Культуролог Пархоменко: как зрители «Матрицы 4» и «Человека паука 3» участвовали в их создании
В массовом кино зритель в течение некоторого времени постепенно становился невольным соучастником происходящего на экране действа, ведь в попытке угодить ему и привлечь его внимание в фильмы (и другие современные произведения) иногда вставляются фрагменты, которые являются не столько частью композиции, сколько обращением к самому потребителю культурной продукции. Об этом в интервью ФАН рассказал культуролог Андрей Пархоменко.
По его словам, примером подобного явления может быть и озвучивание проблем и вопросов, выходящих за рамки сеттинга произведения, но отсылающие при этом к реальности, где живет сам зритель и где поднятый вопрос для него в той или иной степени важен.
«Это может быть отклик героев произведения на теории или мнения о них и их мире, которые существуют, опять же, в мире зрителя, — подчеркнул Пархоменко. — Наконец, это просто может быть экранизация шуток и мемов по произведению, сгенерированных зрителями о нем в социальных сетях. А теперь представьте, что один из подобных ходов может быть заложен в основу произведения. Фанатская идея, теория, фантазия или мем становятся сюжетной основой для новой части франшизы — и мы получаем такое произведение, как «Человек-паук 3». Пойдем еще на шаг вперед, представим себе буквальное режиссерское обращение к зрителям его предыдущих картин. Причем выраженное не в сложных художественных метафорах, а частично в буквальном словесном проговоре о наболевшем через уста главных героев».
То же самое, по словам культуролога, происходит в новом фильме «Матрица: Воскрешение».
«В случае с «Человеком-пауком»: кино стало продуктом совместного творчества одновременно и двух студий (Marvel и Sony), у каждой из которых, очевидно, есть свои планы на продолжения и развития своих вселенных; и непосредственно режиссеров, сценаристов и даже конечного зрителя, из чьей фанатской базы были взяты для экранизации и локальные мемы, и глобальные идеи, — заметил эксперт. — В случае с «Матрицей»: автор все еще «жив», но он не обособлен от своего зрителя. Они (авторы) отвечают зрителю на задаваемые долгое время вопросы из фанатских теорий (на большей части из которых в той или иной степени ставятся окончательные точки) и еще раз пытаются рассказать своему зрителю, о чем «Матрица» с самого начала была для ее авторов».
По мнению собеседника ФАН, «метафоричность и иносказание» в «Матрице: Воскрешение» сведены к минимуму.
«Вот такая новая тенденция была нам продемонстрирована под конец уходящего года. Были это спонтанные творческие эксперименты или новый стандарт, увидим уже в новом году. Но так или иначе для массового кино это нечто новое и оригинальное, поэтому желающим получить новый зрительский опыт будет интересно увидеть эти новинки кинематографа», — резюмировал Пархоменко.
Ранее культуролог рассказал о поднятых в «Матрице: Воскрешение» вопросах свободы выбора.