним простые вещи на бумажку - открыть Хром, цветной кружок в центре экрана, написать в окошке что хотим найти, всё такое.
Потом я находил в телефоне десяток пропущенных от него, спрашивал, слышал слабый голос - а, Юра... ваш номер рядом с номером Елены... я часто ошибаюсь теперь, извините.
Он звонил ей из своей - дальней - комнаты в сталинской трёшке, потому что доехать до коридора или просто крикнуть было уже тяжело.
В прошлом году у них сломался роутер, наглухо и окончательно, Елена по моей рекомендации купила замену, я пришёл ставить. Пароля сети не вспомнили, вбили новый, поменяли на всех её девайсах. Я кивнул головой в сторону дальней комнаты: а на ноутбуке?..
У неё сделалось странное лицо, она покачала головой и отвела глаза: он больше не может работать на ноутбуке, Юра. Всё плохо. Я уже и заходить в комнату боюсь, знаете. Вдруг зайду, а он...
Позавчера она позвонила. Говорит: Юра! вы в Москве? как славно! я хочу вас пригласить к Серёже.... - за эту паузу я о многом успел подумать: на похороны? поминки? что?!. - к Серёже, посмотреть его ноутбук. Говорит, Юру зови, без него не разберусь, и знаете, ему НАСТОЛЬКО стало лучше, вы не представляете!
Я не представлял, да. В том же кресле с колёсиками сидел всё тот же сухощавый седой мужчина, каким я его помнил, и умирать не собирался вообще. Голос был тих, движения медленны, но весь разговор - по делу.
- Я не могу открыть поисковик, Юра. Пишет, что нет связи. В чём может быть проблема?
Проблема была, конечно, в пароле на новом роутере. Вспомнил, поменял, запустил Хром, в нём по-прежнему Яндекс по умолчанию. Нашли телефоны больницы, к которой хозяин ноута прикреплён, распечатали на ожившем принтере, позвонили с мобилы, договорились о визите. Елена пришла посмотреть, как дела, он ей сказал, дословно: Юра нашёл причину, ноутбук не был зарегистрирован в сети нового роутера.
Мы убедились, что обновился антивирус, за который он успел заплатить ещё год назад в сервисный центр ИТСА (кликай), расставили значки поудобней, чтоб до Хрома было не так далеко тащить мышку, проверили почту.
Что-нибудь ещё, говорю?
- Знаете, Юра. Я пытался найти стихи. Но поскольку интернета не было, то...
- Какие?
- Я помню... я только строчку помню. Ничего не помню больше. Вот такую, - и он произнёс медленно и с долгими паузами. - Ты помнишь, пёс.. пора была... когда здесь женщина... жила.
И устало выдохнул, как будто вспомнить - уже был труд.
Я набрал текст - да, говорю, Евтушенко, 1958 год, так и называется - "Мой пёс". Вам распечатать?
- Да. Пожалуйста.
Зажужжал принтер, я забрал листок, начал читать ему вслух, там совсем немножко строчек - так, чтоб убедиться, что нашли то, что надо.
--
В стекло уткнув свой чёрный нос,всё ждёт и ждёт кого-то пёс.
Я руку в шерсть его кладу,и тоже я кого-то жду.
Ты помнишь, пёс, пора была,когда здесь женщина жила.
Но кто же мне была она?
Не то сестра, не то жена.
А иногда, казалось, дочь,которой должен я помочь.
Она далёко... Ты притих.
Не будет женщин здесь других.
Мой славный пёс, ты всем хорош,и только жаль, что ты не пьёшь!--
Ещё бы пара строчек, и я б разревелся там, наверно.
А так просто отдал ему листок. Он внимательно рассмотрел текст через очки.
Мы помолчали.
- Что-нибудь ещё? - осторожно спросил я.
- Нет. Спасибо, Юра. Вы меня очень выручили. Компьютер выключите, пожалуйста, и зайдите к Елене - у неё там тоже... вопросы.
Когда я уходил, он всё так же сидел перед ноутбуком, уже выключенным, и рассматривал белый листок с четырнадцатью строчками. Я подумал только - в 58-м ему было двадцать четыре. И ещё, почему-то - интересно, была ли у него тогда собака.