Записки астраханского натуралиста. Нерестовый запрет будет в апреле?
Наша публикация «Что происходит с рыбными ресурсами» вызвала довольно живой отклик, проблема сохранения промысловых видов рыбы продолжает оставаться злободневной. Речь идет прежде всего о вобле, ситуация с которой особенно тяжелая, - и вот уже звучат предложения ввести частичный запрет на ее лов в период нереста в апреле (а не в мае, когда она уже отнерестилась). Насколько озвученные меры скажутся на воспроизводстве воблы, какие еще факторы надо учитывать – все эти вопросы хотелось бы задать заместителю по научной работе Астраханского государственного биосферного заповедника, к.б.н. Кириллу Литвинову. Так же интересна позиция турбизнеса, поэтому мы попросили дать комментарий Ольгу Романенко, директора турбазы «Ольга».
Реакция представителей промысловых рыбаков, как мне кажется, оказалась довольно предсказуемой – во всем виноваты низкие объемы сбрасываемой воды в паводок, и пока воды не будет, вобла будет исчезать...
Кирилл Литвинов
- Для воблы очень важны сроки паводка, потому что она начинает нереститься одной из первых, как только температура воды поднимается до 9-10 градусов. Весна у нас ранняя и при низких допаводковых уровнях прогрев воды тоже ранний. Рыба начинает нерестится в руслах водотоков, до залития полоев, а после этого приходит холодная «волна» паводка. Получаются неблагоприятные условия для «новорожденных»: вода более холодная, много хищников, недостаточно кормовых организмов. Как результат - значительная часть икры и вылупившихся предличинок погибает.
Что касается маловодья Волги, то, скорее всего, этот период будет довольно длительным. Ситуация на других реках Великой Русской равнины показывает, что это климатическая проблема, потому что тоже самое творится на Дунае, Днепре. Сложно утверждать, что изменения климата полностью вызваны деятельностью человека, но и нельзя сказать, что деятельность человека не влияет на климат.
Безусловно, низкие объемы сброса - это первая причина сокращения рыбных ресурсов, но на них мы не можем повлиять. Если воды нет, ее не создашь распоряжением или приказом. Сохраняя промысловую и любительскую нагрузку на воблу, мы получим дальнейшее сокращение ее популяции, вплоть до полного исчезновения.
Насколько раньше должен быть паводок, чтобы создать благоприятные условия для воблы?
- Многолетние наблюдения показывают, что десятилетия назад, еще до того, как Волга была зарегулирована, паводок начинался, в среднем, 17 апреля. В последние 15 лет он начинается 23 апреля. Казалось бы немного, всего неделя разницы, но много производителей успевает отнереститься. Умереть, да родить, нельзя погодить.
И конечно, каждый год приходится констатировать, что нет системы гидрологических постов, нет более-менее достоверного прогноза по объемам воды. В условиях, когда нет прогноза, мы начинаем экономить воду перед паводком, оттягиваем его, чтобы воды хватило на больший срок. Это напоминает «Тришкин кафтан», если честно. Рано придет вода – не успеет прогреться, нерест не начнется сразу. Задержим – нерест пройдет в руслах, с известными последствиями. Дадим сразу большие объемы – вода не успеет прогреться, и ее не хватит на сколько-нибудь длительный паводок. При малых сбросах с водохранилища не все нерестилища будут затоплены, а ведь не затопишь луга – не будет травы для животноводства. И все это «уравнение» необходимо решать при отсутствии заблаговременной информации об объемах паводка! Да и погода в этот период может сильно повлиять.
Нагрузку на воблу надо снижать именно в период ее «хода», насколько я понимаю?
- Надо, чтобы производители могли подняться к нерестилищам, и отметать икру. Но именно перед началом паводка их активно ловят. Промышленное рыболовство является одним из самых значимых факторов, особенно если мы понимаем, что вылов, который осуществляется рыбаками, делится на официальный и неофициальный. Если размеры первого мы понимаем, то размеры второго, а он, несомненно, есть, неизвестны.
