Азат Мубаракшин: «На «Нижнекамскнефтехиме» работало оборудование с отключенными системами контроля»

Новый глава Ростехнадзора в Татарстане об отношениях с ТАИФом и нефтяной компанией Шаймиевых

«Этиленник — это очень большой и важный объект, но и его строительство было приостановлено на 52 дня», — говорит руководитель приволжского управления Ростехнадзора Азат Мубаракшин. На интернет-конференции с читателями «БИЗНЕС Online» он рассказал, как сочетать требования промышленной безопасности и даже сохранение жизни людей с задачами экономического развития Татарстана.

«По утрате доверия никого не уволили»

— Азат Фаридович, наши читатели интересуются, какие изменения претерпела служба под вашим руководством?

— Начну с того, что у Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору 29 территориальных управлений: 23 управления по технологическому надзору и 6 управлений по надзору за ядерной и радиационной безопасностью. В сферу деятельности Приволжского управления входят Татарстан, Чувашия и Марий Эл. Под нашим надзором находятся 3617 юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, которые эксплуатируют более 9 тысяч опасных производственных объектов.

В прошлом году произошло плановое сокращение штатной численности управления на 10 процентов, и сегодня у нас 213 штатных единиц на три республики.

— На сколько процентов обновился состав управления?

— Это считанные единицы!

— По утрате доверия никого не уволили?

— По такой причине никого не увольняли, решение о своем уходе из управления сотрудники принимали сами. Бывает, что люди просто устают.

— Откуда берете новые кадры?

— Мы активно работаем с вузами, например, этим летом около 30 человек из технических вузов Казани прошли у нас производственную практику. И молодых специалистов готовим, и ежемесячно конкурсы проводим, к нам приходят и с производства. В управлении развито наставничество, и более опытные инспекторы передают свои знания молодым сотрудникам.

— Какими «коврижками» завлекаете?

— Молодые кадры мотивируются получением большого опыта. 

— Какая у вас средняя зарплата?

— Зарплата вместе с премиальными чуть выше среднего уровня по региону. Кстати, все сведения о доходах наших сотрудников, в соответствии с законом, размещаются в интернете.

«Количество инспекторов уменьшается, а нагрузка возрастает»

 — В ведении Приволжского управления три субъекта. Какой из них самый «взрывоопасный»?

— Если говорить о количестве опасных объектов, то, конечно, Татарстан технологически более развит, чем две другие республики. Под нашим надзором находятся 238 объектов первого класса опасности, из которых на Чувашию и Марий Эл приходится 15. А 223 объекта первого класса опасности располагаются на территории Татарстана. В целом по Российской Федерации около двух тысяч особо опасных объектов, из которых примерно 12 процентов находятся в нашей республике. Здесь три большие агломерации: Альметьевск, Нижнекамск-Челны и Казань. Причем, объект — это не равно завод, например, на «Нижнекамскнефтехиме» находится 27 объектов первого класса опасности. 

— С февраля 2021 году в РФ стартовал эксперимент по внедрению систем дистанционного контроля промышленной безопасности. Как вы считаете, насколько внедрение подобных систем позволит повысить прозрачность при осуществлении надзора? Когда можно ждать внесения соответствующих изменений в 116-ФЗ? (Айдар Даминов)

— В России сейчас проводится эксперимент по дистанционному контролю промышленной безопасности, участие в котором добровольное.

В рамках эксперимента как раз и должна быть разработана методологическая и нормативная база, чтобы можно было внести соответствующие изменения в 116-ФЗ «О промышленной безопасности».

— В каком режиме будут поступать вам данные с предприятий — в автоматическом, или кто-то на компьютере будет набирать показания датчиков и пересылать вам?

— Пока данные с предприятий собираются в ручном режиме, но готовится и цифровая платформа, которая в перспективе начнет собирать оцифрованные данные с предприятия автоматически.

— Предприятие само должно закупить соответствующее оборудование?

