Под старость понял
Резкие перемены не каждому понравятся. Особенно человеку серьезному. Он, серьезный человек, привык планировать. А когда в его жизнь врывается непредвиденная, например, социальная стихия, то он часто ломается. Как личность.
Мужчина, которому шестьдесят пять, начал выпивать. Чтобы уж слишком не травмировать жену, часть бутылки за обедом, и часть вечером. За ужином. Но каждый день.
Жена пробовала с ним поговорить. Но разве тебя поймет тот, у кого глаза потухли? Никогда. Потому что он в себе. А у него внутри все душно. И безысходно.
Работал начальником цеха. Причем в этой должности – лет тридцать. Привык к беспокойной нервной жизни. И верил, что занят производственным делом, которое нужно всем и каждому. Обществу и стране.
Работал самоотверженно. А дома только ночевал. У него была глубокая морщинка между глаз. Как борозда. Это след сосредоточенности – на деле.
И вот шестьдесят пять. Что-то произошло – в миг. Как это у нас бывает. Сегодня одно, а завтра – другое. Завод или купили, или подарили – не совсем понятно. Только появился новый собственник, заинтересованный в прибыли. И он сказал: должны работать молодые и прогрессивные. А коммунистические пережитки – туда – на свалку истории. И начальника выгнали, как старую собаку. Не нужен.
И вот вчера ты еще бегал по цеху, выпучив глаза, а сегодня тоскуешь на кухне у себя дома. И будешь тосковать до доски. До конца.
Сник, потух, голову опустил. Говорил, что ему конец. Все позади. А бутылочка-другая поможет побыстрее переселиться туда, откуда нет выхода. А зачем мучиться? Здесь пустота. Здесь смысла нет. И в его жизни смысла нет.
Начальником цеха стал молодой парень, которого он, старый начальник, воспитал. Он сделал из него специалиста. Так вот, этот парень примерно за месяц работы сделал карьеру. Новый собственник вдруг назначил его директором. Кажется, это называется исполнительный директор. Из начальника цеха – в директора. И очень быстро.
Старому начальнику обидно. Можно сказать, мальчишка. А он, весь заслуженный, опытный и честный – должен сидеть на кухне и тосковать. Никому не нужен.
Накатит вечерком и поплачет, когда жена не видит. А она все равно все видела – затылком видела. Потому что столько лет вместе.
Дошло до края. Бывший производственник уже не мог садиться за стол без горячительного. Если жена не купит, если она разворчится, он отодвигает решительной рукой тарелку, встает и – в магазин. Попробуй ему запрети. Попробуй его останови. Он не такой человек, чтобы его можно было остановить.
Край, бесславный конец. Потому что стыдно перед всем миром: он работал-работал, и вдруг не нужен. И его выпнули, как старого пса. Это о чем говорит? О том, что его жизнь никому не нужна. И она была зря.
В обед, когда он только-только налил рюмочку, чтобы заглушить на время непобедимую тоску, позвонил его «воспитанник», молодой директор. И сказал, что его подставили. Он подписал какие-то финансовые документы. И крупная сумма куда-то уплыла. Его обвинили в сговоре. И он под следствием. Бывший начальник отодвинул рюмку. Поехал к «воспитаннику». Обсуждали движение финансов. И поняли, что выкрутиться нельзя.
Вместе с молодым директором загремел на нары его заместитель. Еще пару специалистов уволили. Воспитанник сел года на три: адвокату удалось защиту выстроить. Но все равно: карьера погублена. Все погублено.
После этого бывший начальник цеха не спал неделю. Все думал и думал. Но в магазин не ходил. Внутри что-то происходило. Появлялась новая мысль.
Был сильный ливень. И гроза с ветром. На улице упал старый тополь. Мужчина из дома вышел. Но не в магазин. Просто так вышел. Пахнуло свежестью. Это таким воздух стал после грозы и ливня. Пахло мокрой землей и травой. И он вдруг вспомнил, что так пахла земля и трава в детстве. Это тогда – в те далекие годы.
Ходил, смотрел, разглядывал. И думал, что в жизни есть нечто, чего мы не осознаем. Головой понимаем как мысль абстрактную, но не осознаем всем своим существом. Что-то есть. И оно не в цехе, не в дипломах и не в работе станков. Не в этом. Есть нечто безусловно ценное, важное, необходимое. Это способность ощущать себя человеком живым. Видеть мокрую зелень и чувствовать запах земли. И радоваться. Это важно. Остальное мы сами придумали.