Триумф над шведами: как проявился стратегический талант Александра Невского в 1240 году
Решающую роль для становления и расцвета Русского государства сыграло обладание двумя великими торговыми магистралями. Сейчас мы называем их «Путь из варяг в греки» и «Путь из варяг в хазары». Однако многие до сих пор не понимают, что существование таких маршрутов невозможно без жесткого контроля за их ключевыми пунктами. В нашем случае таковым являлся выход из Невы в Финский залив. Кто владел устьем этой реки, получал возможность свободного плавания по Балтийскому морю.
Уроки русского для шведов
Но для этого следовало обеспечить абсолютную лояльность племен, живших по южному и северному побережью. И такая лояльность была обеспечена. Не случайно, как сейчас уже точно установлено, название финского городка Турку (шведское – Або) – это не сильно изменившееся русское слово «торг». Другой возможный торговый маршрут по реке Западной Двине (Даугаве) был тогда перекрыт из-за опасности нападений воинственного племени куршей (куронов), единственного народа Восточной Прибалтики, оставшегося неподконтрольным русским князьям.
Все изменилось в XI веке. Выкинутые из Палестины крестоносцы решили поискать себе добычу в иных землях, нацелившись на языческие племена Балтии. Округлить свои владения за счет земель на Востоке решили и шведы, которых на Руси называли «свеями». Главной их целью была Ладога. Но начали они свои захваты с земель суми и еми, предков современных финнов, тогда данников Господина Великого Новгорода. Владения суми (суоми) находились на побережье Ботнического залива. Восточнее, на территории современной Центральной Финляндии, жило племя емь, прозванное шведами тавастами.
В 1142 году свеи попытались пробиться к Неве, а возможно, и к Ладоге. Флот из 50 шнеккеров (от snage – змея и kar – корабль; русское название этого типа корабля – шнека) появился в Финском заливе, где повстречался с тремя новгородскими ладьями. Несмотря на огромное неравенство в силах, русские мореходы атаковали противника. В бою погибли все 150 новгородцев, но и свеи понесли потери и не смогли продолжить свой поход. Потом во главе небольшого войска князь двинулся в путь. С собой он взял дружину и отряд новгородских ратников. По дороге к ним присоединилось ополчение ладожан. Всего под рукой князя собралось 1200–1300 воинов. Но малое их число Александра Ярославича не смущало, ведь, говоря: «Не в силе Бог, но в правде», он был предельно искренен и убежден в своей правоте.
Именно присутствие в войске Александра Ярославича жителей Ладоги убеждает нас, что к месту сражения князь шел сначала рекою Волховом до их города (Ладоги), а потом уже по Ладожскому озеру до реки Невы. В последнее время историки предлагают другие маршруты новгородской рати. Либо кратчайшей дорогой на Тесово, либо по Тосне и Большой Ижорке. Ладожское ополчение якобы присоединилось к войску где-то по дороге, что маловероятно при спешном выдвижении маленькой княжеской армии к месту высадки врага.
Поиск альтернативных маршрутов обычно объясняют опасностью обнаружения русской рати шведскими караулами. Однако эта опасность преувеличена: берега Невы были исконной территорией обитания ижорян, где они знали каждую тропку, каждый лесок. Провести незаметно для свеев прибывшее на помощь новгородское войско особого труда для местных жителей не составляло.
Таким образом, русское войско совершило поход быстро и незаметно для неприятеля, и уже утром 15 июля 1240 года атаковало противника в его лагере. Основным преимуществом явилась внезапность – фактор, зачастую решающий исход сражения. Но не только. Готовясь нанести удар по противнику, Александр Ярославич и его воеводы учли главную ошибку шведского командования: часть воинов находилась в лагере на берегу, другая – на кораблях, приставших к берегам Невы и Ижоры. (Видимо, помнили шведы битву на Воронеге 1164 года, когда были захвачены 43 их корабля и не на чем стало бежать от русских берегов.) Грех был не использовать такое разделение неприятельских сил. Чтобы сделать эту ошибку фатальной, русские командиры решили уничтожить широкие сходни, спущенные со шнеккеров на берег.
Русские летописи сохранили живописные иллюстрации, посвященные триумфу князя-победителя Historic Collection/Vostock Photo
Шведский лагерь был атакован 15 июля, в день, когда празднуется память Святого Владимира, Крестителя Руси. Случилось это утром, в 9 часов с минутами (в 6-м часу дня по древнерусскому счету от восхода Солнца). Конная княжеская дружина стала пробиваться в центр расположения шведских войск, где возвышался роскошный шатер вражеского предводителя.