— Ростехнадзор с 2019 года участвует в национальной программе «Цифровая экономика», в рамках которой как раз и создается цифровая платформа, позволяющая получать и обрабатывать цифровые данные. В наших поднадзорных организациях, которые участвуют в эксперименте, большое количество технологических процессов уже автоматизировано, и мы можем получать оцифрованные параметры, на основе которых можно сделать выводы о риске возникновения аварийной ситуации.

— Ваша оценка этого нововведения?

— Это, конечно, шаг вперед. Тем более что количество инспекторов уменьшается, а нагрузка возрастает. 

— С какими предприятиями вы уже заключили соглашение?

— В Татарстане интерес к проекту пока проявили две компании — «Татнефть» и Пороховой завод, но соглашения с ними пока не подписаны.

— Какой срок от письма до подписания соглашения? Какие процессы для этого должны быть завершены?

— Первое — обеспечение информационной безопасности, второе — технологическая готовность предприятия и Ростехнадзора. В прошлом году прошло проектирование нашей системы, в этом году мы ее запускаем поэтапно. Сегодня процесс идет больше в документарном согласовании, потому что необходимо разложить все наши требования в отношении этих предприятий, затем оценить, что может быть оцифровано, поскольку часть данных можно получить только при визуальном осмотре. Возможно, это будет фотофиксация.

А вообще движение в этом направлении началось давно, с 2015 года в Ростехнадзоре действует рабочая группа по внедрению дистанционного контроля, и ряд крупных предприятий страны уже внедрили эту систему в рамках пилота.

— СИБУР тоже внедрил?

— Да, у СИБУРа эта система есть, например, наши коллеги из Западно-Уральского управления уже подключаются к системе предприятия «СИБУР-Химпром» в Перми.

«Основной показатель — это снижение аварийности, а не количество нарушений и объем штрафов»

— Когда в Приволжском управлении Ростехнадзора будет внедрена оценка результативности контрольно-надзорной деятельности? (Владимир)

— Основной показатель — это снижение аварийности, а не количество нарушений и объем штрафов. Сегодня 248-ФЗ больше открывает возможностей для профилактики.

— Что предпринимается для того, чтобы не возникали коррупционные связи между вашими инспекторами и предприятиями? (Юрий Кротов)

— Я согласен, что проблема коррупционности для контрольно-надзорных органов очень актуальна, Но, во-первых, Ростехнадзор проводит весь комплекс антикоррупционных мероприятий, в том числе анализ сведений о доходах. Во-вторых, мы производим ротацию инспекторского состава. В-третьих, мы контролируем предписания и акты, которые формируются инспекторами. В итоге для конкретного инспектора всё меньше остается возможностей принять неверное решение.

— У вас есть структура, отвечающая за собственную безопасность?

— В кадровой службе есть ответственный за антикоррупционную безопасность, кроме того, работает комиссия по рассмотрению конфликтов интересов.

— Прокомментируйте статью на одном телеграмм-канале: «Безрадостными наблюдениями делятся представители производственного бизнеса в Татарстане, которым в силу специфики приходится иметь дело с Ростехнадзором», и ответьте на вопрос - зачем вы пришли в Ростехнадзор? (Алия)

— В Ростехнадзор я пришел не 22 марта 2021 года, а с конца 2018 года работал в центральном аппарате начальником управления информатизации. 22 марта возглавил Приволжское управление. Все отношения с поднадзорными предприятиями мы строим только в соответствии с требованиями нормативно-правовых актов.

Встречаясь на различных мероприятиях с руководителями крупных предприятий, я убедился, что за критикой Ростехнадзора зачастую скрывается некомпетентность менеджмента среднего звена, который не может вовремя подготовить необходимые документы. Есть случаи, когда при регистрации электролаборатории мы четыре раза отказывали. Не потому, что мы такие плохие, а из-за того, что пакет документов не соответствовал установленным требованиям.

