Что увидел капитан "Кольской", но не разглядели следователи

На минувшей неделе в Первомайском суде Мурманска продолжалось рассмотрение уголовного дела по факту гибели в 2011 году буровой платформы “Кольская”. Суд заслушал уже многих свидетелей и потерпевших. Но, похоже, до установления истины еще далеко. Нашим спасением никто не руководил Помощник бурильщика СПБУ “Кольская” Юрий Синявский отработал на платформе лишь две вахты. В коллектив буровой платформы он попал сразу же после прихода на работу в ОАО “АМНГР”. Очередная вахта Юрия завершилась в начале декабря 2011 года, всего за несколько дней до трагедии в Охотском море. Но о скорой смене в те дни уже говорили все меньше и меньше. - Сказали, что так надо, - вспоминает события тех дней Юрий в зале заседаний суда. - И еще сказали, когда придем в порт, там и будет смена вахты. Я был недоволен таким поворотом дела. И вся бригада была недовольна. Но пришлось остаться. К началу буксировки Юрий занимался вместе с другими крепежом оборудования, вахты стояли через каждые 12 часов. На перегоне, со слов начальства, им еще предстояло проводить зачистку емкостей. Семнадцатого декабря, по словам Юрия, на палубу уже практически не выходили. Стал выключаться свет. Потом принялись спасать с палубы термогидрокостюмы. Они хранились там в специальных ящиках. Ящики оказались разбитыми. Мокрые костюмы относили в сушилку. - Их нам никто не выдавал, - говорит Синявский. - Я даже не знал, где эти гидрокостюмы находятся. У меня лично его не было, не выдали. Еще несколько леденящих душу признаний спасшегося буровика. Он так и не смог вспомнить о проведении отдельного инструктажа с командой или тренировок по спасению. О своих действиях в том случае, если придется экстренно покинуть борт “Кольской”, молодой человек узнал лишь из карточки на стене в каюте. Там были указаны номер шлюпки и его место в ней. - Ко мне несколько раз подходили работники камбуза, спрашивали, как надевать гидрокостюм, - говорит Синявский. - Я понял, что их этому никто не учил. Что знал сам, то и им показал. Тем временем поступление забортной воды в корпус продолжалось. Ее старались выкачивать насосами буровой, но и они уже не справлялись. Когда стало ясно, что нет смысла дальше “перекачивать море”, многие принялись облачаться в спасательные костюмы. Людей распределили по вертолетам, по тем, которые еще только должны были прилететь. Юрию предстояло лететь вторым бортом. Но его еще нужно было дождаться. А в это время по первому этажу буровой платформы уже гуляли волны. Наверное, именно в те минуты Юрий решил спасаться самостоятельно. Он не был первым. По словам Синявского, в этот момент недалеко от СПБ он видел еще несколько человек, державшихся изо всех сил на волнах. Он перебрался через леер платформы и прыгнул в воду. - Сразу поплыл к людям, как учили, - спокойно вспоминает пережитые мгновения буровик. - Нас было несколько человек. Сначала просто дрейфовали. Пошел снег. Потом “Нефтегаз” оказался рядом. Нас заметили… На борт транспортно-буксировочного судна подниматься самому сил уже не было. Их хватило лишь на то, чтобы намертво вцепиться в спасительную сеть, сброшенную с палубы буксира. Как выяснится позже, в воде Юрий провел более двух часов… Исчезнувшие показания Очень важные для установления истины показания дал суду капитан ледокола “Магадан” Роман Могилян. В декабре 2011 года ледокол вместе с судном “Нефтегаз-55”, принадлежавшим ОАО “АМНГР”, буксировал “Кольскую” в Охотском море, где и разыгралась трагедия. Могилян отвечал на вопросы в режиме видеоконференции. - Когда платформа перевернулась, - отметил капитан Могилян, говоря о роковых минутах, - мы увидели в носовой части ее корпуса широкую трещину. Я говорил о ней следователю. Не знаю, почему нет этих слов в моих показаниях. Про нее я не мог умолчать на допросах во время предварительного следствия. Повреждение корпуса видел также весь экипаж. По крайней мере, капитан назвал троих своих подчиненных, которые в эти минуты находились рядом с ним на капитанском мостике ледокола и видели