«Сколько надо — столько и нарисуют, никто им не указ». Политолог Дмитрий Орешкин о фальсификациях на выборах в Госдуму

Мы наблюдаем перелом прежней электоральной позиции, при которой некоторый «объем» фальсификаций воспринимался как норма. Всегда были регионы типа Чечни, Дагестана, Кемеровской области, где результаты откровенно рисовались, сегодня же мы переживаем момент, когда технология переписывания протоколов, распространилась на всю страну — и это уже катастрофа для того, что называлось остатками доверия к избирательной системе.

За последние 20 лет не было такого, чтобы Центральная избирательная комиссия (ЦИК) тормозила публикацию предварительных результатов: обычно к трем часам ночи бывало обработано более половины бюллетеней, и уже более-менее понятна картинка, которая будет к утру. В этот раз в три часа ночи предоставили данные только по 35% обработанным бюллетеням. Разговоры о том, что много протоколов, партий, трудно считать — это все, что называется, «в пользу бедных». У нас много раз одновременно проходили выборы губернаторов, муниципальных и региональных собраний, и всегда справлялись — а сейчас почему-то перестали. Параллельно разворачивается еще более скандальная история с электронным голосованием, суммировать и предоставить результаты которого — дело нескольких минут. 

Доказать честность такого голосования не может даже возглавивший Общественный штаб по наблюдению за выборами в Москве Алексей Венедиктов — просто потому, что это очень трудно сделать. Он объясняет, что из 2 миллионов зарегистрированных в системе человек 300 тысяч воспользовались правом поменять свой голос, поэтому публикация результатов затянулась. Но любой человек, который занимается компьютерными технологиями, понимает, что для такой системы пересчитать и проверить 300 000 новых файлов — пустяк. Тем более после того, как ночью утреннюю публикацию анонсировал зампредседателя ЦИК Николай Булаев. Самое простое объяснение задержки: эти результаты показали настолько «неправильную» статистику, что их пытаются экстренно переделать — а это очень трудно. Что-то они там явно изобретают, чтобы это не слишком бросалось в глаза.  

Есть и другие устоявшиеся «пространственно-временные» закономерности, которые в этот раз были нарушены: например, на Дальнем Востоке коммунисты традиционно получаютменьше, чем по стране — около 15%, сейчас же, после обработки первых бюллетеней, в регионе коммунисты получили около 25%, а потом их рейтинг стал стремительно падать.

Странно и то, как «менялись проценты» у партии власти. В самом начале она всегда получает несколько больше, чем будет в итоге, потому что есть целый ряд особых участков, где голосование проходит очень организованно и очень рано: воинские части, дома престарелых, экспедиции, корабли во время дальних плаваний — там голосует большинство и почти все — за «Единую Россию». А в этот раз мы наблюдаем прямо противоположную ситуацию. Все те, кто давно занимается выборами и понимает, как они устроены, имеют все основания сомневаться в честности подсчетов — в таких масштабах этого не было со времен Болотной площади.

Что касается митингов, которые планирует КПРФ (20, 21 и 25 сентября. — Прим. ред.) — дело в том, что за коммунистов голосовали не только представители их ядерного электората, но и те, кто послушался совета «Умного голосования», при этом вовсе не являясь сторонником коммунистической идеологии. Какова доля этих людей — не ясно. При этом тех, кто во имя коммунистических идей пойдет с коммунистами на митинг, не слишком много: одно дело — проголосовать, другое — выйти.

Хотя «численных оснований» для такого заключения тоже нет. Для того, чтобы они появились, надо как следует просмотреть весь фактический материал по 97 тысячам избирательных участковых комиссий, а это сделать невозможно, потому что, в отличие от прежних славных времен, когда любой мог скачать эти данные и их проанализировать, сейчас ЦИК сделала скачивание всего массива данных по избирательным комиссиям технически невозможным, что, конечно, является очевидным нарушением. Узнать результат по своему избирательному участку можно, но нельзя сравнить его с соседним, отследить какие-то аномалии, провести элементарные статистические процедуры. Думаю, что митинг станет довольно ярким событием, но вряд ли его можно будет сопоставить с Болотной.

На этих выборах власть отправила месседж, что она может все. Сколько надо —  столько и нарисуют, никто им не указ. Я думаю, что страна этот посыл приняла и подумала: жили же как-то при Советском Союзе. То есть произошел какой-то глубинный перелом. Выборы из политического функционала сделались чисто демонстративной процедурой. Владимир Путин может уверенно смотреть в 2024 год: ему любой вариант нарисуют, и никто, вероятно, не пикнет.

Подготовила Кристина Боровикова