— Часто ли решения Ростехнадзора предприятия РТ оспаривают в суде? Какие судебные разбирательства идут сегодня? (Ленар Мухаметшин)

— За первое полугодие 2021 года в судах рассмотрено свыше 200 дел, в 85 процентах решение приято в пользу Приволжского управления Ростехнадзора.

— А в тех 15 процентах решений, которые приняты в пользу истца, каких причин больше — недостаточная квалификация инспектора или злой умысел?

— Нет, это не злой умысел. Сегодня действует и система досудебного обжалования, когда мы встречаемся с поднадзорным предприятием и рассматриваем спорные вопросы. Они в основном связаны со снятием требований, указанных в акте проверки. Например, эксплуатирующая организация из 126 нарушений просила снять 13. Кстати, в ходе обсуждения сам же руководитель организации признал, что мы правы во всех 13 случаях, и эти пункты остались в акте.

— Но когда суд принимает решение не в вашу пользу, что является тому причиной?

— Бывают ошибки в процедуре, например, не должным образом направили уведомление или извещение. Сегодня мы выстраиваем свою систему контроля самой процедуры, и, думаю, таких ошибок у нас будет меньше.

«Если безопасность на предприятии низкая, то оно рано или поздно перестанет приносить выгоду»

— Один читатель написал: »Как бывший работник Госгортехнадзора СССР могу констатировать, что все промышленные объекты в большой опасности». А вы как оцениваете?

— За последние 20 лет промышленность в Татарстане очень бурно развивается. Все особо опасные объекты находятся на постоянном государственном надзоре. Если стройка ведется в соответствии с проектом, прошедшим Главгосэкспертизу, то мы без проблем выдаем заключение о соответствии построенного объекта. Если же происходят какие-то нарушения или организация проводит работы с угрозой для жизни и здоровья, то мы приостанавливаем такие строительства на срок от 30 до 90 суток.

Что касается объектов, которые эксплуатируются давно, то у них основная проблема — износ оборудования и технических устройств. Имеется возможность продлевать срок службы оборудования и технических устройств путем проведения экспертизы промышленной безопасности и выдачи положительного заключения, но, к сожалению, есть заключения, которые просто штампуются, они не уменьшают риска возникновения аварии.

— Кто проводит экспертизу?

— Экспертизу проводят коммерческие экспертные организации, имеющие лицензию на проведение экспертизы промышленной безопасности. Они должны проводить обследование технических устройств, зданий, сооружений, делать выводы о соответствии или несоответствии требованиям промышленной безопасности.

— Почему же некоторые из экспертов «бумажки» рисуют? 

— Это вопрос к ним. Когда мы такие «бумажки» находим, то направляем их в суды, чтобы признать эти экспертизы заведомо ложными. Также подготовлен проект изменений в федеральный закон, которым определен уход от экспертизы в формат того, что решение о продлении срока эксплуатации того или иного технического устройства должен принимать руководитель эксплуатирующей организации. Если сегодня ответственность размыта между экспертом, экспертной и эксплуатирующей организациями, то с принятием этих поправок руководитель предприятия будет принимать решение. Естественно, он 200 раз подумает, прежде чем продлить срок эксплуатации технического устройства.

— Вы считаете, это будет эффективней?

— Я считаю, эффективней, потому что эти поправки уберут с рынка экспертные организации, которые штампуют «бумажки», и останутся те профессионалы, которые действительно проводят диагностику, испытания и обследования.

— А собственник будет нести хоть какую-то ответственность?

— В рамках изменения закона отвечает руководитель предприятия. Но также рассматриваются изменения о том, что служба производственного контроля должна быть подчинена не главному инженеру или директору, а непосредственно совету директоров. Чтобы собственник тоже понимал реальную картину происходящего на предприятии и выбирал золотую середину между экономической выгодой и безопасностью. В конце концов, если безопасность на предприятии низкая, то оно рано или поздно перестанет приносить экономическую выгоду.

— Когда внесут эти изменения в закон?

— В мае текущего года законопроект прошел первое чтение в Госдуме.

