Транзит как стабилизирующий фактор в Казахстане
И здесь важным стабилизирующим фактором стал транзит. Но не транзит власти, казахстанская версия которого уж точно больше не считается образцовой на постсоветском пространстве. А транзит в рамках Нового шелкового пути.
На данный момент уже 6% транзита из Китая в Европу направляется через евразийский маршрут, в том числе через Казахстан. В декабре был отправлен миллионный транзитный контейнер, и эта цифра далеко не предел для Казахстана: морской транспорт постепенно начинает уступать натиску железнодорожных конкурентов.
Китай хочет иметь устойчивую альтернативу перевозкам через морские порты на случай блокады со стороны США и их союзников. Поэтому и переносит часть производств вглубь страны, вкладывая колоссальные инвестиции в развитие инфраструктуры на евразийском направлении. И я думаю, что Си Цзиньпин меньше всего хотел бы наблюдать за полыхающими или разграбленными контейнерными поездами со своей компьютерной техникой в Казахстане. Равно как и Россия с Беларусью – наши партнеры по высокомаржинальному и перспективному маршруту. В этом смысле Шелковый путь стал точкой консенсуса ключевых бенефициаров, способствующей стабилизации внутриказахстанской обстановки. Конечно, транспортный фактор не первоочередной в этой сложной геополитической конфигурации. Но и не принимать во внимание его тоже нельзя.
В тревожные дни январских событий полувоенная система работы железной дороги показала высокую степень управляемости и эффективности. В столь критической ситуации КТЖ не допустили разрушения инфраструктуры и серьезных сбоев в перевозках, своевременно и централизованно информировав пассажиров и грузоотправителей о текущей обстановке. В отличие, скажем, от разрозненных авиакомпаний, с которыми в пик кризиса вообще не было никакой связи. И я надеюсь, что властями Казахстана после внутриэлитных фатальных разборок будут сделаны правильные выводы о том, что является опорами нашей страны и как эти опоры нужно укреплять.
На данный момент уже 6% транзита из Китая в Европу направляется через евразийский маршрут, в том числе через Казахстан. В декабре был отправлен миллионный транзитный контейнер, и эта цифра далеко не предел для Казахстана: морской транспорт постепенно начинает уступать натиску железнодорожных конкурентов.
Китай хочет иметь устойчивую альтернативу перевозкам через морские порты на случай блокады со стороны США и их союзников. Поэтому и переносит часть производств вглубь страны, вкладывая колоссальные инвестиции в развитие инфраструктуры на евразийском направлении. И я думаю, что Си Цзиньпин меньше всего хотел бы наблюдать за полыхающими или разграбленными контейнерными поездами со своей компьютерной техникой в Казахстане. Равно как и Россия с Беларусью – наши партнеры по высокомаржинальному и перспективному маршруту. В этом смысле Шелковый путь стал точкой консенсуса ключевых бенефициаров, способствующей стабилизации внутриказахстанской обстановки. Конечно, транспортный фактор не первоочередной в этой сложной геополитической конфигурации. Но и не принимать во внимание его тоже нельзя.
В тревожные дни январских событий полувоенная система работы железной дороги показала высокую степень управляемости и эффективности. В столь критической ситуации КТЖ не допустили разрушения инфраструктуры и серьезных сбоев в перевозках, своевременно и централизованно информировав пассажиров и грузоотправителей о текущей обстановке. В отличие, скажем, от разрозненных авиакомпаний, с которыми в пик кризиса вообще не было никакой связи. И я надеюсь, что властями Казахстана после внутриэлитных фатальных разборок будут сделаны правильные выводы о том, что является опорами нашей страны и как эти опоры нужно укреплять.