Министр культуры обещает защищать памятники

Город Суздаль. Вы не поверите, но его бюджет - всего лишь 600 миллионов рублей. Просто гроши. Как же удалось полностью сохранить старинную архитектуру? Прежде всего, жестким законодательством и контролем за его исполнением.

В городе запрещено строить дома выше колокольни.  Желающие строить новые здания должны соблюдать стандарты и даже оплачивать проведение на участке археологических раскопок. Город разделен на зоны: где-то доминирует деревянная архитектура, где-то - советская 50-х годов, новые дома должны возводиться в общей стилистике. Фасады можно красить лишь в несколько утвержденных регламентом цветов. Ничего не разрушается - соответственно, не нужно тратить деньги на восстановление. Улицы не переименовывают - на табличках указывают и новые, и старые названия.

Город Кишинев. При несравнимо огромном бюджете города и страны историческая зона – примерно те же девять квадратных километров, что и в крошечном Суздале, - безвозвратно потеряна. Но каждый, кто приходит во власть, неизменно кормит граждан обещаниями «спасти памятники». Сейчас об этом говорит министр культуры Серджиу Продан.

Сначала  министерства объединились, и культура была поглощена образованием, исследованиями, молодежью, спортом. В старом министерстве всего шесть человек занимались наследием и искусством. «И с этими шестью людьми мы начали строить новое министерство», - пожаловался Продан в интервью радиостанции «Свободная Европа», цитирует IPN. Начальник культуры сетует на то, что в штатах всего 34 должности, да и те не все заняты, и приглашает «всех, кто готов встать плечом к плечу с минкультом». Он сообщил, что в сфере охраны памятников «ситуация очень сложная, но министерство - защитник исторических памятников и будет их защищать».

Продан раскритиковал и строительство на месте памятников, и уродующую город «незавершенку»: «В Кишиневе пирамида этих построек, при этом мы за 30 лет не построили ни один театр, только один воссоздан на румынские деньги - в Кагуле, мы должны его завершить. Это строительная площадка, новое строительство, единственное в Молдове».

Прежде, чем строить театр, нужно хотя бы восстановить филармонию. 24 сентября, когда исполнился год со дня пожара, Продан обещал музыкантам новое здание.

Министр отметил, что ачинает амбициозный процесс оцифровки архива наследия, в том числе архива национальной библиотеки и киностудии «Молдова-филм»: «Наконец-то мы начнем соблюдать закон о кинематографии, который приняли несколько лет назад, и создадим национальный архив кино». А в будущем будет введено новое дипломатическое звание – посол по особым поручениям в области культуры. Помимо зарплаты посла, этот человек будет иметь «соответствующий титул и дипломатический паспорт для представления молдавской культуры». Также Продан сказал, что искусство - очень дорогая и прибыльная сфера, если к ней относиться серьезно: «Нам нужен двигатель экспорта художественной продукции».

Резко бросается в глаза нестройность, обрывочность, наивность всех этих планов – то, что называется маниловщиной. Нет никакой стратегии, никаких попыток финансового обоснования.  

Можно ли ожидать того, что ситуация с памятниками изменится после увольнения исполняющего  обязанности директора агентства по инспектированию и реставрации памятников? Ион Штефэницэ скорбно сообщил  на своей странице в Facebook, что его просто пригласили в отдел кадров и ознакомили с приказом: «После 12 лет временного исполнения обязанностей наступил мой последний рабочий день. Я желаю следующему генеральному менеджеру успехов в реализации как можно большего количества добрых дел».

Уход Штефэницэ омрачился его намерением объявить голодовку в служебном кабинете. В интервью IPN он говорил, что его прессует бывший министр Лилианы Николаеску-Онофрей. Одна из причин – «неправильное» голосование в национальном совете исторических памятников. Другая - увольнение из агентства сына бывшего министра за «безответственное отношение к работе». Штефэницэ был готов представить сообщения от Николаеску-Онофрей и даже встретился 28 октября с советником посольства Франции. Но паровоз поехал дальше, а бывший директор остался на перроне.   

Василиса ФРУНЗЕ