Маргарита Грачева: «История и подвиги бобслеистки Ирины Скворцовой»

Писатель, блогер, фотомодель Маргарита Грачева рассказывает, как справилась с тяжелейшими травмами Ирина Скворцова, член сборной России по бобслею, и как она живет сегодня.

Несколько дней назад завершилась зимняя Олимпиада в Пекине, а 4 марта начнутся Паралимпийские игры. Я с удовольствием следила за состязаниями спортсменов по телевизору. Равно как и Ирина Скворцова, десять лет посвятившая себя большому спорту и вынужденная уйти из него из-за травмы, которая едва не стоила ей жизни. Однако утром 3 марта стало известно, что сборные России и Белоруссии не будут допущены для участия в соревнованиях. Причина — негативная реакция иностранных спортивных федераций на недавние политические события.

Все мы по-разному переносим боль и испытания. Хочу рассказать о том, как справилась с тяжелейшими травмами Ирина, член сборной России по бобслею, и как она живет сегодня. Напомню, в ноябре 2009 года девушка тренировалась на спусках санно-бобслейной трассы в немецком Кенигсзее. Судья ошибся и дал команду девушкам начинать спуск, а следом поехала мужская двойка, в то время как там находились девушки. Мужской боб на полной скорости врезался в перевернувшийся женский экипаж. Ирина получила тяжелейшие травмы и перенесла более 50 операций. 12 лет спустя после трагедии девушка живет полноценной жизнью и наслаждается вещами, на которые раньше и не обращала внимания.

История Ирины Скворцовой. Рассказ от первого лица

Я стала больше ценить то, что мы обычно принимаем как должное: ходьбу, бег, любые действия без помощи окружающих. Правда, это теперь только в воспоминаниях, но все же. Сейчас стараюсь больше не откладывать что-то на потом. Если есть возможность куда-то съездить, что-то посмотреть, чему-то научиться, то делаю это. Ведь, возможно, «завтра» этого не будет.

Тогда, после травмы мне пришлось заново учиться дышать, глотать, сидеть, стоять, ходить… Вся та база, которой учат в детстве. Одним из сложнейших неприятий была медицинская утка. Я долго препиралась с врачами по этому поводу. Я ведь совсем недавно была здоровой. Как же так? Было очень сложно объяснить докторам, что мне действительно больно и нужны обезболивающие. Они смотрели на меня, не верили и уходили. Конечно, и языковой барьер — многое не могла объяснить.

Сложностей было много. Это и с адвокатом, и опекуном, с моей федерацией, которая практически отказалась от меня, некоторые трудности с документами для России и Германии. Были проблемы с реабилитацией и операциями. Вот они меня в какой-то момент очень надломили, и было сложно после них выкарабкиваться психологически. Потом были коляска и встреча с друзьями, мне было стыдно появляться перед ними на колесах. Недоступная среда в нашей стране, осознание, что все мечты и все, к чему я стремилась, впустую.

Но худшей пыткой были мои воспоминания. Часто думала, что лучше бы потеряла память и ничего не знала о прошлой здоровой жизни. И это все в 21 год. Было сложно общаться с друзьями и родными. Они не знали, как и о чем со мной можно говорить, а что нет. В какой-то момент поняла, что если мы сейчас не решим этот вопрос, то не сможем общаться.

И я честно и открыто сказала: «Ребята, я та самая Ира, которую вы знали, хоть и на коляске сейчас. Если вы хотите о чем-то поговорить, спросить или вспомнить, то без проблем. Если мне будет неприятно, то я скажу об этом. Если нужна будет помощь, то я попрошу. Давайте как раньше!». И в этот момент мы все вздохнули с облегчением и стали продолжать общаться без барьеров.

По диагнозам докторов, я должна была провести в коляске существенную часть жизни, но так как я не знала ничего этого, то просто усиленно занималась реабилитацией. Это и помогло встать с нее гораздо раньше, ну и плюс — неприспособленность нашей страны к безбарьерной среде. Так что на коляске я проездила год, а потом перешла на костыли. Но мне повезло, что пострадало все что ниже груди, а позвоночник цел. Иначе бы… Даже думать не хочу, что было бы.

Выкарабкаться тогда помогло понимание, что, как раньше, уже ничего не будет, что у меня нет выхода. Либо я сдамся и останусь на коляске на всю жизнь, либо попытаюсь хоть как-то ходить и жить.

А жалеть себя можно, почему нет. Но нужно знать грань. У каждого она своя. Кто-то прям любит, чтобы его жалели, это своего рода манипуляция, я же терпеть не могу этого. Привыкла плакать только наедине с собой. Чужим не надо это видеть. Никому твои проблемы не нужны, у них своих навалом.

Спорт? Он остался в прошлой жизни. Больше не хочу иметь с ним ничего общего. Надоело. Хотя впервые за 12 лет с удовольствием смотрела Олимпиаду в Пекине. Единственное что хоть как-то напоминает мне о спорте, это мои путешествия в горы, там приходится работать по полной.

В то непростое для меня время были и те, кто поддерживал, и те, кто дал «опыт» на всю жизнь. Рядом постоянно была мама, хотя у нас с ней не очень хорошие отношения. Но тогда мне пришлось принять помощь, я не могла сама полностью о себе позаботиться. В интернете писали люди со словами поддержки. Это было нужно тогда. Также познакомилась с русскими ребятами, живущими в Мюнхене. Они очень помогли. Переводили, приносили книги, домашнюю еду, рассказывали, куда пойдем, когда меня выпустят на улицу. Со многими я дружу до сих пор. По сути, они единственные, с кем я общалась в незнакомой стране (журналисты не в счет). Очень помог в одной сложной ситуации наш министр иностранных дел Сергей Лавров. Никогда не забуду. Еще благодарна психологу, которая работала со мной. Раньше я относилась к этой профессии скептически, но потом мнение поменяла. Было много людей, которые искренне поддерживали и протягивали руку помощи, и я это ценю по сей день.

Совсем скоро наш праздник.

Девушки и женщины! От всей души поздравляю вас с 8 марта! Вы все красивые, мудрые, умные и хитрые, знаете когда быть сильными, а когда слабыми. Без вас было бы неинтересно жить. Поэтому оставайтесь такими же!

Радуйтесь мелочам, смейтесь, путешествуйте, любите себя, и пусть перед вами будут открыты все двери мира!