Опасный момент возник только тогда, когда Биргер, собрав вокруг себя лучших своих рыцарей, попытался контратаковать княжескую дружину. Но Александр Ярославич, вступив в поединок с предводителем вражеского войска, смог тяжело ранить его своим копьем в щеку под правым глазом – «возложил печать на лицо острым своим копием». С трудом слуги смогли вытащить своего раненого командира и эвакуировать его на флагманский шнеккер.
Одновременно с атакой дружины пешее новгородское ополчение боярина Миши, следуя вдоль Невы, напало на вражеские корабли. Его воинами были захвачены и уничтожены три шведских корабля. Но важнее было то, что ополченцы подрубили мостки (сходни), ведущие с остальных кораблей на берег. Большая часть шведской пехоты, остававшейся на них, оказалась блокированной и не смогла принять участие в сражении. Позже, когда исход его стал ясен, корабли, стоявшие на Неве и Ижоре, ушли вниз, к морю.
Сохранилось описание нескольких подвигов русских воителей, особо отличившихся в Невской битве. Так, Гаврило Олексич, преследуя бегущих свеев, на коне ворвался на шведский корабль, в бою был сброшен в воду вместе с конем, но сумел выбраться на берег и продолжал сражаться с вражескими воинами. Молодой дружинник Савва прорвался к златоверхому шатру шведского предводителя и обрушил его, подрубив поддерживающий шатер высокий столп. Обрушение обиталища Биргера стало переломным моментом в битве. Шведы прекратили сопротивление и бежали к своим шнекам. Недалеко от Саввы крушил врагов своим боевым топором новгородец Сбыслав Якунович, разили свеев княжеский ловчий Яков Полочанин и сражавшийся пешим дружинник Ратмир Ярославец, умерший после боя от полученных ран.
Как и планировалось новгородским князем, ударами, нанесенными вдоль Ижоры и Невы, шведское войско было опрокинуто и оттеснено в угол, образуемый двумя сливающимися реками. Часть врагов там уничтожили («множество их паде»), другие смогли уйти на уцелевших кораблях. Победители потеряли убитыми всего 20 человек, тогда как телами убитых нагрузили два из захваченных кораблей, затопив их потом в море. Других захоронили в большой братской могиле, вырытой там же, на месте битвы. Павших новгородцев отвезли в родной город и там похоронили со всеми положенными почестями, поминая их потом во всех церквях на протяжении 300 лет…
Победу в Невской битве обычно объясняют внезапностью нападения. Но этого, похоже, было бы недостаточно для сокрушительного разгрома врага. Атака была не только внезапной, но и точно и четко спланированной. Удары наносились в самые уязвимые места неприятеля, мешая ему собраться и организовать достойное сопротивление атакующим новгородцам и ладожанам.
Поражение воинства Биргера в Невской битве не уняло агрессивности заморских недругов и их желания добиться контроля над Финским заливом и Приладожьем. В 1293 году маршал и регент Швеции Торгильс (Торкель) Кнутсон на месте старого карельского острожка-убежища основал крепость Выборг, ставшую оплотом владычества свеев на Карельском перешейке. Помешать строительству или овладеть возведенным замком не удалось. В дальнейшем, опираясь на Выборг, шведы взяли под контроль три западнокарельских погоста: Яскис, Эврепя и Саволакс.
Построенная шведами крепость Выборг долгое время переходила из рук в руки, пока не стала окончательно русским городом The Picture Art Collection/Vostock photo В 1300 году свеи попытались возвести на Охтинском мысу, недалеко от места первого триумфа Александра Невского, крепость Ландскрону («Венец земли»), но были разгромлены новгородцами, а возведенная фортеция уничтожена до основания. Позже, уже в годы Ливонской войны, шведские войска, выполняя Великую восточную программу короля Юхана III, захватят русские города Корелу, Ям, Копорье, Ивангород. В Смутное время овладеют Орешком.
После заключения мира в 1617 году шведский король Густав II Адольф, выступая в риксдаге, не заявил даже, а гордо прокричал: «Теперь без нашего позволения русские не могут выслать ни одной лодки в Балтийское море. Большие озера Ладожское и Пейпус (Чудское озеро), Нарвская поляна, болота в 30 верст ширины и твердые крепости отделяют нас от них. Теперь у русских отнят доступ к Балтийскому морю, и, надеюсь, не так-то легко будет им перешагнуть через этот ручеек».
Вновь вернет все эти земли России только император Петр I. И в Балтийское море вновь выйдут русские корабли… С этого и начнется слава и процветание его империи, одним из небесных покровителей которой станет Святой Благоверный Великий князь Александр Невский.