Квоты устанавливает КаспНИИРХ, проводя сложные ихтиологические расчеты состояния популяции, учитывая поколения разных лет. Мне кажется, эти методики требуют уточнения и доводки, потому что изменились условия, площади нерестилищ уже не те, и эти расчеты не в полной мере могут отразить реальную ситуацию. Однако методики юридически утверждены. Изменить их сложно и долго, но необходимо.
То, что состояние популяции воблы сейчас у нас такое, доказывает, что эти методики неэффективны, ведь именно по ним рассчитываются квоты. Если у нас есть браконьерство – значит, эта методика должна точнее учитывать и браконьерство, и любительский лов.
Почему у нас возникала такая ситуация с воблой – потому что каждый год из популяции изымается рыб намного больше, чем допустимо. Это очевидно. Снизить это изъятие проще всего через промысловую рыбалку. В этой ситуации ограничить промысловиков легче, но они не единственные, кто изымает рыбу. Можно издать запрет, и промысловики будут его более-менее соблюдать, хотя не полностью, конечно. А как бороться с сотнями приезжих «любителей», имея два-три инспектора на район? Как они могут справиться с валом людей, которые едут добывать воблу?
Каждый год идет массовый лов рыбы в полоях, который вообще запрещен. Может быть, надо использовать более активно полицию, надо привлекать волонтеров, казаков. Чтобы сфотографировать номер машины около полоев, никаких особенных полномочий не нужно. Это уже юридические вопросы, конечно, не биологические. Лично я уверен, что каждый астраханец должен иметь возможность провести выходные на реке, но заготовки – это преступление. Преступление перед нашими детьми в первую очередь.
Во времена СССР, когда рыбные запасы были намного больше, нерестовый запрет на любую рыбалку, мне кажется, действовал раньше, в апреле?
- Я не знаю, по какому принципу нерестовый запрет был передвинут на 10 мая, но ситуация складывается следующим образом. Если привести в пример ту же воблу, то к 15 мая она уже отметала икру и скатилась обратно в Каспий, она не остается в полоях. То есть мы ловим производителей, пока они идут по каналам, зажатые маловодьем, когда их проще всего вылавливать, и промысловыми орудиями лова, и браконьерскими, и любительскими. После того, как какая-то небольшая часть производителей все же дошла и отнерестилась – мы объявляем запрет.
Молодь рыбы в полоях
По многолетним наблюдениям сотрудников заповедника, первые производители подходят к нашим участкам в конце марта. Весь апрель производители проводят в реке. В конце апреля, а в последние годы в начале мая, полои начинают заливаться. Полтора месяца производители находятся, скажем так, в самом уязвимом положении, и на мой взгляд, в это время их и надо защищать нерестовым запретом. Сейчас эти меры уже реально рассматриваются.
Ольга Романенко, руководитель турбазы «Ольга»:
Когда говорят о нагрузке на рыбные ресурсы, помимо промысловой рыбалки, часто называют и туристическую отрасль. Но на мой взгляд, объемы выловленной рыбы просто несопоставимы. Особенно если брать официальный туристический бизнес. К примеру, на нашу базу люди не едут на воблу. Наших клиентов интересует спортивная рыбалка, довольно многие ловят по принципу «Поймал - отпусти». Воблу массово вылавливают, помимо промышленников, нелегальные туристы, так называемые, которые тут же на берегу ее солят и вялят, ну и местное население. Туристы, которые прилетают к нам на самолетах – сколько они смогут взять с собой рыбы, когда полетят обратно? У них своего багажа уже 20 кг.
Что касается нерестового запрета в апреле, а не мае, то лично я против. Туристический бизнес не пострадает, но местное население мы только озлобим. Когда мы рассматривали этот вопрос на совещании, мы пошли навстречу рыболовной отрасли и поддержали нерестовый запрет до 1 мая, то есть в апреле. Если нет других вариантов сохранения воблы, то надо принимать эту меру. Но правильные сроки и объемы половодья важнее. Мы же видим, как икра, которую выметала вобла до прихода большой воды, остается на траве, на камнях… Всегда очень жалко смотреть, как миллионы икринок гибнут, вместо того чтобы вырасти и вернуться через несколько лет в свою очередь на нерест.