В Кыргызстане депутаты отклонили законопроект, который мог ввести цензуру
В кыргызском парламенте отклонили законопроект «О защите от ложной и недостоверной информации», который раньше носил наименование «О манипулировании информацией». Он предлагал с помощью уполномоченного госоргана регулировать содержимое кыргызского сегмента интернета и без решения суда блокировать сайты и страницы в соцсетях по жалобе физического или юридического лица в течение 48 часов. Блокировку предлагалось провести провайдеру, если госорган признавал информацию ложной или недостоверной. Если он не успевал это в положенный срок, ему самому грозила блокировка деятельности.
Ошибки и рерайт
Первый раз о законопроекте, который мог бы цензурировать кыргызский интернет, заговорили весной 2020 года, когда Кыргызстан начал охватывать политический и экономический кризис в связи с пандемией и введением режимов ЧС и ЧП в ряде регионов. Проект, который инициировала Гульшат Асылбаева, изначально являлся непрозрачным. Специалисты Factcheck.kg провели анализ документа после его выдвижения на общественное обсуждение, и нашли там не только стилистические и логические ошибки в справке-обосновании. Но и информацию манипулятивного характера.
К тому же, сам документ оказался далеко не авторским продуктом. А всего лишь рерайтом из статей федерального закона РФ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». И почему-то на 64 % совпал с текстом законопроекта, который был уже предложен ранее в марте 2017 года в кыргызском парламенте. С внесением некоторых поправок документ не стал больше соответствовать законодательству республики и не стал уникальнее, однако был принят в парламенте большинством голосов: за него во втором и третьем чтениях в один день проголосовали 79 депутатов, против были всего лишь 10 человек.
Документу оставался до реализации один шаг. Если бы его подписал тогдашний президент Кыргызстана Сооронбай Жээнбеков, то Министерство культуры, информации и туризма должно было бы отслеживать публикующих потенциально ложную или порочащую чью-то честь и достоинство информацию в интернете. И блокировать эти аккаунты, сайты и даже целые социальные сети без всякого решения суда и полноценной экспертизы, назначенной судом. Также всех пользователей хотели заставить указать свои реальные данные в соцсетях (примерно такая же система сейчас действует в Китае) , а вся информация о них, и все, что ими публиковалось, должна была храниться у провайдеров и предоставляться ими по первому требованию. При этом дополнительные технические средства и человеческие ресурсы для всех этих требований провайдеры должны были предоставить за свой счет. Все эти новации в кыргызское законодательство вызвали возмущение не только у юристов, журналистов, медиаэкспертов, но и у обычных кыргызстанцев, которые выходили на митинг к Белому дому с требование мотозвать законопроект и собирали подписи за его отзыв.
Сооронбай Жээнбеков в интервью государственному «Биринчи радио» похвалил работу Асылбаевой, спикера и тех нардепов, кому ее закон оказался по душе. Но сказал, что документ нуждается в доработке. За что Жээнбекова раскритиковали некоторые юристы, назвав подобное решение противоречащим Конституции. несмотря на критику, Жээнбеков вернул законопроект назад в парламент с возражениями.
Согласно регламенту парламента, возвращенный обратно законопроект следовало рассмотреть в течение месяца после того, как экс-президент Сооронбай Жээнбеков вернул закон в парламент со своим возражением 3 августа 2020 года. В течение 2 дней с этого момента спикер должен был направить его обратно в профильный комитет. Комитет не позднее 10 рабочих дней должен был согласиться с поправками и рекомендациями, не согласиться или образовать согласительную группу.. Однако перед парламентскими выборами в седьмой созыв и агитационной кампанией о проекте забыли
Больше, глубже, жестче
После смены власти в стране в октябре 2020 года и переноса повторных выборов в парламент на неопределенный срок шестой созыв, где находилась Гульшат Асылбаева, остался в креслах еще на год. Началась конституционная реформа и смена законодательства, и о законопроекте-цензоре все забыли до мая 2021 года.
К этому времени Кыргызстан оказался снова в социально-экономическом кризисе, куда добавились энергетический кризис, засуха, рост цен на продукты питания, безработица и малая готовность страны к третьей волне коронавируса. Все это нашло отражение не только в новостях на лентах информагентств, но и в соцсетях. И 31 мая 2021 года парламентский комитет по социальным вопросам, образованию, науке, культуре и здравоохранению начал рассматривать создание группы для выработки согласованного варианта законопроекта. Исходя из возражений Жээнбекова, который успел стать экс-президентом, в согласительную группу и на обсуждения должны были попасть представители широкого круга общественности, однако этого не произошло. Проект переделывали фактически за закрытыми дверями силами профильного комитета, идейных инициаторов проекта Гульшат Асылбаевой и Айнуры Осмоновой, представителей Минэкономфина, Минкульта, Минюста, кабинета министров и Аппарата президента. Его текст так же оставался тайной и в переработанном виде на сайте парламента сразу не появился: его опубликовал депутат Дастан Бекешев в своем Telegram-канале.
