Хоррор — детям не игрушка

Парламентарии будут обсуждать идею введения в РФ маркировки интернет-игр для ограничения по возрасту.  Делать это, как считают депутаты и сенаторы, необходимо, чтобы предупредить родителей, чьи дети могут столкнуться с жестоким и непристойным игровым контентом. Вместе с тем блокировать доступ к геймингу для несовершеннолетних, как это уже делают в Китае, в нашей стране считают как минимум преждевременным.

Зависимость от компьютерных игр уже объявлена проблемой планетарного масштаба. Ещё в 2018 году Всемирная организация здравоохранения обновила Международную классификацию заболеваний — в их число вошла зависимость от видеоигр, которая в списке ВОЗ заняла место рядом с алкоголизмом и наркоманией.

Это то, о чём специалисты говорят уже долгие годы — у людей, подсевших на гейминг, наблюдаются те же реакции, что и у пьяницы или любителя героина. В частности, речь идёт о так называемом «синдроме отмены», или по простому ломке, возникающей при отсутствии возможности «зависнуть» в виртуальном мире. Как показывают недавние исследования Национального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии имени Сербского, такая ломка у большинства детей и подростков может длиться до двух недель, а в отдельных случаях — не один месяц.

Как рассказал «Парламентской газете» практикующий врач-психиатр Андрей Магай, специалист семейных клубов трезвости, занимающихся проблемами зависимости и расстройства адекватного социального поведения, исследования отечественных и зарубежных учёных в различных областях медицинских знаний прямо указывают на один и тот же феномен — на биологическом уровне изменения, происходящие у людей с различными синдромами зависимости, идентичны. «Это касается универсальных биологических механизмов возникновения зависимости. Поэтому относиться к проблеме игрового поведения, то есть зависимости от компьютерных игр, надо так же, как и к проблемам алкоголизма и наркомании», — утверждает психиатр.

Спектр душевных расстройств, которые рискует получить человек, зависимый от интернет-игр, самый широкий — от тяжелых приступов депрессии до неконтролируемых приступов гнева, аналогичных состоянию аффекта. В 2015 году всех потрясла трагедия, когда в Челябинске 15-летний школьник по описанным выше причинам насмерть зарезал мать и тяжело ранил отца. Не стоит забывать и о том, что расследование дела Галявиева, устроившего 11 мая 2021 года стрельбу в казанской гимназии № 175, показало: невменяемая ненависть «стрелка» была в том числе обусловлена постоянным участием в онлайн-шутерах, «заточенных» на непрерывное убийство виртуальных противников.

Искаженная интернет-играми психика молодёжи — вызов для всех стран без исключения. Сразу в нескольких штатах США с 2002 по 2010 год были разработаны законы о запрете на продажу детям видеоигр с жестокими и непристойными сценариями. Однако в 2011 году Верховный суд Штатов постановил, что запрет таких игр… противоречит «свободе слова», посчитав, что связь агрессивного поведения подростков с их глубоким погружением в онлайн не доказана.

Диаметрально противоположно отнеслись к проблеме в Китае. Власти страны остановили выдачу лицензий производителям игр, которые содержат непристойный, жестокий контент или провоцирующий неправильные морально-этические установки (например, в КНР решено наложить вето на показ в играх «женственных» мужчин, а также пропаганду гомосексуализма, который в КНР официально признан психическим расстройством).

И это не всё. С августа 2021 года в Китае детям до 18 лет запрещено играть в игры по интернету по будням — госрегуляторы обязали крупнейшие игровые платформы блокировать гейминг с понедельника по четверг. А с пятницы по воскресенье и в дни государственных праздников несовершеннолетним можно будет «подвиснуть» в онлайне лишь на один час (с 20:00 до 21:00). Итого — три часа в неделю.

В российском парламенте не намерены копировать опыт Китая, но согласны с тем, что заниматься проблемой предстоит серьёзно и предметно. Например, ввести возрастную маркировку игр — в нашей стране она отсутствует. Законопроект, предлагающий такую меру в отношении всех видеоигр, был разработан в мае 2019 года сенаторами во главе с тогда первым зампредом Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и госстроительству Людмилой Боковой. Среди авторов — ныне действующие сенаторы Александр Башкин, Елена Мизулина, Ахмат Салпагаров.

