Загадки «Гобелена из Байё». Загадочное путешествие Гарольда Годвинсона

Вячеслав Шпаковский

Раритеты истории. Итак, мы познакомились с самой первой цветной вышивкой на гобелене из Байё.

Но что было дальше, как развивались события поле внезапной смерти Эдуарда Изгнанника, а главное – была ли его смерть случайной, вернее – естественной?

В одной их тогдашних хроник об этом написано так:

Этой фразой автор англосаксонской хроники явно «оплакивает» трагический поворот событий 1057 года, смутно намекая при этом на злой умысел – вполне может быть, что Эдуарда Изгнанника отравили раньше, чем тот встретился со своим старшим тезкой.

Обстоятельства этой внезапной смерти, безусловно, подозрительны, но тогда совершенно непонятно, на чьей стороне действовал убийца (при том условии, что это было именно убийство)?

После смерти Изгнанника надежды большинства людей были возложены на юные плечи его сына Эдгара, малыша, только что привезенного с континента и тут же впутанного в порочные политические игры взрослого мира. Было решено отдать Эдгара на попечение королевской семьи.

Содержание детей при дворе старшего лорда не было тогда чем-то необычным; таким образом, без сомнения, хотели защитить маленького принца от опасности. Эдгара привезли к королю по указанию королевы Эдиты, стали именовать Эдгаром Этелингом, так что у него появилось реальное право на наследование престола… в будущем.

Так возникло трио претендентов на британский трон в составе Гаральда Норвежского, Гийома Нормандского и малыша Эдгара Английского, причем к нему можно также добавить еще и имя четвертого претендента: Гарольда Годвинсона собственной персоной.

Правда, несмотря на свою родственную связь с датскими королевскими королями, унаследованную в браке его матерью Гитой, эрл Гарольд не имел кровного родства со своим шурином королем. Однако денег, власти и сторонников у него было в достатке.

И, рассуждая хладнокровно, у Гарольда всегда были основания для того, чтобы плести интриги в целях завладеть главным призом, который, как он считал, однажды мог вполне оказаться в его руках.

Но это предположение также может быть ошибочным. На полотне гобелена нет этому четких подтверждений.

Более того, из всего, что нам о нем известно, о Гарольде можно сделать вывод, как добросовестном человеке, которого сама судьба поставила перед мучительной дилеммой: всходить на престол или не всходить!

Во время встречи с Эдуардом Гарольд, должно быть, выразил свое одобрение Эдуарду Исповеднику в отношении плана сделать престолонаследником Эдгара. Да, Изгнанник мертв, но род его продолжается.

И если маленький Эдгар наследует престол, будучи несовершеннолетним, то и тут у Гарольда есть все шансы занять при нем место «серого кардинала». То есть все иметь, но особо ни за что не отвечать. «Правление за троном» помогло бы ему укрепить и свою собственную власть. В долгосрочном же плане у него была более привлекательная возможность породнить семью Годвинов с королевской семьей Англии. Сам Гарольд не был женат, хотя и прослыл любителем женщин. И если бы Гарольду в свое время удалось выдать за Эдгара законную дочь, то успех, в конце концов, мог бы им быть достигнут.

Все это, возможно, он планировал; но событиям было суждено принять совсем другой, и куда более стремительный оборот.

Дело в том, что существовал еще и король Дании Свен Эстридсен.

Он был не только родственником Кнута, но и двоюродным братом самого эрла Гарольда. Подобно Гийому – герцогу Нормандии, он заявил, что Эдуард пообещал трон ему, а слово короля – это слово короля.

За Дуврским проливом (Па-де-Кале) существовала еще и такая таинственная и полузабытая фигура, как граф Булони (c 1047 года), и тоже родственник английского короля Эдуарда Юстас II. Правда, шансов у него не было практически совсем, и он примкнул к Гийому, был впоследствии изображен на ковре, как герой битвы при Гастингсе.

Ну а далее, по крайней мере, для норманнов из Нормандии все было очень просто: Эдуард среди всех этих претендентов без колебания выбрал Гийома и отправил к нему эрла Гарольда в Нормандию, несомненно, для того, чтобы тот закрепил за достопочтенным герцогом статус короля Англии.