«По сравнению с 2019-м было на 60 процентов меньше проверок»

— Почему на 2020 год было запланировано 160 проверок поднадзорных предприятий, а проведено почти 6,5 тысячи? (Дмитрий)

— Есть плановые и внеплановые проверки. Плановые определяются в соответствии с риск-ориентированным подходом и классом опасности объекта. Мы формируем план, направляем его на согласование в Генеральную прокуратуру, затем он размещается в единой системе контрольно-надзорных мероприятий. 

— А на основании чего проводятся внеплановые проверки?

— Внеплановые проверки проводятся в отношении объектов государственного строительного надзора, где мы действуем на основании извещения застройщика.

Он нас извещает о начале строительства, готовит для этого все документы, и мы определяем программу проверок. По завершении строительства застройщик также нас извещает. Если нарушений нет, то мы выдаем ЗОС — заключение о соответствии построенного объекта. К внеплановым относятся и ПВП — проверки выполненных предписаний, которые были выданы по результатам проведенных плановых проверок. Также внепланово проводятся проверки по обращению граждан, прокуратуры, проверки по выполнению лицензионных требований. Поэтому количество внеплановых проверок больше, чем плановых.

— Как часто и по какому поводу в Ростехнадзор обращаются граждане?

— Не часто, но достаточно. Есть поводы, например, связанные с лифтовым хозяйством. Лифты не относятся к опасным производственным объектам, но поднадзорны нам. Достаточно большое количество обращений граждан по энергетике.

— На время пандемии правительство РФ велело сократить проверки бизнеса. Ростехнадзор тоже сократил или даже прекратил? А это разве не опасно? (Амина Валеева)

— Мы выполнили ровно то, что было указано в постановлении правительства РФ: сократили все плановые проверки. Но остались внеплановые проверки, также из-под надзора не ушли объекты первого класса опасности. На Ростехнадзор ковид тоже оказал воздействие: переболела часть наших сотрудников.

— Сколько проверок проведено Ростехнадзором в Татарстане в этом году? (Артём Григорьев)

— Если сравнивать с аналогичным периодом 2020 года, то за 7 месяцев 2021-го мы провели в два раза больше проверок. Но для сравнения статистики неправильно брать 2020 год, потому что действовал мораторий на проведение плановых проверок. А по сравнению с 2019-м было на 60 процентов меньше проверок. Это связано с тем, что в соответствии с постановлением правительства упор был больше сделан на профилактику исполнения обязательных требований. Что касается внеплановых, то в 2019 году их было 4,8 тысячи, в 2021-м — 4041 проверка. А вот проверок выполнения предписаний мы провели на 10 процентов больше, чем в 2019-м: 664 против 606.

«У нас с МНКТ особые отношения, они оспаривают все наши решения»

— Из-за того, что в 2020 году проверок было меньше, аварий стало больше?

— Аварий больше не стало, но это связано с большой работой, которую проводит Ростехнадзор.

— Может быть, бизнес настолько уже ответственный, что его не надо контролировать?

— Я очень хотел бы на это надеяться, но количество нарушений, которые мы выявили в 2021 году, говорит об обратном.

— Сколько ЧП на производстве произошло в Татарстане за первое полугодие 2021 года? (Минуллин)

— За 6 месяцев 2021 года зафиксирована одна авария и три несчастных случая, в результате которых пострадали 8 человек, из них четверо со смертельным исходом. Например, 22 января на предприятии Малой нефтяной компании Татарстана (принадлежит семье Шаймиевых — прим. ред.)  при проведении пневматического испытания взорвалась емкость, в результате чего погибли оператор установки и разнорабочий, еще два сотрудника получили тяжелые травмы. 

— Устранены ли нарушения в Малой нефтяной компании?

— Не так давно закончилось техническое расследование этой аварии, мы рассмотрели выводы комиссии, приняли административные меры реагирования к юридическому лицу. Все материалы своего технического расследования мы направили в правоохранительные органы. Теперь они должны принять решение о возбуждении уголовных дел в отношении должностных лиц, чтобы мы к остальным виновным могли применить меры административного воздействия.