Новая версия законопроекта от согласительной группы стала называться «О защите от ложной и недостоверной информации», однако критериев ложности или недостоверности в законопроекте не оказалось. Туда вписали:
создание Единой системы идентификации, куда будут внесены все пользователи сайтов и соцсетей Кыргызстана;
создание «уполномоченного госоргана», который должен провести идентификацию всех анонимных пользователей через интернет-провайдеры, владельцев сайта и страниц сайта и обеспечить публикацию личных данных о себе для владельцев всех сайтов;
права уполномоченного госоргана принимать обращения граждан или юрлиц на публикацию ложной и (или) недостоверной информации и рассматривать их за 48 часов;
права уполномоченного госоргана без решения суда и судебной экспертизы выносить решение о блокировке в ближайшие 24 часа;
обязанности провайдеров, владельцев сайта или страницы в соцсети выполнить решение уполномоченного госоргана, чтобы самим не стать заблокированными и не судиться за несправедливую блокировку.
Какие эксперты в этом госоргане будут заниматься оценкой информации на «ложность», в проекте не указывалось, как и то, что это точно будет за госорган. Документ вызвал ряд критических замечаний, с которыми выступили юристы, медиаэксперты, журналисты и представители Ассоциации операторов связи.
Ограничить проще, чем просвещать
Они попытались объяснить, что технически блокировка, о которой говорили Асылбаева и подключившаяся в законопроект как соавтор Айнура Осмонова, мало возможна и абсурдна. Фактически же даже часть ограничений повлечет не только нарушение Конституции, запрещающей цензуру в прямом виде и законопроекты, которые ее могут за собой повлечь, и международных соглашений, вплоть до прав человека, зафиксированных ООН.
Кроме того, фейкам сложно существовать в странах, где есть медиаграмотность, а люди имеют критическое мышление. Значит, кыргызстанцам нужно просвещение и образование, чтобы они знали, как проверять информацию на достоверность. В Кыргызстане уже есть пособия по медиаграмотности в разных форматах, одобренные Минобразом и Кыргызской академией образования, правда, они есть не во всех учебных заведениях страны. Однако Асылбаева во время онлайн-встречи в Zoom заявила оппонентам, что медиаграмотность граждан накладна для бюджета.
«Когда мы говорим про повышение медиаграмотности – как раз медиаграмотность и повлечет за собой большие затраты из бюджета.Я согласна, что это обязательно нужно делать. Но ни одна медиаграмотность и уровень пользователя интернета не мешают сидеть под фейковыми аккаунтами и писать недостоверную информацию! [...] Именно авторизация пользователей снимает этот вопрос, ты должен видеть объект, который в твой адрес говорит какую-то критику и это нормально», – заявила Асылбаева.
При этом в своем законопроекте Асылбаева не указала, какие затраты повлечет ее законопроект при реализации и из каких источников. Действующая же Конституция регламентирует указание источника финансирования при реализации законопроектов. Кроме того, она забыла отметить, что с 2015 года анонимное использование интернета и использование шифрования личных данных и средств коммуникации в ООН признают правами человека.
Так же журналисты и медиаэксперты отмечали, что бороться с фейкофермами и фейковыми новостями можно, собирая данные о подозрительных аккаунтах и сотрудничая с руководством соцсетей. Опыт работы с администрацией Facebook кыргызских журналистов из нескольких редакций привел к тому, что соцсеть проверила и удалила несколько сот фейковых аккаунтов в конце 2020 года и в Facebook, и в Instagram. Аккаунты пиарили партии и политиков перед выборами в парламент, потом переключались либо на поддержку уходящего Сооронбая Жээнбекова, либо на сменившего его Садыра Жапарова и ориентировались на интересы разных политических групп. В целом по всему миру специалисты Facebook тогда нашли и остановили 17 фейковых кампаний.
Несмотря на аргументы, Асылбаева не отозвала проект. Из 97 человек, посетивших заседание парламента, 38 человек проголосовало против этого проекта, за − 59 человек. Кворума не сложилось − чтобы резонансный проект прошел, нужно было не менее двух третей голосов в его пользу от числа присутствующих, то есть не менее 65 человек. Второго шанса у этого документа в этом виде не будет: по кыргызскому законодательству законопроект, который уже возвращал на доработку президент, имеет право только на единственное чтение после доработки. Однако кулуарно ряд экспертов насторожило то, что Аппарат президента этот законопроект одобрил − его возвращение в новом виде и под другим названием, таким образом, не исключено.
