«Я решил дать салют...»

Об открывшемся в год 70-летия Победы скромном Музее Калининского фронта в деревне Хорошево Ржевского района Тверской области спорили, как не спорят и о крупных национальных сокровищницах. Многие тут же прозвали его музеем Сталина, поскольку устроен он в доме, где остановился во время посещения фронта в августе 1943-го Верховный главнокомандующий, и протестовали против создания мемориала диктатора. Корреспондент «Труда» отправился взглянуть на вызвавший столь бурную полемику музей собственными глазами.

Ржев — одна из самых кровавых ран войны, хотя говорят о ней меньше, чем о Московской битве и тем более о Сталинграде. Немцев отсюда выбивали долгих 17 месяцев. В боях за маленький город, судьбой помещенный в сердце России между Москвой и Ленинградом, в этой ржевской мясорубке было перемолото до 1,5 млн солдатских жизней. Поэтическим памятником тем бойцам стало великое и страшное стихотворение Твардовского «Я убит подо Ржевом...». Конечно, у такого фронта должен быть музей.

Сталину и сегодня многие готовы поклоняться и смотреть на мир его глазами

О фактах выезда Сталина на фронт спорят. Кто-то исчисляет их чуть ли не десятками, начиная с первых дней войн-ы: Малоярославецкий, Рузский районы и даже расположение Панфиловской дивизии за неделю до ее рокового боя. Другие в это не верят: Сталин, с его опасливостью?.. Но выезд в Хорошево в августе 1943-го не подвергается сомнению. Факт подт-верждается в воспоминаниях командующего Калининским фронтом Андрея Еременко, рассказе сотрудника охраны Сталина Николая Кузьмичева... Правда, большой необходимости в том выезде не было: Ржевская битва уже пять месяцев как выиграна. Но Сталину надо было продемонстрировать западным союзникам перед скорой конференцией в Тегеране, что он в гуще событий.

Визит обставили с возможным комфортом. Хотя в самом Ржеве останавливаться было негде: город практически стерли с лица земли. Когда в него вступила Красная армия, ее встретили 150 человек — из 56-тысячного довоенного населения. А вот Хорошево бои пощадили. Для Сталина выбрали самый симпатичный домик, провели телефон, даже завезли мебель с хрусталем — это постарался Берия. Ехали поездом со станции Кунцево до станции Мелехово, оттуда километр на машинах. Сталин, увидев роскошь, якобы распорядился отправить все обратно в Москву, оставив необходимое. Принял у себя Еременко. Сперва был раздражен, но в разгар разговора вошел Берия и объявил, что наши войска взяли Орел и Белгород. Настроение вождя изменилось, он спросил Еременко, что тот думает о том, чтобы отблагодарить воинов, одержавших такую важную победу, салютом. Чтобы и весь мир увидел: Красная армия теперь будет только наступать. Еременко после минутной заминки — размышлял о другом: о делах на своем направлении — конечно, поддержал Сталина. Тот снял трубку телефона: «Молотова!» — «Молотов слушает!» — «Вячеслав, ты слышал, что наши войска взяли Орел и Белгород? Я посоветовался с товарищем Еременко и решил дать салют в Москве из 100-120 пушек...» Такова история первого из 365 победных салютов, данных в годы Великой Отечественной.

Хозяйку памятной избы Наталью Кондратьеву в 1946 году переселили во вновь построенный дом во Ржеве, чтобы в Хорошево устроить музей. В реальности здесь разместилась библиотека с мемориальным уголком. К идее музея вернулись только в самое последнее время стараниями главы Ржевского района Валерия Румянцева и поддержавшего его Российского военно-исторического общества. В одной из двух комнат восстановили обстановку на момент сталинского визита. Повесили стенды, рассказывающие о визите, привели уважительные высказывания о вожде глав коалиции — Черчилля, Рузвельта, де Голля. В другой комнате — снова стенды о Сталине, немного сведений о Еременко, сжатая хроника боев за Ржев...

В день нашего визита к этим экспонатам добавились два парадных сталинских портрета из фондов «Росизо» (авторы: Федор Мудров и Александр Герасимов) и коллекция совсем непарадных карандашных зарисовок, сделанных художником Николаем Сергеевым в 1946 году на встрече Сталина с творческой интеллигенцией и привезенных в Хорошево его сыном Сергеем, тоже художником. Очень интересное дополнение к официозу, показывающее Сталина в моменты раздумья, усталости, хмурости. Но в тот же день все это и уехало обратно в Москву.

Вот за такой двойной подбородок, как на этих беглых карандашных зарисовках художника Николая Сергеева, можно было сесть. На парадных портретах такого быть не могло, рассказывает сын и коллега живописца Сергей.

Конечно, всего этого совершенно недостаточно для полноценного музея. Понятно: делали к юбилею Победы, время поджимало, раздобыть подлинные вещи эпохи непросто. Но ведь сколько сохранилось человеческих свидетельств войны! От тех же жителей Ржева, Хорошево — отчего не опросить их? От упомянутого Сергея Сергеева автору этих строк довелось выслушать историю его тети, самой, как считалось, талантливой дипломницы первого выпуска Суриковского института, ушедшей добровольцем коммунистического батальона и погибшей 23 февраля у деревни Сидорово под Осташковом. Почему не посвятить хотя бы окошко в одном из стендов ей?

Задача вполне по силам даже нынешнему, более чем скромному штату музея, если он найдет поддержку среди общественности, школьников. Ведь сказал же советник РВИО Ростислав Мединский, что только за прошлый год его общество организовало восемь военно-патриотических лагерей, в которых участвовало более 1,5 тысячи человек, а в нынешнем году эти цифры удвоятся. Этим молодым энтузиастам и карты в руки!

В этой связи припоминаю свой визит несколько лет назад в Курскую область, в музей «Командный пункт Центрального фронта», что у знаменитой Коренной пустыни. Сколько там материальных предметов войны, но главное — историй тех, кто в этих местах воевал! Понятно, курскому музею немало лет, помимо тщательно воссозданного блиндажа командующего фронтом Константина Рокоссовского там большое современное экспозиционное здание, парк с аллеей фронтовой артиллерии...

Хорошевский музей — его только что родившийся брат. И пока, кроме односторонне-комплиментарного образа Сталина, акцентированного в сером каменном бюсте вождя во дворе, других, реальных историй о войне он почти не рассказывает. Кстати, многие селяне — за присвоение музею имени Сталина. Что, честно скажу, удивило, ведь сами они рассказывали, как сталинская власть раскулачивала их отцов и дедов. Но, видимо, настолько мало поводов для гордости в сегодняшнем отношении общества к ветеранам, доживающим свой век в плохоньких квартирах на небольшую пенсию при скверном медицинском обслуживании, что поневоле начнешь идеализировать прошлое.

Подводя итог — я за музей. И даже за сталинскую комнату в нем. Но пусть она комнатой и останется. А главным героем мемориала должен стать все-таки народ, который хоть и ходил, бывало, в атаку с именем Сталина, но кровь проливал свою собственную.

В музейном дворе. Под знаменем Сталина - куда?