Жернова репрессивной системы на примере одного института

Физическая культура и спорт в СССР занимали важное место в жизни советского общества. Этой сфере уделялось большое внимание на самом высоком государственном уровне. Физической культуре и спорту в СССР придавалось очень большое значение. Спорт пропагандировался везде, где только можно — с помощью плакатов, телевидения, в советской прессе.

Похожая ситуация и в России сейчас. Если нет больших экономических и социальных успехов — будем гордиться спортивными успехами. Причем, любой ценой, как например это было на сочинской олимпиаде и на других международных соревнованиях. И все, включая спортсменов, были участниками постыдного фарса: махинациях с допинг–пробами. Конечно, российская Власть все отрицает, как это принято в уголовном мире. А поскольку легкие пытки в виде санкций конкретным лицам не были болезненны для верхушки паханов во власти, то и выводов эта власть не делает, разве что в свою пользу.

Но не об этом речь. А вот знают ли современные спортсмены и их болельщики, что не только командиры Красной Армии, не только глухонемые и ученые, не только разведчики и дипломаты, не только статистики и астрономы подверглись репрессиям, но и спортсмены, тренеры и преподаватели институтов физкультуры?

Вы скажите: не может быть, ведь более 100 лет нам внушают, что физкультура и спорт продлевают жизнь, а тут, оказывается, что и укорачивают? Представьте себе, что да.

В Российском Государственном Университете Физической Культуры, Спорта, Молодежи и Туризма (ГЦОЛИФК) есть свой собственный Музей репрессий сотрудников, студентов и выпускников института.

Сведения о репрессированных инфизкультовцах в институте собирали из разных источников. Начинали с опросов ветеранов спорта: о ком знают, что помнят. Родственники тех, кто был расстрелян или сослан в лагеря, помогли в сборе информации. Так был собран материал об А.Г. Иттине, В.А.Иванове, Л.В. Геркан, Г.Г. Лемберг, М.Т. Окуневе, А.Ф. Хорошкевич. О своих родных написал книгу «Записки магаданского мальчика» Л.С. Титов, А.Е. Абалаков передал книгу, написанную им о своем отце. В архиве университета удалось разыскать личные дела М.Т. Окунева, Н.И.Ковтуна. Преподавателем лыжного спорта Б.Л. Рукодельниковым была передана в музей книга «Бутовский полигон».
––––––––––––––––––––––––––––––––
Бутовский полигон, 1937 — 1938 гг. : Книга памяти жертв полит. репрессий / Ред. совет: Бакиров Э.А. (пред.) и др., Редкол.: Блинов Ю.П. пред.) и др. — М. : Изд–во «Ин–т эксперимент. социологии», 1997. — 364 с. : ил.

Книга составлена на материалах предписаний и актов НКВД о приведении приговоров в исполнение. Список 3100 человек в общем алфавитном порядке на 311 страницах. Книга находится в библиотеке НИПЦ "Мемориал" (Москва).
––––––––––––––––––––––––––––––––––

Расстрельные списки

Сведения об осужденных Военной коллегией сейчас публикуется как «Сталинские расстрельные списки», предоставленные архивом Президента РФ. К Сталину попадали списки, уже разбитые на определенные категории и содержащие лишь фамилию, имя и отчество. Все репрессируемые по мере наказания разбивались на 2 категории. Отнесенных к 1 категории выносили постановление – расстрел, ко 2–ой категории – заключению в лагеря сроком от 8 до 10 лет. Списки подписывались членами политбюро Молотовым, Кагановичем, Ворошиловым, Ждановым, которые были наиболее приближены к Сталину. В этих «расстрельных списках» мы нашли имена и наших инфизкультовцев.

Первые аресты в институте начались уже в 20–ых гг.

И одним из первых, кто был арестован, по имеющимся у нас данным, был преподаватель гимнастики Анатолий Федорович Хорошкевич. Он преподавал «сокольскую гимнастику», был членом Совета Центрального гимнастического общества «Сокол». По воспоминаниям его жены, Анатолий Федорович был осужден в 1927 г. Его погубила излишняя общественная активность и «преступные» связи с заграницей. В середине 30–ых годов он был вновь арестован, вероятно, за преподавание в мастерских В.Э. Мейерхольда. В конце 20–ых годов спортивное общество «Сокол», поддерживающее профессиональные связи с одноименным чешским обществом, было закрыто по обвинению в антисоветской деятельности, и многие его члены были репрессированы. Представители «сокольской» гимнастики, подверглись репрессиям: А.Ф. Хорошкевич, Н.О. Кельберер, А.А. Зикмунд.

