«Это новое слово в военном искусстве»: Виктор Литовкин об особенностях спецоперации на Украине

В чем разница между судьбами Белграда и Киева и как Запад делает бизнес на помощи ВСУ

«После того, как будут взяты крупнейшие города, такие как Киев, Харьков, Мариуполь, Одесса, горячая стадия операции будет закончена. Однако специальную операцию по демилитаризации и денацификации Украины невозможно завершить в 1–2 недели. Разгромить украинскую армию и лишить ее как змею — жала — одна задача, и она может быть решена в достаточно короткие сроки. А денацификация — это серьезнее, и потребуется большее время», — считает военный обозреватель и полковник запаса Виктор Литовкин. О том, почему «Джавелины» и «Стингеры» никак не помогают ВСУ, как украинских националистов загоняют в «котлы» и какие переговоры сторон будут по-настоящему эффективны, Литовкин рассказал в интервью «БИЗНЕС Online».

Российская армия ведёт спецоперацию аккуратно, вежливо и точечно

Россия сегодня находится под прицелом агрессивной дезинформации, распространяемой с целью посеять панику и подорвать боевой дух, убежден Виктор Литовкин, отдавший более 30 лет службе в армии и побывавший практически во всех «горячих точках» — от Афганистана и Косово до Приднестровья и Чечни. Между тем, вооруженные силы РФ имеют множество преимуществ перед противником, которого Запад готовил к конфликту по рецептам Второй Мировой войны, в то время как российская армия сделала акцент на применение современной военной техники. Да, по количеству личного состава группировки противоборствующих сторон примерно равны, а вот в плане технической оснащенности, стратегического мышления, полководческого искусства, подготовки личного состава и командиров среднего и низшего звена Россия демонстрирует явное превосходство. Опыт сирийской компании, через горнило которой прошло большое количество российской техники и людей в форме, сказывается на всех уровнях. Украина оказалась явно не готова к такому столкновению. Россия ведёт спецоперацию аккуратно, вежливо и точечно, если эти термины вообще применимы к боевым действиям. Она не стирает с лица земли города, как это делали американцы в Сирии или же в Белграде, где авиация НАТО бомбила гражданские кварталы. Российская армия обходит города и пока что занимается демилитаризацией страны — то есть уничтожает её военную инфраструктуру и средства вооруженной борьбы. В ходе решения этой задачи идёт и частичная денацификация, уничтожаются нацбаты и прочие националистические формирования. Но теми, кто засел в городах и прикрывается мирным населением как щитом, фактически взяв его в заложники по террористическому типу, по всей видимости, наши специальные формирования Росгвардии и чеченские полки займутся чуть позже.

Переговоры с официальными представителями президента Зеленского российская сторона тоже ведёт. Но всем ясно, что эти контакты не решают судьбу войны и мира, как и будущего Украины, поскольку, во-первых, нынешнее украинское правительство по факту не суверенно, а во-вторых, опять же по факту, оно является составной частью той националистической политической, идеологической и военной архитектуры, которую Россия поставила своей задачей ликвидировать.

Вокруг всего происходящего идёт информационная война невиданных доселе масштабов и остроты. В неё вовлечены лучшие силы не только украинского режима, но и коллективного Запада в целом. Потоки лжи, или, как их сейчас называют, фейков самого разного свойства, от бытового до глобального льются через все возможные информационные каналы и пространства. В этой ситуации нам важно, выигрывая войну, не проиграть мир, считает Литовкин. Поэтому объективная информация сейчас важна как никогда. Важны компетентные и честные люди, способные дать картину происходящего без лжи и без прикрас.

«Американцы свалили на Украину по сути дела старьё»     

— Виктор Николаевич, как вы оцениваете с чисто военной точки зрения участников конфликта? Что продемонстрировали российская и украинская армии в техническом плане, в стратегическом и тактическом звене планирования и управления, в обученности и слаженности действия войск и сил? Можно сказать, что это война нового типа?

— Безусловно, это война нового типа. Если вы помните, как зарубежные СМИ демонстрировали карты наших возможных наступательных движений на Украине, их эксперты и экспертные организации рисовали всякие стрелы атакующих действий… Так вот, Россия продемонстрировала совершенно другой уровень стратегического и оперативного искусства. Никаких массированных танковых атак, которые должны были останавливаться противотанковыми средствами, в том числе иностранного производства, не было. Никаких танков в Киеве до сих пор нет, хотя западные СМИ такие фотографии уже публиковали. Как публиковали ролик, где русский танк давит легковушку мирного жителя с ним внутри, хотя это был не танк, а противотанковый комплекс «Стрела-10» украинского производства.