Так это было или не так – история умалчивает.

Причем такая версия событий, безусловно, устраивала нормандцев, хотя многие факты вызывают подозрения. Но с другой стороны…

А зачем он тогда вообще поехал на континент, что ему там было надо?

Хотя немыслимо, что Эдуард был способен отдать приказ Гарольду, чтобы тот поддержал нормандское наследование престола. Да и весь ход событий, начиная с возвращения Годвинов в 1052 году, наводит на мысль, что Гарольд и его семья были весьма негативно настроены против Гийома. И нет какого-либо объективного основания полагать, что сам Эдуард благоволил к нему, особенно теперь, когда в Англии подрастал свой собственный юный принц.

Но тогда зачем Гарольда понесло за море?

Дело заключалось в распространенной тогда практике отдавать родственников в заложники.

Вот и у Гарольда был брат Вульфнот и племянник Харкон, которые находились в заложниках у Гийома. Вот за ними-то Гарольд и отправился, но…

Потерпел кораблекрушение у берегов графства Понтье и попал в плен к графу Ги I, который был его владельцем. Сам же Ги до этого пытался воевать с Гийомом, но, будучи разбит в сражении, целых два года провел пленником в Нормандии.

Очевидно, что Гийом отпустил его не просто так, а за выкуп, да еще и связал ему руки клятвой верности, превратив в своего вассала.

И вот в 1064 году у берегов Понтье английский корабль, на борту которого находится Гарольд Годвинсон, терпит крушение.

Ги де Понтье берет Гарольда в плен, но тут с требованием о выдаче Гарольда к нему обращается герцог Гийом, и по феодальному праву Ги отказать своему сюзерену не может.

Не может, но выкуп с пленника все же получает, и лишь тогда передает своего пленника герцогу Нормандскому.

Вот не случись у побережья Франции буря, возможно, вся история Европы пошла бы совершенно по-другому, но – вот оно роковое влияние естественно географического фактора: не туда и не с той силой подул ветер и… история целого континента, да что там говорить – всего мира пошла развиваться совсем по другому сценарию!

Освобожденный Гарольд некоторое время провел при дворе герцога и – вот это самое важное – был вынужден принести клятву верности Гийому, признать его наследником английской короны и пообещать свою поддержку после смерти короля Эдуарда, если тот пожелает получить его трон.

Рассказ о клятве Гарольда, и не какой-то там на словах, а на святых мощах, есть у всех средневековых хронистов, включая Гийома Жюмьежского, Уильяма Мальмсберийского, Симеона Даремского, Роджера Ховеденского, Матвея Парижского и др. И вот именно нарушение этой клятвы Гарольдом вскоре после кончины Эдуарда Исповедника в 1066 году как раз и стало главным предлогом для вторжения в Англию герцога Гийома, и даже более того – обеспечило ему поддержку со стороны римского папы и всего европейского рыцарства.

Была и еще одна причина подобного отношения к Гарольду со стороны той же французской знати.

Дело в том, что согласно слухам, которые также приводят хронисты, сначала любовница, а затем и законная жена правителя Англии, Дании и Норвегии Кнута тщетно пыталась родить ему наследника. Но… ничего у нее с этим не получилось, и тогда она выдала ребенка, которого зачала от священника, за сына Кнута, который его тем не менее признал и дал ему имя Свен.

И точно такая же история имела место и с Гарольдом, который родился от… сапожника, о чем нам в ретроспективе рассказывает… все тот же гобелен из Байё.

Неизвестный мастер изобразил на нем Гарольда, который стоит перед троном Гийома и пытается опровергнуть факт адюльтера своей матери. Сцена является воспоминанием о преступлении, имевшем место около 30 лет назад, когда клирик соблазнил его мать леди Эльфгиву. А для того, чтобы последствия этой встречи не вызывали никаких сомнений у зрителей, внизу на кайме гобелена было помещено изображение маленького голого человечка с выдающимися гениталиями.