Ошибки и рерайт
Первый раз о законопроекте, который мог бы цензурировать кыргызский интернет, заговорили весной 2020 года, когда Кыргызстан начал охватывать политический и экономический кризис в связи с пандемией и введением режимов ЧС и ЧП в ряде регионов. Проект, который инициировала Гульшат Асылбаева, изначально являлся непрозрачным. Специалисты Factcheck.kg провели анализ документа после его выдвижения на общественное обсуждение, и нашли там не только стилистические и логические ошибки в справке-обосновании. Но и информацию манипулятивного характера.
К тому же, сам документ оказался далеко не авторским продуктом. А всего лишь рерайтом из статей федерального закона РФ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». И почему-то на 64 % совпал с текстом законопроекта, который был уже предложен ранее в марте 2017 года в кыргызском парламенте. С внесением некоторых поправок документ не стал больше соответствовать законодательству республики и не стал уникальнее, однако был принят в парламенте большинством голосов: за него во втором и третьем чтениях в один день проголосовали 79 депутатов, против были всего лишь 10 человек.
Документу оставался до реализации один шаг. Если бы его подписал тогдашний президент Кыргызстана Сооронбай Жээнбеков, то Министерство культуры, информации и туризма должно было бы отслеживать публикующих потенциально ложную или порочащую чью-то честь и достоинство информацию в интернете. И блокировать эти аккаунты, сайты и даже целые социальные сети без всякого решения суда и полноценной экспертизы, назначенной судом. Также всех пользователей хотели заставить указать свои реальные данные в соцсетях (примерно такая же система сейчас действует в Китае) , а вся информация о них, и все, что ими публиковалось, должна была храниться у провайдеров и предоставляться ими по первому требованию. При этом дополнительные технические средства и человеческие ресурсы для всех этих требований провайдеры должны были предоставить за свой счет. Все эти новации в кыргызское законодательство вызвали возмущение не только у юристов, журналистов, медиаэкспертов, но и у обычных кыргызстанцев, которые выходили на митинг к Белому дому с требование мотозвать законопроект и собирали подписи за его отзыв.
Сооронбай Жээнбеков в интервью государственному «Биринчи радио» похвалил работу Асылбаевой, спикера и тех нардепов, кому ее закон оказался по душе. Но сказал, что документ нуждается в доработке. За что Жээнбекова раскритиковали некоторые юристы, назвав подобное решение противоречащим Конституции. несмотря на критику, Жээнбеков вернул законопроект назад в парламент с возражениями.
Согласно регламенту парламента, возвращенный обратно законопроект следовало рассмотреть в течение месяца после того, как экс-президент Сооронбай Жээнбеков вернул закон в парламент со своим возражением 3 августа 2020 года. В течение 2 дней с этого момента спикер должен был направить его обратно в профильный комитет. Комитет не позднее 10 рабочих дней должен был согласиться с поправками и рекомендациями, не согласиться или образовать согласительную группу.. Однако перед парламентскими выборами в седьмой созыв и агитационной кампанией о проекте забыли
Больше, глубже, жестче
После смены власти в стране в октябре 2020 года и переноса повторных выборов в парламент на неопределенный срок шестой созыв, где находилась Гульшат Асылбаева, остался в креслах еще на год. Началась конституционная реформа и смена законодательства, и о законопроекте-цензоре все забыли до мая 2021 года.
К этому времени Кыргызстан оказался снова в социально-экономическом кризисе, куда добавились энергетический кризис, засуха, рост цен на продукты питания, безработица и малая готовность страны к третьей волне коронавируса. Все это нашло отражение не только в новостях на лентах информагентств, но и в соцсетях. И 31 мая 2021 года парламентский комитет по социальным вопросам, образованию, науке, культуре и здравоохранению начал рассматривать создание группы для выработки согласованного варианта законопроекта. Исходя из возражений Жээнбекова, который успел стать экс-президентом, в согласительную группу и на обсуждения должны были попасть представители широкого круга общественности, однако этого не произошло. Проект переделывали фактически за закрытыми дверями силами профильного комитета, идейных инициаторов проекта Гульшат Асылбаевой и Айнуры Осмоновой, представителей Минэкономфина, Минкульта, Минюста, кабинета министров и Аппарата президента. Его текст так же оставался тайной и в переработанном виде на сайте парламента сразу не появился: его опубликовал депутат Дастан Бекешев в своем Telegram-канале.