Началом дальнейших репрессий послужила статья заведующего кафедрой истории физической культуры Арона Григорьевича Иттина «Нужны ли нам профессионалы?», опубликованную в газете «Труд» 22 октября 1929 г. ЦК комсомола признал его статью как выступление с чуждым предложением, которое не соответствует политике партии. А.Г.Иттина обвинили в открытой «правооппортунистической вылазке» в физкультуре, в извращении истории советской физкультуры и уменьшении роли партии в развитии физической культуры.

В жизни института стала ощущаться тревожная обстановка.

Президиум ВСФК СССР в своей резолюции «О состоянии Госинфизкульта» записал, что «ГЦИФК на протяжении ряда лет становится гнездом «махрового оппортунизма», что «программа большинства дисциплин ни идеологически, ни содержанием совершенно не отражает моментов производственного обучения и подготовки к обороне», что «в институте полное отсутствие трудовой дисциплины». Отмечалось также, что «недостаточность внимания к общественно–политическому воспитанию студенчества привела к отрыву от политической и хозяйственной жизни страны и к непониманию основных принципов перестройки физкультдвижения лицом к производству и обороне». Клеймились и попытки некоторых специалистов доказать, что физкультура независима от политики.

Тогда, в 1931 г., такие обвинения закончились освобождением от занимаемых должностей. Было снято все руководство института, секретари партийной, профсоюзной и комсомольской организаций, переизбран весь их актив, как проводящий «явную правооппортунистическую, антипартийную линию».

Большой террор

В 1937–1938 годы на Инфизкульт обрушились массовые репрессии. В те страшные годы коллектив потерял многих руководителей и преподавателей.

В числе первых, кому была назначена высшая мера наказания – расстрел – был А.А. Гусев, председатель Московского областного совета ОСОВИАХИМА и начальник курсов инструкторов ОСОВИАХИМА, которые проходили на базе ГЦОЛИФК. Он был арестован 20 февраля 1937 г., по обвинению в участие в контрреволюционной террористической организации и вредительство расстрелян 4 сентября 1937 г.

Был расстрелян и А.Г. Иттин. Если в начале 30–ых его лишь освободили от обязанностей в исполнительном комитете Красного Спортинтерна, то в 1937 г. он был осужден за «участие в антисоветской диверсионно – террористической организации» и в тот же день расстрелян.

Дело маршала Тухачевского. 1937 г.

21 июля 1937 г. вышел приказ Всесоюзного комитета по делам физической культуры и спорта при СНК СССР о снятии с работы директора Московского института Фрумина С.М. и его заместителя Черняка Е.И. «за связь с врагами народа». А вскоре 25 июля 1937 г. в газете «Красный спорт» под заголовком «Фруминско – черняковскую нечисть выкорчевать до конца» появилась статья с «разоблачениями»: «Фрумин и его банда работали по указке и по заданиям подлейших из подлых, трижды презренных предателей родины, японско–немецко–троцкистских шпионов и диверсантов – Тухачевского, Гамарника, Фельдмана, Эйдемана». Репрессии, охватившие высший командный состав армии («дело маршала Тухачевского»), обрушились на руководителей и преподавателей Инфизкульта. В чем же была их вина?

В 1933 г. на базе ГЦИФК, на стадионе и в залах института, проходила Спартакиада высшего командного состава РККА. К организации и проведению Спартакиады и занятий физподготовкой были привлечены руководители и преподаватели института. Впоследствии многие из участников Спартакиады и те, кто посещал занятия, были объявлены «врагами народа». Вот за эту «связь» и были репрессированы руководители и преподаватели института, а также члены их семей. Всем им – и военным, и преподавателям – предъявлялось формальное обвинение «в ослаблении мощи Красной Армии».

Помимо этого преподавателей ГЦОЛИФК обвиняли в стремлении опорочить партию и правительство и своими действиями вызвать недовольство студентов и сотрудников института, в искажении партийной линии в подготовке физкультурных кадров.

Были арестованы:

директор института Фрумин С.М.,
его заместитель Черняк Е.И.,
зам. директора по хозяйственной части Гудков П.А.,
начальник финансовой части Мироненко.

В один день 8 октября 1937 г. были арестованы:
бывший директор института Зикмунд А.А.,
секретарь парткома Соколов Г.Н.,
декан педагогического факультета Чернышев П.И.,
начальник школы тренеров Солдатов Н.А.

Позже —
и.о. директора института (1929–1930) Магитон С.Я,
преподаватели Калантаров Б.А.,
Эйдэ К.П.,
Янсон Ж.П. и другие.
В числе арестованных были студенты, а также сотрудники институт.

