Маршал Жуков и Мальчик... Свердловск.1 мая 1951-го года
Это случилось 1-го мая 1951 года, когда в городе Свердловске проводился первомайский парад. Командующий округом Г.К.Жуков передвигался на молодом жеребце по кличке Мальчик. Норовистая лошадка до поры до времени вела себя смирно, однако один фотокорреспондент будто нарочно выскочил из толпы и “щёлкнул” Жукова. Вспышка в сочетании с игрой военного оркестра так напугала жеребца, что он встал на дыбы и сбросил Георгия Константиновича. На площади воцарилась гробовая тишина. На секунду все подумали, что лошадь загубила легендарного маршала. Наконец, Жуков поднялся, отряхнулся и, усмирив Мальчика, продолжил принимать парад. Из толпы стали доноситься восторженные крики: “Жуков! Жуков! Ура!”...
“...Отец делил людей на искренних и неискренних, которые "себе на уме". Сам же никогда не кривил душой, ему всегда было присуще обострённое чувство справедливости.
Будучи в Свердловске командующим Уральским военным округом, он побывал в "Ипатьевском доме". Вот как вспоминает об этом моя старшая сестра Элла:
"Помню и печально знаменитый "Ипатьевский дом", куда нас провели по особому разрешению. Тема расстрела царской семьи в те годы была под строжайшим запретом, и я впервые узнала об этой трагедии. В доме при входе была устроена небольшая экспозиция с копиями каких-то документов, на стенах висели красные лозунги и портреты вождей, а внизу - страшный подвал, куда мне не захотелось спускаться. Атмосфера в доме была гнетущей... С отцом на эту тему я заговаривать не стала".
О том, что на самом деле творилось в душе отца, можно понять по эпизоду, происшедшему позднее. О нем мне рассказали во время моей поездки на Урал старожилы. Однажды на каком-то торжественном собрании к Жукову протиснулся подвыпивший старый большевик Ермаков. Представляясь, объявил, что он тот самый Ермаков, который участвовал в расстреле царской семьи, и протянул руку для пожатия. Он ожидал привычной реакции - удивления, расспросов, восторга. Но маршал повёл себя по-другому, чего Ермаков никак не ожидал. Он сказал, по-жуковски твёрдо выговаривая слова: "Палачам руки не подаю"...”
(М. Г. Жукова “Воспоминания дочери” Сретенский монастырь, 1999 г)
Будучи в Свердловске командующим Уральским военным округом, он побывал в "Ипатьевском доме". Вот как вспоминает об этом моя старшая сестра Элла:
"Помню и печально знаменитый "Ипатьевский дом", куда нас провели по особому разрешению. Тема расстрела царской семьи в те годы была под строжайшим запретом, и я впервые узнала об этой трагедии. В доме при входе была устроена небольшая экспозиция с копиями каких-то документов, на стенах висели красные лозунги и портреты вождей, а внизу - страшный подвал, куда мне не захотелось спускаться. Атмосфера в доме была гнетущей... С отцом на эту тему я заговаривать не стала".
О том, что на самом деле творилось в душе отца, можно понять по эпизоду, происшедшему позднее. О нем мне рассказали во время моей поездки на Урал старожилы. Однажды на каком-то торжественном собрании к Жукову протиснулся подвыпивший старый большевик Ермаков. Представляясь, объявил, что он тот самый Ермаков, который участвовал в расстреле царской семьи, и протянул руку для пожатия. Он ожидал привычной реакции - удивления, расспросов, восторга. Но маршал повёл себя по-другому, чего Ермаков никак не ожидал. Он сказал, по-жуковски твёрдо выговаривая слова: "Палачам руки не подаю"...”
(М. Г. Жукова “Воспоминания дочери” Сретенский монастырь, 1999 г)