Опыт войны в Сирии показал, что надо воевать по-другому. Именно так, как мы сегодня воюем на Украине. Это прежде всего удары высокоточным оружием по стратегически важным военным объектам, лишение украинской армии систем управления, связи и расходных материалов в виде боеприпасов и ГСМ. На земле — это охваты, окружение и уничтожение тех, кто не сдаётся. Мы не наносим массированных ударов по городам и жилым постройкам.

Вы помните войну в Югославии 1990 года, когда американцы бомбили Белград, нанося удары в первую очередь по гражданской инфраструктуре и жилым объектам? Уничтожались тепло- и гидроэлектростанции, объекты водоснабжения, канализации, системы железнодорожного транспорта, мосты, и гражданская застройка. Даже китайскому посольству тогда досталось. Ничего подобного мы не делаем. Правда в последние дни мы нанесли удары по телевышке в Киеве и ретрансляторам, которые передавали украинскому населению дезинформацию и через свои антенны участвовали в процессе управления украинскими войсками. Так что всё это — новое слово в военной тактике и оперативном искусстве. Да, украинская армия за 8 лет сумела в инженерном отношении очень сильно укрепить оборону на линии разграничения в Донбассе. Это и самые разнообразные оборудованные позиции с многочисленными, хорошо защищёнными ходами сообщения, вкопанной боевой техникой, с рокадными дорогами внутри этого укрепрайона. Один эшелон, второй эшелон, третий эшелон обороны, фланговые удары подготовлены и тому подобное. Украинская армия подготовилась по рецептам Второй Мировой войны очень основательно. Но это всё равно не помогает, потому что сегодня есть современная техника. Наносятся удары высокоточными дальнобойными боеприпасами большой мощности, которые используют спутниковую группировку для разведки, целеуказания и наведения. Активно используются средства радиоэлектронной борьбы. Всё это подавляет системы связи и управления противника, а мощные удары способны опрокидывать даже самую глубоко эшелонированную оборону. Медленно, но верно донецкие ополченцы при огневой поддержке российских вооружённых сил продвигаются вперед и освобождают один населенный пункт за другим. При этом украинская армия и особенно националистические формирования продолжают огрызаться и наносят очень чувствительные удары по жилому сектору и поселкам Донбасса. По больницам, по школам, но это вы видите в репортажах, которые каждый день показывает наше телевидение.              

— Насколько успешно проявила себя иностранная техника и вооружение? Вот Зеленский 1 марта пожаловался, что кончаются «Джавелины» и «Стингеры», которые, как утверждают американцы, бьют уже на 8 километров, а не на 5, как обычные ПЗРК. Было фото одного нашего вертолёта Ка-52 «Аллигатор», который после попадания «Стингера» совершил жесткую посадку. Что-то ещё они сбили, и как мы от всего этого защищаемся?

— Те вооружения, которые передали на Украину американцы, никакой помощи украинцам в защите своей территории, в защите своих позиций, не оказали. Американцы свалили на Украину по сути дела старьё. Например, те же «Джавелины» не предназначены для борьбы с бронированными целями, проще говоря с современными танками с многослойной комбинированной броней. Тем более, что массированных танковых атак с нашей стороны не было. Были и идут удары высокоточным оружием, против которого «Джавелины» бесполезны. Они ничего не могут сделать ни крылатым ракетам, ни как-то помешать авиационным ударам, и так далее.   

Что касается ПЗРК «Стингер», то да, «Стингеры» полезная вещь. Но они стреляют на высоту не более 5 километров. Обещания американцев, что они будут стрелять на высоту 8 километров — не более чем рекламный ход. Тем более, что все наши боевые ударные самолёты могут летать гораздо выше этого потолка. Они находятся в полной безопасности от этого вида оружия на высоте 10 километров, и имеют прицельные приспособления очень высокого разрешения, очень высокой точности, современную электронику — поэтому им «Стингеры» не мешают делать свою работу.