— А юрлицо как было наказано?

— Мы применили меру административного воздействия в виде штрафа на сумму 300 тысяч рублей.

— Что послужило причиной трагедии?

 — Взорвавшаяся 50-кубовая емкость была подвергнута пневматическим испытаниям под давлением, на которое она не была рассчитана. Из организационных нарушений — отсутствовал контроль за выполнением работ. Люди, в должностных инструкциях которых не было прописано проведение этих работ, были к ним привлечены.

— Какие нарушения на МНКТ уже исправили?

— У нас с МНКТ особые отношения, они оспаривают все наши решения. Это тот случай, когда вместо службы производственного контроля на предприятии работает служба противодействия Ростехнадзору.

— Как часто происходят аварии? (Ирина)

— В 2019 году на подконтрольных управлению объектах произошло 13 аварий и 15 несчастных случаев, в которых пострадал 21 человек, из них пятеро со смертельным исходом. В первом полугодии 2020 года — 8 аварий и 7 несчастных случаев, жертвами которых стали 14 человек, из них 8 со смертельным исходом.

Человеческий фактор всегда играет свою роль. Основные причины аварий — это плохая организация производственных процессов, безответственность руководителей и сотрудников, износ оборудования, отказы техники.

«На НКНХ работало оборудование с неисправными или отключенными системами контроля»

— После поглощения ТАИФа в СИБУРом безопасность на нефтехимических предприятиях РТ повысится? (Курицын А.)

— Наверное, неправильно давать оценку «до» и «после», потому что мы работаем с любыми эксплуатирующими организациями, всех одинаково проверяем. Кроме того, у нас пока нет опыта работы с СИБУРом.

Что касается «Нижнекамскнефтехима», то там, безусловно, имеются новые современные производства и технологии, но основная проблема — эксплуатация старого, изношенного оборудования. По нему надо принимать меры. Это как в «Алисе в стране чудес»: нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее. Так и с заменой изношенного оборудования.

С 1 июня по 12 июля текущего года центральным аппаратом Ростехнадзора была произведена проверка всех 28 опасных производственных объектов «Нижнекамскнефтехима», из которых 27 имеют первый класс опасности, один объект — второй класс. 

— Что показала проверка?

— В ходе проверочных мероприятий было выявлено 696 различных нарушений требований промышленной безопасности.

— Это серьезные нарушения или связанные с неправильным ведением документов?

— Справедливости ради нужно сказать, что значительное количество нарушений — это неверное оформление или отсутствие необходимой документации, устранение которых не требуют денежных вложений. У них есть служба производственного контроля, управление по промышленной безопасности.

— Может, требования контролирующих органов чрезмерны?

— Про требования и нормы у нас есть расхожая фраза: наши нормы написаны кровью. Мало того, в прошлом году мы прошли процедуру «регуляторной гильотины», в рамках которой после обсуждения часть норм была отменена.

— Назовите самые серьезные из этих почти 700 нарушений на «Нижнекамскнефтехиме».

— На предприятии применялись системы контроля, управления и противоаварийной защиты, системы оповещения, отработавшие назначенный срок службы. Строительство и реконструкция шли с нарушением требований градостроительного законодательства. На заводе работало оборудование с неисправными или отключенными системами контроля.

— А что сегодня происходит на новом производстве этилена на НКНХ, строительство которого было приостановлено Ростехнадзором в марте?

— Сегодня строительство ведется. Основная проблема была в том, что осуществлялись работы, не соответствующие проектной документации. Состоялось несколько заседаний суда по приостановке строительства. «Нижнекамскнефтехим» получил заключения Главгосэкспертизы по внесенным изменениям, и стройка продолжилась.

— Какие были произведены изменения, не соответствующие первому варианту проекта?

— Глобальные! Вместо 1157 свай было забито 706, вместо 14-метровых свай использовались 10-метровые.