Всем им было предъявлено обвинение — «участие в контрреволюционной террористической организации».

Были расстреляны:

Черняк Евсей Исакович — в «расстрельных списках» от 13 января 1937 г.
Янсон Жан Петрович расстрелян 8 января 1938 г.
Солдатов Никифор Антонович — 16 января 1938 г.
Соколов Георгий Никитович — 15 марта 1938 г.
Магитон Семен Яковлевич — 15 марта 1938 г.
Зикмунд Альберт Антонович — 25 апреля 1938 г.
Калантаров Борис Александрович — 9 мая 1938 г.
Эйдэ Конрад Павлович — 9 мая 1938 г.
Чернышев Петр Иванович — 1 сентября 1938 г.
Фрумин Семен Михайлович — 1 сентября 1938 г.
Гудков Петр Андреевич – 2 категория, ИТЛ на 5–8 лет.
Сведений о Глезере, Мироненко и В. Корневе у нас нет.

«Контрреволюционная террористическая группа» преподавателей и студентов–лыжников Центрального института физкультуры /Москва/

1938 г. было сфабриковано обвинительное заключение, в котором говорится: «…контрреволюционная шпионско–террористическая организация в системе физкультурных организаций в г. Москве…ставила своей задачей свержение советской власти, ориентируясь на интервенцию капиталистических стран против СССР, организовав им помощь внутри страны путем сбора шпионских материалов и организацией террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского правительства». Это обвинение было предъявлено целой группе преподавателей лыжного спорта и студентов – лыжников нашего института.

Были арестованы заведующий кафедрой И.И. Гребенщиков, преподаватели А.И. Лукьянов, Т.В. Кадрилеев, и.о. заведующего кафедрой после ареста Гребенщикова
С.Н. Титов, студенты И.Хацкевич, Б. Кохановский, Н. Королев и два брата Людсковы, всего 9 человек. Эта группа, по версии следователей, «замышляла план совершения террористического акта над руководителями партии и правительства во время демонстрации на Красной площади в день 1 мая 1937 г.».

Подобное обвинение, как мы знаем, предъявлялось и знаменитым футболистам братьям Старостиным, тогда дело вынуждены были закрыть ввиду огромной популярности футболистов. Но мысль НКВД, что футболисты, альпинисты и лыжники, эти затаившиеся «враги народа», упорно планируют террористический акт именно на Красной площади стойко держится в умах органов. После применения к арестованным на допросах «методов разрешенного свыше силового воздействия» лыжники «подтвердили», что такой план был ими разработан, и НКВД окончательно формирует состав «нелегальной организации спортсменов». И.И.Гребенщикову как заведующему кафедрой отводится роль «руководителя террористов». Дело сфабриковано, звучит обвинительный приговор.

Были расстреляны:

Гребенщиков Иван Иванович — 21 января 1938 г.
Кадрилеев Трофим Васильевич — 21 января 1938 г.
Кохановский Бронислав Иванович — 3 февраля 1938 г.
Лукьянов Александр Ильич — 3 февраля 1938 г.
Хацкевич Иван Алексеевич — 27 апреля 1938 г.
Титов Сергей Николаевич — 9 мая 1938 г.
Людсков Анатолий Николаевич – в «расстрельных списках» от 3 февраля 1938 г.
Судьба другого брата — Виктора Николаевича Людскова, как и судьба студента Николая Королева нам не известна.

В апреле 1938 г. вновь последовали массовые аресты преподавателей кафедры лыж и студентов.

Андрей Владимирович Ильичев,
Василий Николаевич Титов (брат С.Н. Титова),
М.М. Антоневич,
В.Л. Талят – Келпш,
Владимир Севрук,
Синев (нет полных данных).

Всех их НКВД пытался объединить в 2–ю террористическую группу из преподавателей и студентов института физкультуры. Ведь необходимо показать, что контрреволюционные настроения носят массовый характер. Подследственные просидели в тюрьме до июля 1939 г.

Но путаные показания никак не тянули на расстрельные пункты 58–й статьи. То ли потому что наркома Ежова сменил Берия, и наступило временное послабление в середине 1938 г., то ли «дело» это было такое, что органам выгодно было вынести его на публичный суд, все шесть были освобождены по суду.

Национальные операции НКВД

25 июля 1937 г. вышел оперативный приказ НКВД СССР «Об операции по репрессированию германских подданных, подозревавшихся в шпионаже против СССР». Среди преподавателей и студентов Инфизкульта было не мало иностранцев, которые могли попасть под эту «операцию»: преподаватели немцы Эйдэ Конрад Павлович, Кельберер Николай Оттович, финн Канерва В.И., студенты немцы Курт Бертрам, Карл Бюрен, Святослав Буддо.