Другое дело, что как только на Украине появились «Стингеры», очень многие западные страховые компании тут же отказались страховать свои самолёты, которые летали в эту страну. Поэтому на Украине ещё до того, как там появилась российская армия, была объявлена бесполётная зона. Ни один западный самолёт не захотел летать над территорией Украины, потому что они отдавали себе отчёт об уровне контроля властей за этим видом оружия. А бандиты-националисты со «Стингером» в руках — это всё равно что обезьяна с гранатой с выдернутой чекой. Они могут заниматься шантажом, разбоем, могут стрелять по гражданским самолётам. При этом никакой существенной помощи эти «Стингеры» Украине не оказывают.

Вместе с тем, таким образом Запад продемонстрировал Украине свою поддержку в противостоянии с «агрессивной» Россией. При этом Запад решает для себя бизнес-задачу. Официальными властями, тем же Конгрессом США из бюджета выделяются деньги на военную помощь Киеву. Американцы на эти деньги закупают сами у себя, в частности у фирмы Raytheon Missile Systems (Tucson, штат Аризона) «Стингеры», арендуют самолёты, которые отвозят эти ПЗРК на Украину. Там их разгружают и передают, но не просто передают — там есть американские инструкторы, соответствующая логистическая и обучающая инфраструктура. В итоге все выделенные якобы Украине деньги перекладываются из одного американского кармана в другой. При этом все видят очень яркую демонстрацию того, что Украине оказывает помощь и поддержку самое мощное государство в мире и западное сообщество в лице НАТО. Вот и всё.              

— А как показали себя турецкие Байрактары (беспилотники Bayraktar — прим. ред.) про которые столько говорили, азербайджанцы и турки их так нахваливали?

— Никак не показали. Во время самой активной стадии начала конфликта их сбивали по нескольку штук в день. И сейчас сбивают. Потому что они бесполезны против эшелонированной противовоздушной обороны, которая зорко следит за тем, что в небе находится, и против передовых систем радиоэлектронной борьбы.

 «Бойцы полков Рамзана Кадырова обладают психологическим воздействием на вероятного противника»

— Как долго, на ваш взгляд, продлится горячая фаза конфликта на Украине и какие задачи в этот период должны быть решены?

— С чисто военной точки зрения это разгром вооруженных сил Украины, их технической и тыловой базы. Складов, которые создали им их благотворители из Соединённых Штатов и стран НАТО. После того, как это будет сделано и взяты крупнейшие города Украины, такие, как Киев, Харьков, Мариуполь, Одесса, горячая стадия этой операции будет закончена.    

Что касается других задач, то у военных есть правило — всякое решение является правильным, если оно доведено до конца. Так вот, специальную операцию по демилитаризации и денацификации Украины невозможно завершить в одну — две недели. Если разгромить украинскую армию и лишить её как змею жала, чтобы её техника и её солдаты не убивали мирных жителей Донбасса, то это одна задача. Она может быть решена в достаточно короткие сроки. А вот денацификация — это очень серьёзная задача. Конечно, можно разогнать и разоружить националистические батальоны, добробаты (добровольческие батальоны — прим. ред.), всякие «айдары», «азовы» и прочие формирования. Но то бандеровское сознание, которое 30 лет прививалось населению Украины, особенно молодому поколению, те книги, те учебники истории, та пресса и периодика, которые там издавались за всё это время, сформировали особый тип людей. И вот на то, чтобы переформатировать этих людей, объяснить им их глубокие заблуждения, потребует достаточно большого времени. Посмотрим, как это будет развиваться.

— Исходя из карты боевых действий, российские войска и части Народной милиции ЛДНР охватывают украинские вооруженные формирования двумя большими клещами, формируя будущие котлы, в которых, очевидно, пытаются замкнуть самые боеспособные части ВСУ и националистических формирований. Первый формируется непосредственно в Донбассе, второй формируют части, наступающие западнее Киева, навстречу которым продвигается группировка с юга по линии Херсон — Николаев, направлением на Умань и Белую Церковь. А вот в сторону Западной Украины практически никакого движения нет. Мы что, не пойдём на Запад и не будем очищать всю Украину?

