Есть только Миг? газета "Труд", 1983 год

Советская критика песни "Есть только миг", (музыка Зацепина, текст Дербенева). Боевая бабушка пишет в газету и жалуется на безыдейную молодежь, сама бабуля комсомолила, воевала и строила БАМ вместе с сыном. А от новой музыки у бабули–ветерана "уши вянут". Эта песня ничему научит не может, и на подвиги не зовет.

Заметка от 1983 года.
В этот год образована очень идейная группа Morbid Angel, Дэйва Мастейна уволили из Металлики за дебош и откол от коллектива, швед Куортон основал группу Bathory и начал звать молодежь на подвиги на Север, в тайгу и леденящую ночь, воспевать подвиги предков–первооткрывателей. Вот какая идейность была в странах капитализма. Конечно были и легковесные авторы, Дейв Боуи предлагал потанцевать, в то время как Cocteau Twins утягивали молодежь в астрал и мечтания, прогрессивный негр Майкл Джексон превратился в зомби. А злобные антисоветчики Пинк Флоид клеветали на дорогого Леонида Ильича.

b>Есть только миг?
Тему предложил читатель
"Моя внучка Наташа без ума от музыки. Это ее собственное выражение, и, по–моему, очень точное: вот именно — "без ума". Дело в том, что любит она не вечную музыку, а только песни, и опять же не все, а только определенные. Я сама с песней всю жизнь прожила — мы все, Кругловы, певучие — и мама моя пела, и дочка, Наташина мама, любит петь, и сестры мои. Но наши песни — другие. То, что мы пели в молодости, было частью нашей жизни. Страна меня в Комсомольск–на–Амуре послала — нам песни комсомольские строить помогали, потом воевала — они давали силы, веру в победу. Уже немолодая, поехала я с сыном на БАМ — и оттуда привезла замечательные песни, которые в трудных условиях поддерживали людей, дарили бодрость, оптимизм. И сейчас очень много хороших, душевных песен. А вот у внучки моей все любимые песни — с каким–то надломом, бескрылые. Придет из школы, поставит пластинку, ляжет на тахту и часами одно и то же слушает. Это у нее называется "расслабиться". Я иной раз сижу рядом, вяжу что–нибудь и прислушиваюсь. Поверите ли — уши вянут, когда слышишь: "Есть только миг — за него и держись" и тому подобную белиберду. Зачем только такие песни размножают? Чему они могут научить, кого взять за сердце, кому стать помощницами в жизни?"
Л. КРУГЛОВА.
КРАСНОЯРСК.

НЕ ЗНАЮ, право, почему так задело меня за живое бесхитростное письмо чьей–то бабушки.
Песню эту, о которой пишет Л. Круглова, я знаю. Она — из фильма "Земля Санникова". Хорошего фильма, кстати, полностью опровергающего мещански–эгоцентрическое содержание песни. Потому что он — о мужестве, о том, что человек, способный на большие дела, не цепляющийся за жизнь, обретает бессмертие, а она, песня эта, — в сущности, о слабых людях, которые только ноют, что жизнь быстротечна, и заботятся лишь о собственной судьбе. Откровенная пошлость, облеченная, к сожалению, в красивую мелодию и потому легко запоминающаяся. Конечно, бабушке, написавшей письмо в редакцию, прожившей, судя по всему, богатую событиями жизнь, песня эта особого вреда не причинит, для нас с вами, взрослых, сложившихся людей, тоже опасности не представляет. А вот в юные души, восприимчивые и к хорошему, и к дурному, может внести много неразберихи. Именно поэтому я и пишу.

Не рецензию на чье–то песенное творчество, а просто размышляю вслух о том, какое представление о жизни и ее ценностях дает подросткам та или иная песня.
Я понимаю, почему та песня нравится Наташе. Непонятно, таинственно ("Вечный покой — для седых пирамид"), красиво ("А для звезды, что сорвалась и падает, есть только миг, ослепительный миг"), с "философским" подтекстом ("Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется — жизнь") и, наконец, с рекомендациями ("Есть только миг — за него и держись..."). Так сказать, ловушка для молодых душ...