все своими глазами. Трещину фотографировали, но на берегу электронные носители со снимками были изъяты следователями. Как вспоминает свидетель, трещина шла с борта на днище буровой платформы. В самой широкой части разрыв доходил до пяти сантиметров. По мнению капитана, именно трещина стала основной причиной опрокидывания “Кольской”. - Наличие трещины в корпусе объясняет резкое неконтролируемое поступление воды вовнутрь платформы, - считает дочь погибшего на СПБУ “Кольская” начальника службы  эксплуатации  флота  и безопасности мореплавания АМНГР Михаила Терсина Наталья Дмитриева. - Это результат некачественного ремонта, который проводился незадолго до трагедии. Организацией и приемкой исполненных работ по заделке трещин корпуса в качестве назначенного лица компании занимался заместитель исполняющего обязанности гендиректора ОАО “АМНГР” Василий Васецкий, и почему следователи, проводившие предварительное расследование, не предъявили ему обвинение - нам непонятно. Ни денег, ни здоровья На минувшей неделе ожидаемым и запланированным событием в судебном заседании по факту гибели “Кольской” был опрос бывшего исполняющего обязанности генерального директора компании Юрия Мелехова и бывшего заместителя исполняющего обязанности гендиректора Василия Васецкого. Но ни один, ни другой в зале Первомайского суда так и не появились. Зато оба письменно выразили готовность ответить на вопросы, но только в режиме видеоконференции. Для неявки в суд у каждого оказались “веские” причины. Мелехов сослался на нездоровье, на этот счет даже приложил к обращению копию медицинского заключения. Васецкий же невозможность своего присутствия мотивировал занятостью на работе и недостатком денег для покупки билетов из Москвы. И все же приехать в Мурманск придется. Выслушав мнения всех сторон, принимающих участие в процессе, суд отклонил эти просьбы. Оба фигуранта будут повторно вызваны повестками на судебное заседание. Обе персоны на момент трагедии были непосредственными руководителями компании. От них в трагической истории зависело очень и очень многое. К тому же это уже не первая попытка неявившихся в суд по повестке избежать визита в наш город. В 2013 году Мелехов и Васецкий, сославшись на семейные обстоятельства, отказались ехать в Мурманск для проведения очной ставки с одним из фигурантов уголовного дела. - Мы хотим предъявить им множество документов, - говорит Наталья Дмитриева. - С ними надо ознакомиться, проверить подлинность подписей. По видеосвязи этого не сделать, поэтому их личное присутствие на процессе просто необходимо и должно быть обеспечено. Дежавю не к месту Между тем в судебном процессе в очередной раз обнаружились сомнительные документы. На этот раз в одном из томов уголовного дела нашлось сразу два протокола допроса Даниила Зимина, крановщика, выжившего при крушении. По словам свидетеля, его допрашивали всего один раз, а по поводу появления второго протокола он не может дать никаких пояснений. Проверка подписи под вторым документом тоже не прояснила ситуацию. Опрос свидетеля, находящегося на Дальнем Востоке, проводился в режиме видеоконференции, поэтому изображение автографа на его мониторе было нечетким. Надо отметить, что существование в уголовном деле протокола не существовавшего в природе допроса - на процессе не новость. Неделей раньше точно такая же липа обнаружилась при опросе Юрия Синявского. Его всего лишь один раз допрашивали следователи на Дальнем Востоке сразу же после спасения. Но в деле почему-то оказался подшитым еще один протокол. Из него следовало, что второй допрос проходил гораздо позже в Москве. Сам же Юрий никаких показаний в те сроки никому не давал. Он не мог этого сделать по одной простой причине: в дату “допроса” он находился на вахте на Колгуеве. А это за несколько тысяч километров от Первопрестольной. Не узнал Синявский и своей подписи, что поставлена чужой рукой под московским протоколом. Точно так же усомнились в подлинности своих же автографов еще несколько участников процесса, опрошенных судом ранее. Валерий СЕРЕБРЯКОВ.