Однако законопроект получил отрицательный отзыв в равительстве РФ в феврале 2020 года. Основная причина — документ «не предусматривает правовые механизмы пресечения распространения среди детей видео-, компьютерных и онлайн-игр, наносящих вред их развитию и здоровью, что является критически важным для осуществления надлежащего регулирования указанной сферы».

Между тем, как заявил «Парламентской газете» сенатор Александр Башкин, с тех пор актуальность вопроса только возросла. Проблема заключается «не в этических, а технических вопросах» — как соблюдать ограничения, установленные возрастной маркировкой? Например, так же, как это делается в отношении театральных постановок, концертов, кинофильмов. «Конечно, в отношении несовершеннолетних пользователей ключевую роль играет контроль родителей, которые, видя маркировку 18+, не разрешают подростку играть в подобную продукцию. В целом ввод возрастной маркировки — не ограничительная тактика. Приходит время, и человек уже сам решает, как ему относиться к табаку, алкоголю, оружию. И видеоигры должны стоять в этом ряду», — говорит сенатор. 

При этом Башкин считает, что в Интернете стоит блокировать любые игры, которые связаны с экстремизмом, разжиганием ненависти, насилием, порнографией и пропагандой разрушающих личность ценностей. Закрыть доступ к ним, по словам сенатора, возможно. Если каждый пользователь будет иметь в Интернете свой «цифровой возраст» — для этого, уверен Башкин, нужна специальная идентификация, без которой пользователь не сможет войти в Сеть.

Впрочем, в Госдуме считают, что вопрос будет доработан. Глава думского Комитета по информационной политике Александр Хинштейн, отвечая на вопрос «Парламентской газеты», заявил, что в Госдуме будут обсуждать вопрос маркировки компьютерных игр по возрасту. «В какой форме эта идея будет реализована — вопрос, на который ещё предстоит ответить. Считаю, что маркировка необходима в первую очередь для родителей, которые несут ответственность за воспитание своих детей и до совершеннолетия являются их представителями перед государством. И мне, как папе, важно знать, что несёт в себе та или иная игра», — пояснил он.

Говоря же о возможности жесткого регулирования доступа к играм для несовершеннолетних, Хинштейн заметил: у китайцев есть чему учиться, но мы не должны слепо копировать чей-то опыт. «Политика Китая в сфере IT кардинально отличается от российской. И такого жесткого контроля, как в КНР, в России нет и, уверен, не будет. Это не значит, что мы должны безучастно наблюдать за тем, что происходит в Интернете — механизм регулирования в Сети обязательно должен присутствовать. Но всему нужна мера, потому как любой запрет порождает всплеск интереса к запрещаемому предмету. Также вводить запрет можно только тогда, когда выверен механизм его практической реализации», — уверен парламентарий.

Согласны с этим и в Совете Федерации. Сенатор Вадим Деньгин, который входит в состав комиссии палаты регионов по информационной политике и взаимодействию со СМИ, заявил: то, что сегодня вводит у себя Китай в плане госрегулирования доступа к интернет-играм, мы пока вводить не будем. Но тщательно изучить китайский опыт, по его словам, необходимо. «Мы часто говорим о том, что страшно видеть, как дети погружаются в виртуальный мир, который затягивает их, ломает психику. Но надо признаться, мы не задумываемся над этим так, как этого требует развитие ситуации. Безусловно, надо возвращаться к теме возрастной маркировки, обсуждая это с родительским сообществом, детскими психологами, IT-специалистами», — уверен он.

При этом Деньгин считает, что возрастная маркировка должна быть не маленькой наклейкой где-то в углу — она должна наноситься по аналогии с предупреждениями Минздрава на табачной продукции. То есть занимать половину упаковки. А вот депутат Хинштейн склонен проводить аналогию с маркировкой по возрасту для кино-, видео- и литературной продукции.