— Сваи они, наверное, не поменяли, но почему Главгосэкспертиза дала положительное заключение?

— Причина в том, что по ходу стройки НКНХ изменили устанавливаемое оборудование, соответственно, изменились и необходимые нагрузки на опоры. Главгосэкспертиза пересмотрела внесенные в проект изменения и выдала новое заключение. Сейчас строительство этиленника продолжается.

— Можно сказать, что уже сложилась практика, когда застройщик выходит в поле и начинает строить не совсем то, что было в согласованном проекте?

— В моей практике пока не было случаев, когда начинали строить одно, а в итоге получилось другое. Дай бог, и не будет такого. Наша принципиальная позиция: если есть расхождения с проектом либо есть угроза жизни, мы применяем все меры, данные нам законодателем, вплоть до приостановки. Этиленник — это очень большой и важный объект, но и его строительство было приостановлено на 52 дня.

«ТАИФ-НК придется вносить изменения в проектную документацию по КГПТО»

— Есть вопросы по Комплексу глубокой переработки тяжелых остатков ТАИФа. Рафинат Яруллин недавно сказал, что был внеплановый ремонт комплекса. Но разве он допущен к эксплуатации? И какой это был ремонт, что случилось?

— КГПТО ТАИФ-НК на настоящий момент не получил заключение о соответствии построенного объекта, поэтому он пока вне нашего надзора. Но мы недавно встречались с руководителями ТАИФ-НК и вопрос по КГПТО сейчас отдельно рассматриваем, чтобы сдвинуть с мертвой точки, посмотреть, насколько технологически и документарно объект соответствует проекту, прошедшему Главгосэкспертизу, и требованиям промышленной безопасности.

— И на каком этапе проект сегодня?

— ТАИФ-НК не может эксплуатировать объект без заключения о соответствии. После получения ЗОС они должны получить акт ввода КГПТО в эксплуатацию, потом зарегистрировать опасный производственный объект и при необходимости внести изменения в разрешительные документы и только после этого работать. 

— На сегодня ваши требования удовлетворены, или они изменились?

— Наши требования не изменились, потому что они предъявлены в соответствии с Градостроительным кодексом, в котором прописана норма: «Построенный объект должен соответствовать проекту, прошедшему Главгосэкспертизу». На данный момент мы не видели последнюю документацию, поэтому и встречались, чтобы со стороны ТАИФ-НК начались какие-то действия. Эти сложные истории, связанные с КГПТО и печами пиролиза на «Казаньоргсинтезе», уже давно находятся в судах. Ростехнадзор как государственный контрольно-надзорный орган может действовать только по букве закона. Мы будем вопрос анализировать детально. И эти объекты должны быть безопасны! Вероятно, ТАИФ-НК придется вносить изменения в проектную документацию, проводить экспертизу. Подпись под ЗОС ставим я и инспекторы, и мы осознаем степень ответственности за нее. 

— Печи пиролиза на «Казаньоргсинтезе» уже работают какое-то время. Конечно, это незаконно, но фактом своей работы они разве не доказали, что там всё нормально? Может быть, их можно узаконить?

— Во-первых, мы ведем поиск незарегистрированных опасных производственных объектов, во-вторых, мы ведем работу в отношении юрлиц, которые ведут свою деятельность в отсутствии лицензии. 

— «Подпольщиков» много?

— Не так много, но они выявляются.

— Каким образом они выявляются? Граждане сигнализируют, или ваши инспекторы ходят по предприятиям?

— Есть и обращения граждан, и просто анализ нашей документации. Каждый опасный объект ежегодно до 1 апреля должен подавать сведения о контроле промышленной безопасности, и мы анализируем поступающие документы. Если не оказалось документов от какой-либо организации, то мы начинаем разбираться. Бывает так, что организация ликвидировалась, и объект эксплуатирует другое юрлицо, не подавшее нам документов.

— Успехов вам, и спасибо за обстоятельный разговор!