Новая версия законопроекта от согласительной группы стала называться «О защите от ложной и недостоверной информации», однако критериев ложности или недостоверности в законопроекте не оказалось. Туда вписали:
создание Единой системы идентификации, куда будут внесены все пользователи сайтов и соцсетей Кыргызстана;
создание «уполномоченного госоргана», который должен провести идентификацию всех анонимных пользователей через интернет-провайдеры, владельцев сайта и страниц сайта и обеспечить публикацию личных данных о себе для владельцев всех сайтов;
права уполномоченного госоргана принимать обращения граждан или юрлиц на публикацию ложной и (или) недостоверной информации и рассматривать их за 48 часов;
права уполномоченного госоргана без решения суда и судебной экспертизы выносить решение о блокировке в ближайшие 24 часа;
обязанности провайдеров, владельцев сайта или страницы в соцсети выполнить решение уполномоченного госоргана, чтобы самим не стать заблокированными и не судиться за несправедливую блокировку.
Какие эксперты в этом госоргане будут заниматься оценкой информации на «ложность», в проекте не указывалось, как и то, что это точно будет за госорган. Документ вызвал ряд критических замечаний, с которыми выступили юристы, медиаэксперты, журналисты и представители Ассоциации операторов связи.
Ограничить проще, чем просвещать
Они попытались объяснить, что технически блокировка, о которой говорили Асылбаева и подключившаяся в законопроект как соавтор Айнура Осмонова, мало возможна и абсурдна. Фактически же даже часть ограничений повлечет не только нарушение Конституции, запрещающей цензуру в прямом виде и законопроекты, которые ее могут за собой повлечь, и международных соглашений, вплоть до прав человека, зафиксированных ООН.
Кроме того, фейкам сложно существовать в странах, где есть медиаграмотность, а люди имеют критическое мышление. Значит, кыргызстанцам нужно просвещение и образование, чтобы они знали, как проверять информацию на достоверность. В Кыргызстане уже есть пособия по медиаграмотности в разных форматах, одобренные Минобразом и Кыргызской академией образования, правда, они есть не во всех учебных заведениях страны. Однако Асылбаева во время онлайн-встречи в Zoom заявила оппонентам, что медиаграмотность граждан накладна для бюджета.
«Когда мы говорим про повышение медиаграмотности – как раз медиаграмотность и повлечет за собой большие затраты из бюджета.Я согласна, что это обязательно нужно делать. Но ни одна медиаграмотность и уровень пользователя интернета не мешают сидеть под фейковыми аккаунтами и писать недостоверную информацию! [...] Именно авторизация пользователей снимает этот вопрос, ты должен видеть объект, который в твой адрес говорит какую-то критику и это нормально», – заявила Асылбаева.
При этом в своем законопроекте Асылбаева не указала, какие затраты повлечет ее законопроект при реализации и из каких источников. Действующая же Конституция регламентирует указание источника финансирования при реализации законопроектов. Кроме того, она забыла отметить, что с 2015 года анонимное использование интернета и использование шифрования личных данных и средств коммуникации в ООН признают правами человека.
Так же журналисты и медиаэксперты отмечали, что бороться с фейкофермами и фейковыми новостями можно, собирая данные о подозрительных аккаунтах и сотрудничая с руководством соцсетей. Опыт работы с администрацией Facebook кыргызских журналистов из нескольких редакций привел к тому, что соцсеть проверила и удалила несколько сот фейковых аккаунтов в конце 2020 года и в Facebook, и в Instagram. Аккаунты пиарили партии и политиков перед выборами в парламент, потом переключались либо на поддержку уходящего Сооронбая Жээнбекова, либо на сменившего его Садыра Жапарова и ориентировались на интересы разных политических групп. В целом по всему миру специалисты Facebook тогда нашли и остановили 17 фейковых кампаний.
Несмотря на аргументы, Асылбаева не отозвала проект. Из 97 человек, посетивших заседание парламента, 38 человек проголосовало против этого проекта, за − 59 человек. Кворума не сложилось − чтобы резонансный проект прошел, нужно было не менее двух третей голосов в его пользу от числа присутствующих, то есть не менее 65 человек. Второго шанса у этого документа в этом виде не будет: по кыргызскому законодательству законопроект, который уже возвращал на доработку президент, имеет право только на единственное чтение после доработки. Однако кулуарно ряд экспертов насторожило то, что Аппарат президента этот законопроект одобрил − его возвращение в новом виде и под другим названием, таким образом, не исключено.