На иракском фронте борьбы с ИГ ситуация более тихая, чем в Сирии. И связано это прежде всего с тем, что основной силой противодействия исламистам здесь являются курды, которые уже почти вытеснили врага со своей исконной территории. Остаётся только большой и сложный для захвата город Мосул, а также Шингал. Пока два этих оплота террористов взять нет возможности, Пешмерга (курдские вооруженные силы) выравнивает фронт южнее Докука.

Курды действуют здесь совместно с французскими ВВС, авиаудары которых начались за сутки до наступления. От коалиции также работали корректировщики — мы встречаем их на одной из позиций, с которой наблюдаем зрелищную бомбардировку села. Французы молчаливы и заняты делом, на вопросы не реагируют или отвечают односложно. За прошедшие несколько месяцев относительного затишья легион потерял уже нескольких своих наблюдателей в результате работы снайперов ИГ (даэш). По словам курдских бойцов, французы работают точно, не в пример американцам.

Ранним утром 11 сентября, за час до рассвета, огромная колонна выдвигается в путь. Основной транспорт местных войск — пикап с пулемётом Калашникова на крыше и 6 посадочными местами в кунге. Из бронетехники — три танка Т-55 и 4 МТЛБ со спаренными ЗУ-23, а также с десяток разнообразных хаммви. Особенно интересно смотрятся ещё не перекрашенные трофейные хаммви — арабские надписи на чёрном фоне дают стойкую ассоциацию с ИГ, и лишь улыбчивые курды внутри возвращают в реальность.

До позиций Даэш (так здесь называют боевиков ИГИЛ) — 3 километра, но мы делаем большой крюк, огибая первую деревню и входя по дороге между ними. Удивительно видеть, как здесь, в отличии от Донбасса, не боятся ездить колонной. Но всё логично — артиллерии у противника нет. Зато есть опыт кустарного производства фугасов, о чём первыми узнаёт авнгард колонны. Подрыв был дистанционный. Погиб один боец Пешмерга, трое ранены. Вереница скорых пронеслась мимо нас в тыл. Всю дорогу весьма позитивно настроенные бойцы вдруг поникли. У погибшего остались жена и шестеро детей.

Продвигаемся вперёд, уже пешком — резервные силы создали огромную пробку, объехать которую невозможно. Близ нас взрывается фугас, и его крупный осколок, пролетая в нашу сторону, оставляет характерный гулкий звук. 

Следующая фаза операции — штурм деревни Hataz. Стрелковый бой идёт довольно вяло и изредка прерывается залпами танка и чуть чаще — работой пулемётов. Примерно через 1.5-2 часа после начала осады деревень боевики отступают, а если быть точным — бегут.

Нас, журналистов, в сам бой не пускают, и дают возможность оглядеть деревню уже после зачистки. Следов бомбардировки крайне мало, в основном пострадала другая деревня — Zaklu. Но гнетущую атмосферу оставляют горящие через один дома и полное отсутствие мирных жителей. Среди множества домов с самыми обычными вещами внутри мы находим и жильё террористов. В одном доме обнаружили цех по сборке детонаторов, во дворе другого — готовые к использованию канистры с взрывчатым веществом. 

По словам офицеров Пешмерга, захваченные деревни были в ведении Абу-Умара аш-Шишани, также известного как Омар Чеченский, а по паспорту — Тархана Батирашвили. Был ли здесь сам Шишани — неизвестно, но уже который раз его имя появляется в новостных сводках. Только убитым его объявляли более пяти раз, но все сообщения опровергались.

За короткое время бойцы уже заняли и укрепили позиции вокруг деревни — ожидаются контратаки. Мы ходим по уже тихим улицам и дворам, общаемся с бойцами. Нам везде предлагают чай и хлеб — даже в такой ситуации курды не теряют гостеприимности. Но всему есть своя цена — наши необычные внешность и гражданство — непременный повод сфотографироваться на память на телефон.

Уже на обратном пути замечаю большую колонну тракторов и легковых машин, гружёных незамысловатым людским скарбом — новый поток беженцев обеспечен. В колонне — арабские семьи, в основном старики, женщины и дети. Это наводит на мысль, что их мужчины ушли вместе с боевиками. Но эти беженцы держат путь не в Европу, их цель — лагерь в 50 км северо-восточнее. Курдистан, как и многие страны региона, берёт на себя это тяжёлое бремя.

Вячеслав Дружинин