— Вы меня так спрашиваете, как будто я сотрудник Генерального штаба, или как минимум Оперативного управления Генерального штаба, ну, или Администрации президента. Так вот, настолько тесных связей с этими организациями, чтобы знать стратегические замыслы верховного командования и политического руководства страны, у меня нет. Я думаю, что главная задача заключается в разгроме той самой сильной группировки, которая сосредоточена на Донбассе. Она включает в себя более 120 тысяч солдат и офицеров самых разных войск и сил. В их распоряжении тяжелая техника, тактические ракетные комплексы «Точка» и «Точка У», системы залпового огня «Град» и «Смерч», который они называют «Ольха», достаточно большие танковые соединения, и так далее. Вот эту группировку нужно уничтожить. Она практически взята в кольцо сейчас. Правильно вы сказали: дугами с севера и юга. Будет уничтожена эта группировка, легче окажется взять Киев, Харьков, Одессу, Мариуполь и так далее.

Конечно, входить вооруженными силами в эти города мы не будем, поскольку это очень сложная задача, сопряжённая с ударами по жилым кварталам, где сосредоточили свою боевую технику украинские националисты. Но операция по их выдавливанию из этих городов очень важна. Иначе невозможно подготовить почву для того, чтобы украинский народ провёл перевыборы Верховной Рады, президента, переформировал правительство и принял те законы, которые мы предполагали в Минских соглашениях. Сегодня, я думаю, эти соглашения, конечно, уже не актуальны и надо создавать какие-то новые законы Украины, в том числе и о федеративном устройстве страны, а, может быть, и о независимости некоторых областей Украины. Например, Одесской, Херсонской, Запорожской, Днепропетровской Харьковской, и так далее. Это вопрос не одного дня.

Что касается Запада, то там мы тоже прошлись уже. Мы уничтожили аэродром под Ивано-Франковском и несколько аэродромов во Львовской области. Хотя об этом широко не говорилось. Мы лишили Украину возможности получать по воздуху западную военную помощь и закрыли небо Украины. Когда и где мы остановимся, сейчас сказать невозможно. У Генштаба, у Главного оперативного управления есть свои планы, есть рубежи, есть свои этапы проведения операции, и я думаю, что эти планы будут выполнены в точном соответствии со стратегическими замыслами.

— Один из военных экспертов говорил, что регулярные войска РФ в крупные города действительно заходить со всей своей тяжелой техникой не будут. А во втором и третьем эшелоне за их наступающими колоннами идут росгвардейцы Золотова и кадыровцы, которые и должны будут зачищать крупные города от всей бандитско-националистической дряни. Это так?

— Я этого не исключаю. Специалисты Росгвардии хорошо умеют это делать, а бойцы полков Рамзана Ахматовича Кадырова — тем более специалисты широкого профиля. К тому же, они обладают психологическим воздействием на вероятного противника и могут решить эти задачи.

— До начала проведения этой операции с украинской стороны нас пугали, что даже если мы победим в потенциальной войне с ними, мы получим партизанско-террористическую войну по всей Украине, а, возможно, и на территории России.

— Такой вариант событий исключать нельзя. Мы прекрасно знаем, что творили бандеровцы на Украине в послевоенный период. Но у нас есть и богатый опыт борьбы с этими явлениями и практиками. Мы боролись с ними и на Украине, и в Прибалтийских республиках. Последнего бандеровца выловили в 1956 году. На современном этапе у нас есть опыт борьбы со северокавказскими террористами и интернациональным террористическим подпольем. Мы знаем, что такое взрывы домов в Волгодонске, Буйнакске, Москве, взрыв вокзала в Волгограде. Я думаю, что в руководстве страны всё это знают, понимают и принимают меры для того, чтобы не допустить подобного развития событий.

— Таким образом, при зачистке городов от этих националистических фанатиков и бандитов нельзя допустить, чтобы они просочились и убежали. Их надо там уничтожить, чтобы они потом к нам не проникли, я вас правильно понимаю?

— Уничтожить, наверное, не то слово. Лучше сказать, нейтрализовать. Но, как вы понимаете, всё подчистую нейтрализовать не удастся. Останутся, скажем так, отдельные особи и отдельные группировки, которые мы сразу не обнаружим и не выловим. Это работа тоже на длительный период. 

«Мы не наносим ударов по территории страны НАТО»

— Сейчас очень много идёт вбросов о том, что в этой операции участвуют призывные военнослужащие, которых якобы целыми полками и бригадами заставляют подписываться на контракт, и тут же отправляют на Украину. В некоторых СМИ на главных страницах висят огромные баннеры с телефонами и слёзными надписями: «Найди меня мама. Я на Украине». Как вы всё это прокомментируете?