Василий Сергеевич Ощепков, преподававший в нашем институте, попадал под так называемый «приказ о харбинцах», в котором утверждалось, что выехавшие в СССР харбинцы (жившие на КВЖД) в подавляющем большинстве состоят из бывших белых офицеров, полицейских, жандармов, участников различных эмигрантских шпионско–фашистских организаций и т.п. Поэтому все «харбинцы» подлежат немедленному аресту. Ощепков был «харбинцем», он прожил в этом городе около двух лет. Более того, Ощепков был сотрудником царской контрразведки, служил в японской армии.. Никаких шансов на получение хотя бы срока вместо расстрела у Василия Сергеевича не было.

Был репрессирован и студент–рекордсмен Николай Ковтун, вся вина которого состояла в том, что он родился и жил в китайском городе Харбине, а следовательно по мнению «органов», мог быть связан с иностранной разведкой.

Наш выдающийся борец, заведующий кафедрой борьбы Владимир Александрович Иванов был арестован и расстрелян по обвинению в шпионаже в пользу Германии. То же обвинение было предъявлено преподавателю фехтования и рукопашного боя подпоручику (бывшему белому офицеру) Николаю Сергеевичу Померанцеву, работавшему на одной кафедре с В.А.Ивановым.

ЧСИР

Это слово теперь мало кому знакомо, а означает оно — «Член семьи изменника Родины». Само понятие « враг народа» прочно вошло в повседневную жизнь, стало несмываемым клеймом не только для « разоблаченных изменников Родины», но и для их семей. Член семьи изменника Родины (ЧСИР) — подвергался физическим и моральным истязаниям. По решению Политбюро от 5 июля 1937 г. жен « врагов народа» заключали в лагеря на срок не менее 5–8 лет или ссылали в дальние районы Сибири на 5 лет. Детей « врагов народа» либо отправляли в лагеря–колонии НКВД, либо водворяли в детские дома особого режима. У большинства осуждённых жён сроки заканчивались в начале 1940–х годов. Однако в связи с началом войны 22 июня 1941 года была издана директива о запрете освобождения уголовников и «контрреволюционных элементов», а через год последовала другая директива о разрешении освобождения ЧСИР, но всех освобождённых предписывалось оставлять в лагерях на положении вольнонаёмных. Окончательное освобождение прошло только после войны, при этом бывшим ЧСИР было запрещено проживать в крупных городах.

Среди тех, кто был сослан в ИТЛ, как Член семьи изменника родины:

жена Зикмунда А.А. – Зикмунд Альбина Иосифовна
жена Кальпуса Б.А. – Кальпус М.Г.
жена Калантарова Б.А. – Ломакина Наталия Николаевна
жена Фрумина С.М. – Поленова Анна Ивановна
жена Титова С.Н. – Розанова Анна Дмитриевна
жена Чернышева П.И. – Чернышева Елена Петровна
жена Гребенщикова И.И. – Чернышева Вера Ивановна

За каждым именем стояла полноценная жизнь, своя и всех им близких, родных, друзей, знакомых – во всех мгновеньях счастья и горя.

Дети врагов народа

Дети, не имевшие возможности ни изменить свою судьбу, ни распорядиться ею, оказались самыми бесправными. Многие из них лишились детства, родителей, настоящих имен, дат рождения, а зачастую – жизни.

Детприемник был первым местом, куда попадал ребенок с улицы, с вокзала или из дома после ареста или смерти родителей. Сотрудники приемника должны были установить личность ребенка, сфотографировать, взять отпечатки пальцев, провести санобработку и направить в одно из воспитательных или образовательных учреждений для несовершеннолетних. На практике из–за переполненности детских домов многие дети часто оставались в приемнике на многие месяцы.

Немецкий философ Карл Ясперс в своей книге « Смысл и назначение истории» писал:
«Нельзя допустить, чтобы ужасы прошлого были преданы забвению. Надо все время напоминать о прошлом. Оно было, оказалось возможным, и эта возможность остается. Лишь знание способно предотвратить ее. Опасность здесь в нежелании знать, в стремлении забыть и в неверии, что все это действительно происходило…».
–––––––––––––––––––––––––––––
Источник: РЕПРЕССИИ В ИНФИЗКУЛЬТЕ

В комментах еще материалы и фотографии

Написал leon1959 на ne_trotsky.d3.ru / комментировать