Такие песни как минимум бесполезны, а то и вредны хотя бы потому, что ничему хорошему научить не способны, никаких добрых струн в человеческой душе затронуть не могут. Мы говорим молодежи: человек — хозяин своей судьбы, одна жизнь может вместить десять, если она напряженная. наполненная до краев, полезная людям, а песня советует: "Расслабься, живи для себя — все суета..." У песен свои пути к сердцу они воспитывают тем, что затрагивают те или иные струны нашей души. Одни — активно, напрямую, другие — окольными путями, отвечая моменту, думам, мечтам, душевному настрою. И когда песня проповедует откровенную пошлость, призывает уйти от "суеты", в маленький мещанский мирок, когда она тревожит юные души ложными представлениями о счастье, мещанским философствованием о жизни, фальшивой романтикой, — она не помощница в воспитании молодежи.
Какие песни мы любим? Разные. Одну распевают хором, черпая в ней заряд бодрости, оптимизма, другую напевают вполголоса, прислушиваясь к отзвуку, который она рождает в душе, с третьей остаются один на один в тишине полутемной комнаты, в песне может быть и отрада, и грусть, и веселая шутка, и тихая нежность, и звонкая радость, и глухая тоска по чему–то неизведанному... И только одно противопоказано ей — пошлость, спекуляция на идеалах и чувствах.

Кстати, пошлость может прокрасться не только в лирический репертуар. Бодрячески–идейные, положенные на псевдо–музыку вирши иной раз нашпигованы пошлостью во сто крат больше, чем пресловутые, в сущности безобидные "Ландыши" или пустенькая "Вода–вода", из–за которых в свое время ломалось столько копий. "Надо, надо, надо нам, ребята. жизнь красивую прожить",— бодро призывает песня, а нам не верится, чтобы что–то, кроме мишуры, стояло для автора за этой самой его "красивой жизнью". А вот в песне о ЛЭП–500 вроде бы и бодрости духа не слышится — скорее просто сжатая в кулак воля к жизни во имя великой цели, да и предмет–то сугубо прозаический — туда тянут ребята через тайгу линию электропередач, а вот поди ж ты, берет за душу песня и не отпускает. И как–то тревожно и радостно за тех парней, будто давно и коротко знакомых тебе. А когда хрипловатый голос без показного энтузиазма, но твердо, по–мужски утверждает: "И пускай тот, кто не был в Лэпии, завидует нам", — то и впрямь ловишь себя на том, что завидуешь их трудной, но настоящей жизни. Вот такие чудеса летает с нами песня, если она талантлива. И слушая хоть и веселою, но сугубо "профессиональную" песню монтажника–высотника из старого–старого Фильма "Высота", мы до сих пор не можем сдержать доброй улыбки, а вот вроде бы правильное утверждение другой песни — "Пусть проходят года, ветеран — он всегда — современный рабочий" своей ясной бессмысленностью, простите, ничего, кроме скептическим усмешки, вызвать не может. Не надо питать божий дар с яичницей — бодрость с бодрячеством. порыв с потугами, героику с подделкой, искреннее чувство с суррогатом, состряпанным из набора пусть даже красивых слов.

Мы–то это понимаем. А Наташа и ее сверстники? Нельзя не разделить тревогу ее бабушки — песни ведь тоже по–своему ведут борьбу за юные души. Хорошо, что рядом с девочкой — бабушка, мать, знающие цену настоящей песне, сами певуньи. Я бы посоветовала бабушке почаще петь на семейных посиделках да внучку вовлекать. Хорошая песня — чистая, искренняя, задушевная — не может не дать ростков в молодой душе. Я верю, что она заглушит томно–вкрадчивый голос, монотонно и настойчиво нашептывающий: "Есть только миг — за него и держись"...
Л. Алимамедова.

Написал Ponevoloki на historydocs.d3.ru / комментировать