Как астраханцы осетров кормят

Когда я был маленький, я просил сгущенку – икра уже просто не лезла. Ни обычная, ни паюсовая. 

Если спросить астраханцев годами рождении после развала СССР, что такое паюсовая икра, никто не даст ответа. Никто. Ради чистоты эксперимента я провел опрос у студентов в районе АГУ, АГТУ и мне не ответил никто. И вот в этом же районе расположен КАСПНИРХ. У нас любят после революции 1917 года нормальные предприятия называть какими-то аббревиатурами из языка народов хинди или и вовсе на санскрите. Ну, да ладно, не об этом сейчас. Сидим с приятелем в низовьях Волги, молчим, пьем вино домашнее, закусываем. У нас с ним небольшое правило: я ем столько, сколько влезет, никогда не беру с собой ни баночки. И вот тут слабонервным просьба пропустить следующий абзац…

– Ну как?

– Отлично, – отвечаю я, делая очередную манипуляцию с икрой осетровой.

– Севрюжатинки? – вопрошает друг, наливая очередную порцию вина.

– С вашего позволения, мил человек, – отвечаю я, глядя на обширную панораму, где ходят толстые коровы, а на реке пасутся не менее толстые лебеди.

На столе стоит арбуз из астраханских семечек. Повторю: арбуз из астраханских семечек. То, что мы привыкли называть астраханскими арбузами, не совсем наши арбузы – они из голландских семян. Раньше такими попросту коров даже не стали кормить, ибо у нас в принципе не было семян из Голландии. 

Мы сидим и молча выпиваем. Молчим больше, чем говорим. А людям, прожившим долгую счастливую жизнь, всегда есть о чем помолчать. Все слова сказаны давно и не нами. На Кавказе меня всегда радует картина: сидит несколько человек в тени преклонного возраста, они молчат. Почему-то молчать предпочитают втроём. Обычно я говорю бесконечно, но когда мне нужно молчать, я вспоминаю их, когда я впервые подошёл к ним, поздоровался и попросил посидеть рядышком в тени. Мне знаете, что ответили? Ничего. Мне просто самый старший два раза кивнул головой: в знак приветствия на моё приветствие, а потом в знак разрешения на мою просьбу составить компанию. Мы просидели с полчаса. Там не то что слова – звука и жеста не было произведено. С нас можно было нарисовать идеальную картину – настолько статично всё было.

– Ладно, не буду томить, – говорит друг и просто накладывает… как это назвать… вспомнил! пиалу белужьей икры.

Я молча ем и улыбаюсь. Раньше, в детстве, это было давно и в другой жизни, мы ели икру у бесконечных бабушек, чтобы поскорее убежать гулять с детворой, потому что правило простое: пока не доешь – не уйдешь. Теперь только не падайте – суп, второе и икру мне помогал доедать пёс, немецкая овчарка. Так мы жили. 

А теперь переносимся в 15 сентября 2021 года. 

Я смотрю новости и… «в Астраханской области изъяли 40 килограмм осетрины и 200 килограмм черной икры…». Стоп, может я чего-то не понимаю, может бизоны у нас были истреблены, ибо их тупо съели, но простите меня великодушно: десятилетия борьбы с так называемым браконьерством, десятилетия – Карл! – искусственного разведения осетровых, и в результате мы едим пальмовое масло. «Мы» надо было взять в кавычки, конечно.

Ни в одном государстве стран прикаспийского региона нельзя ловить осетров. И все эти государства рано или поздно падут. Да-да, не смейтесь. Потому что это есть создание искусственного дефицита. Добавим к этому разделение общества на касты. Прибавим к этому то, что даже средняя каста (условно) из чиновников крупного ранга не имеет возможности есть осетрину и икру. Я не беру сейчас эту ерунду под названием «прудовая рыба». 

Я ловлю рыбу на удочки. Человек, который ловил рыбу на «секрета» перешел на ловлю удочками. Это даже не подвиг. Это как из 21 века добровольно уехать на пару тысяч лет назад (тут прикол: пару тысяч лет назад как раз-таки ловили на «секрета»). Вот стою я порой часами и знаете что ловится? Да ничего толком. Максимум, что я могу, это наловить на уху себе и родне. Часами ловлю. На червя, малька, лягушек, приманки, на всё, что угодно. Пустота. Тишина. А зато от меня прямо в ста метрах ставят сетки. Внаглую. Днём. Не скрываясь. А чуть ниже по течению в сёлах сетки стоят одна на другой. Вот и всё. А давайте запустим рыбоводные заводы по выпуску молоди частиковых? Обеспечим астраханцев рыбой? А давайте вообще закроем заводы по выпуску рыб осетровых пород? И тогда осетры исчезнут. Совсем. Как бизоны в Астраханской области. 

Почему же астраханцы кормят осетров? А вы посмотрите траты на содержание всей этой авантюры под названием «сохраним популяцию осетровых». Там не миллионы. И не миллиарды. Там десятки и десятки и ещё раз десятки миллиардов.

Искренне ваш, Чулпан Хаматов