Василий Уткин: Загнанным в угол я себя точно не чувствовал

Василий Уткин в интервью Sovsport.ru объясняет, почему согласился работать на «Матч ТВ» и рассказывает, отчего телеведущий Владимир Соловьев «гнобит футбольных комментаторов».

- Вы объявили, что будете работать на «Матч ТВ». Что стало решающим фактором такого решения?

- Не было решающего фактора. Это была сумма факторов. С самого начала говорил, чуть ли не «Советскому спорту», что моя позиция может измениться в зависимости от тона и характера предложения.

- Вы можете сказать, как гендиректор «НТВ-Плюс» Александр Вронский убедил вас работать на «Матч ТВ»?

- Нет. Все эти встречи были конфиденциальными.

- Чем конкретно будете заниматься на канале?

- Комментированием матчей точно буду заниматься. Чем еще, не представляю. Потому что вообще сейчас мало кто себе представляет, что будет происходить со структурой вещания. Я, по крайней мере, этого не знаю.

- Может, обсуждали чемпионаты, которые вам традиционно ближе для комментирования?

- Слишком подробный вопрос. Кто это сейчас может сказать? Я сегодня дал согласие работать...

- Был ли у вас или будет разговор с руководителем «Матч ТВ» Тиной Канделаки? Или вы будете общаться только с Александром Вронским?

- С Тиной у нас была встреча в понедельник, я об этом рассказывал в своем твиттере. Когда был на встрече с Вронским, тоже ее встретил. Поздоровались. Вообще странный вопрос. Как я могу не общаться с руководителем канала?

- Но у вас натянутые отношения.

- Знаете, я некоторое время руковожу редакцией своей спортивной. И у меня там тоже есть натянутые отношения. Есть, например, люди, с которыми просто не разговариваю вне редакции. Но по работе могу общаться с кем угодно. Тем более по работе нужно общаться с кем угодно. А как еще?

- Можно сказать, что когда не было известно, где вы продолжите работу, чувствовали себя загнанным угол?

- Каким я себя точно не чувствовал, так это загнанным в угол. Было много разных разговоров, встреч. Я размышлял.

- Мысли закончить с комментаторством и спортивной журналистикой были?

- Конечно.

- Что заставило остаться?

- Много разных факторов, я ж говорю. Общение с коллегами, друзьями-спортсменами и просто с друзьями.

- По-прежнему считаете, что пранкер, который вам звонил от лица Тины Канделаки, работает на ее агентство?

- Сказал об этом и мне к этому добавить нечего. Я, конечно, не знаю, в какой форме. Может, на договоре, может в штате. Может, преференции у него есть. Может, его без визы в шенген пускают. Но то, что это сотрудничество, не сомневаюсь ни секунды.

- Хотя пранкер все отрицает.

- Пожалуйста! Конечно, будет отрицать. Но все это – по моей информации. Разумеется, копию договора я не представлю, в случае чего. Но знаю, что это так.

- Вы обратили внимание на слова телеведущего Владимира Соловьева, который считает, что вы «слились», согласившись в итоге работать у Тины Канделаки?

- Давно не обращаю внимания ни на какие слова Соловьева.

- Почему?

- Потому что мне плевать. Даже, я бы сказал, мне просто безразлично. Могу сказать вот еще что. У Вовы Соловьева есть нереализованная мечта. Он хочет быть футбольным комментатором. Именно поэтому он всегда гнобит футбольных комментаторов. Может, не всех, может, с кем-то успел подружиться. Это нереализованный комплекс.

- Соловьев кому-то рассказывал, что хочет стать футбольным комментатором?

- Это просто известно. Не могу сказать, откуда. Просто с этим знанием давно живу.

- Общались с Владимиром?

- Видел в ресторане один раз. Мы, кстати, с Галицким обедали. И там появился Соловьев. Но мы никогда не общались.