Сергей Щеглов: Если нет надежды на стопроцентный результат, то за такие вещи не надо браться

Создание кино — это большой и сложный механизм. И роль продюсера в нем является порой важнейшей.

Продюсер фильма «Шугалей-3: Возвращение» Сергей Щеглов рассказал о подборе актеров, вере в свое дело и супергероях.

Создание кино — это большой и сложный механизм. И роль продюсера в нем является порой важнейшей, потому что именно этот человек координирует весь процесс и создает условия работы для всей команды. Так происходило и на съемках фильма «Шугалей-3. Возвращение». Картина показывает зрителю продолжение истории социолога Максима Шугалея и его переводчика Самера Суэйфана по возвращении в Россию. Продюсер Сергей Щеглов рассказал о съемках третьей части саги, режиссерах и искренней вере в свою работу.

— Сергей, чему посвящен фильм «Шугалей-3. Возвращение»?

— В третьей части мы раскрыли то недостающее звено в образе реального Максима Шугалея, которое нам не удалось показать в первых двух частях, потому что он был в заключении. Несмотря на то, что Максим Шугалей просидел в тюрьме 18 месяцев в жесточайших условиях, этот человек никогда не успокоится и всегда будет идти вперед. Освободив Максима из тюрьмы, мы в фильме как раз и показали тот его неуемный дух, порыв энергии, которая в нем присутствует.

— Все ли задуманное удалось воплотить?

— У нас получилась сильная работа. Не продолжение первой и второй частей, а отдельная, более приключенческая история.

— Многие зрители отмечают сходство Максима Шугалея и сыгравшего его в фильмах актера Кирилла Полухина. Как вам удалось подобрать настолько похожего актера?

— Кирилл Полухин по актерскому мастерству — один из ведущих профессионалов в Петербурге. Он снимается во многих проектах кинокомпании, его можно назвать одним из наших любимых актеров. Поэтому, когда перед нами поставили задачу срочно снять фильм «Шугалей», именно Кириллу мы предложили сыграть в нем главную роль. Он внутренне и внешне очень похож на главного героя.

Уже после освобождения Максима Шугалея из ливийской тюрьмы, постепенно открывая для себя его личность, мы поняли, что в первых двух фильмах фактически попали в десятку по хронологии событий и переживаниям нашего героя в то непростое время. Когда Максим уже вышел из тюрьмы, мы встретились, и он сказал, что около 90% событий фильма — его переживания, неуемный дух и письма к жене, которые он читал вслух, — происходили на самом деле, но мы об этом только догадывались, располагая скудной информацией.

— Вы верили в то, что первые две части фильма «выстрелят» и помогут спасти Максима Шугалея?

— На 100%. Я убежден, что если нет веры в стопроцентный результат, то за такие вещи не надо браться. Если мы не будем верить в наш успех — кино никогда не получится. Кино — энергетический сгусток всех наших эмоций и переживаний, поэтому мы были абсолютно уверены в нашей победе.

— Все три фильма снимали разные режиссеры. Это было сделано намеренно?

— У всех трех частей были разные задачи. Режиссером первой стал Денис Нейманд — очень умный, отчаянный по духу человек, с пронзительным творческим подходом.

Когда мы предложили ему снять фильм «Шугалей», он быстро согласился, думал буквально 15 минут. А ведь для съемок нужно было поехать в командировку в Тунис в непростое время — в пандемию, но он полетел туда с нами, не колеблясь.

Режиссер второго фильма — Максим Бриус — снял драматургическую часть с точки зрения событий, происходящих вокруг героя. Он показал мир внутри ячейки террористов, удерживавших наших соотечественников. Там тоже не все однозначно, тоже раскол внутри этих «нелюдей». И мы постарались передать, что не все понимают, что они делают, с кем борются. Там тоже есть много случайных людей. Всю эту работу поручили Максиму Бриусу, с чем он великолепно справился.

Над третьей частью работал Михаил Вассербаум, который ранее вместе с Максимом Бриусом занимался фильмом «Солнцепек». Он проверенная «боевая единица». Михаилу удалось сделать третий фильм непохожим на первые два. Так мы исключили режиссерские повторы, которых зритель бы нам не простил. Режиссерские ходы, задачи, работа с актерами, картинка — нам нужно было это менять. И мы не ошиблись в своем решении.

— Как пришла идея ввести в фильм реального Максима Шугалея в эпизодической роли?

— Мы решили, что Максиму было бы очень хорошо там сняться, чтобы с поля публичного он пришел в поле художественное. Чтобы все воочию увидели и узнали: вот он, жив, свободен и по духу так же крепок, как и герой, которого сыграл Кирилл Полухин. Что в фильме мы и сделали.

— Многие зрители сравнивают Максима Шугалея с персонажем фильма «Железный человек» Тони Старком. Есть ли у фильма параллель с супергероикой?

— Конечно! «Недогерой» не интересен зрителю. Поэтому герой в художественном фильме — это уже супергерой. А Максим Шугалей — безусловный супергерой. То, что он пережил, и его поступки позволяют это утверждать. Зритель видит в таком персонаже то, что он бы и сам хотел сделать, но в силу многих обстоятельств не может. Он уверен, что если бы попал в те же ситуации, что и Максим Шугалей, то поступил бы так же.

— Финал третьей части остается открытым, намекает ли это на четвертую часть?

— У нас есть кое-какие задумки и планы. Открытый финал как раз и нужен был для того, чтобы появилась четвертая часть.