— Всё это приёмы идеологической и информационной войны. А точнее агрессивной дезинформации, направленной на подрыв боевого духа и решимости, стремление посеять в его рядах сомнение в правоте своего дела. Украина мастер всего этого. Давным-давно всё было подготовлено. Все эти приёмы известны.

— То есть, это всё враньё?

— Отдельные случаи может быть где-то и есть, когда солдата срочной службы, который прослужил полгода, как-то сагитировали подписать контракт и повоевать на Украине. Я этого не исключаю. Но так, чтобы подобная практика осуществлялась в массовом порядке, чтобы целыми батальонами, целыми полками насильно записывали срочников в контрактники и гнали на войну, это бред.  

— По потерям тоже множество самых разных сообщений

— Министерство обороны на днях обнародовало официальные данные о том, что наши потери составили 498 человек убитыми и 1597 раненными. На эти данные надо ориентироваться. Всё остальное непонятно откуда взято, кем подсчитано, и зачем обнародовано. Пока нет ответа на эти вопросы, все эти данные можно считать недостоверной информацией.

— А все фотографии о наших потерях с разбитой техникой и мертвыми телами убитых солдат и офицеров — тоже враньё и ерунда?

— Что значит все фотографии? Каждую конкретную фотографию надо рассматривать и анализировать.

— Запад собирается через Польшу, в частности через её крупнейший железнодорожный узел в приграничном со Львовской областью городе Жешув перебросить в помощь Киеву шведские, германские, британские и прочие вооружения и боевою технику. Будем ли мы бомбить эти эшелоны и автоколонны на украинской территории?

— Прежде всего по поводу этих поставок хочу сказать — это способ утилизации старой техники и вооружений, которые есть в странах НАТО и в странах Восточной Европы. Для того, чтобы утилизировать старую технику, в том числе и советского производства, надо строить заводы, надо вкладывать деньги. А так — отправил на Украину, и там российскими ракетами и ударами с воздуха это всё утилизируют. Так что и паны будут довольны, и волки сыты.

— Хорошо, вот поехал по Украине этот эшелон с техникой из Польши — мы его можем бомбить?

— Конечно. У нас же вся Украина уже под контролем и с воздуха и средствами РЭБ.   

— А если машинистами и шоферами в этих транспортных средствах будут поляки, и они в итоге пострадают или погибнут, не приведёт ли это к введению в действие альянсом НАТО пресловутой статьи 5 его устава? Иными словами, не будут ли эти трагедии в Брюсселе сочтены нападением России на сам блок?

— Если их граждане, несмотря на угрозу гибели в условиях конфликта, тем не менее повезут на Украину оружие и технику и подвергнутся ударам наших ВКС — ну что же, это их выбор, а гибель будет побочным эффектом войны.

Что касается пятой статьи, то Украина не является страной-членом НАТО, а мы границу блока не переходим и ни на одну страну альянса не покушаемся. Что касается гибели их граждан, добровольно последовавших на территорию ведения боевых действий, будь то машинисты, шофёры, или наёмники, которые сейчас туда активно собираются поехать из стран-членов НАТО, то это личные решения конкретных людей, а не стран и правительств государств альянса. Мы же не наносим ударов по территории страны НАТО.   

— В стартовавшем переговорном процессе Россия настаивает на признании Украиной российского суверенитета над Крымом, демилитаризации, денацификации, и обеспечении нейтрального статуса Украины. Киев этого всего не замечает, и в свою очередь настаивает на немедленном прекращении огня и выводе всех российских войск со своей территории. Как и о чём мы можем договориться при таком разлёте позиций?

— Переговоры проводятся, потому что это лучше, чем боевые действия. Но переговоры эффективны тогда, когда есть победитель и побеждённый. Победитель ставит ультиматум перед побеждённым, побеждённый его принимает и выпрашивает себе какие-то поблажки. А во время боевых действий переговоры ведутся просто ради переговоров. Для того, чтобы показать, что мы открыты для переговоров и готовы их проводить. Готовы слушать другую сторону, её позицию и предложения. Чтобы мировая общественность успокоилась, что мы открыты для диалога, и переговоры всё-таки проводятся.

— То есть, на результат рассчитывать не стоит?

— Нет. Пока что они настаивают на том, чтобы мы вывели войска с их территории, включая Донбасс и Крым, которые они по-прежнему считают своими. Ничего конструктивного в такой позиции нет, она лишена всякого реализма.