Просто песня, или Записки уличного музыканта

Однажды мы с семьёй ехали в поезде Санкт-Петербург – Адлер. Наш проводник оказался каким‑то рокером, мы с братом с ним подружились и много времени проводили в проводницком купе, слушали, как он играет по аккордам, нарисованным в тетради. Тогда я захотел играть на гитаре и через время выпросил её у родителей. «Андрей, ты же умеешь играть? Сделай нам материал «Как я был уличным музыкантом», – предложили на планёрке.. Сделаю. Почему бы не сделать?С опытом. В 10-м классе мы с друзьями много гуляли и повадились петь песни на автобусных остановках. На них не было скамеек, и я играл «Короля и шута», сидя прямо на бордюре. Это был первый уличный опыт.Перед выпускным мы поехали с классом в Питер. Неделю гуляли по городу, ели макароны по вечерам, слушали музыкантов на Невском. В день, когда нужно было уезжать домой, мы провели несколько часов на вокзале – классная сильно переживала, что не успеем. Заскучав, мы вспомнили про гитары, которые брали с собой в поездку.— Давай поиграем?– сказал я другу.— Прямо здесь?— Давай на улице.. Мы вышли из здания вокзала, достали гитары, сели на рюкзаки. Для приличия положили чехол перед собой – вдруг кто‑то захочет бросить мелочь? Стали петь. Кажется, это было «Танцуй» группы «Сплин». Одноклассник пел погано, я, наверное, тоже. Зато мы чувствовали причастность к питерской культуре уличных музыкантов.В чехле даже появилась сигарета. А ещё появились полицейские. Сцена как в немом кино. Двое патрульных прогуливаются, затем видят нас, поворачивают, приближаются. Мы всё понимаем без слов, замолкаем, встаём, собираем манатки. Они выпрямляют траекторию движения и идут по своим делам.Тогда я бесславно закончил карьеру уличного музыканта и до недавнего времени в людных местах не играл. Солнечные часы. Написание этого материала я откладывал до последнего. Погода будто подыгрывала: только я решался выйти на улицу с гитарой – начинался дождь. Но в какой‑то момент звёзды сошлись, экзамены сдались, дождь прекратился, и стало ясно, что пора – солнечные часы на Народном бульваре ждут.Там, где обычно играют музыканты, сегодня стоят мусорные пакеты. Неплохой намёк. Пришлось усаживаться на противоположную сторону часов. Почему усаживаться? Просто гитара моя без ремешка – стоя не поиграешь. В таком положении игра и пение выглядят как халтура. Но ничего не поделаешь – настроил и заиграл. Такой неловкости, кажется, вообще раньше не испытывал. Хочется закончить после первого же слова, первого же аккорда. Несколько раз останавливался и снова начинал.Люди идут мимо. Или катятся на самокатах. Кто‑то выгуливает собак, заткнув уши наушниками. Какая‑то девочка ездит кругами по солнечным часам, то и дело пролетая мимо меня. Когда кто‑то задерживает на мне взгляд, я тоже задерживаю. Пара песен – нет результата. Не прекращая петь, глазею по сторонам. Вот чуть не подрались собаки. У чёрного лабрадора больше шансов. Ещё пара песен. В чехле пусто. Может, проблема в том, что я тихо пою? Но я не умею громко. Мне кажется, петь громче – это кричать, мне так не нравится. Так что делаю как умею. Тем более на звание артиста я не претендую. Но на шаверму заработать хочется.Передо мной останавливается женщина с пакетами. Я играю «Романс» «Сплина», очень трогательную песню. Женщина стоит и смотрит. У неё тёмный макияж. Она садится рядом и начинает бурчать какой‑то свой мотив. Я останавливаюсь.«Спасибо, – говорит женщина, – молодец. А я Пугачёву пою». . Пугачёва в её исполнении похожа на страшное заклинание.— Я когда‑то перепевала Пугачёву! Меня Жанна зовут.— Андрей, – говорю, – Я Пугачёву не умею играть.— Не-не и не надо! Я и так спою, – и снова начинает заклинание. – Мне знаешь сколько лет? 50. У меня дочке 30. Её Вика зовут. А внучку – Ника. Вот как! Две Победы: одна греческая, другая римская.. Не закончив мысль, она встаёт, берёт пакеты и уходит. Ссутуленная фигура движется в сторону улицы Попова. В моём чехле пусто. На сегодня хватит. Арбат. Белгородский Арбат – живописная и тихая улица. Здесь тоже можно поиграть. С новыми силами и каким-никаким опытом прихожу, сажусь, пою. Рядом кладу чехол, уже особо не надеясь что‑то в нём увидеть.Люди идут мимо. Или катятся на самокатах. Сверху начинает моросить дождь. После «Синевы», которую я кое‑как вспоминаю, капли становятся больше. Люди достают зонтики. Я не сдаюсь. Пою что‑то хорошо знакомое, и мне всё это начинает нравиться. Прохожие смотрят на меня, некоторые даже дольше одной секунды.Маленький мальчик на маленьком самокате тормозит возле меня и морщит лицо. Не оттого, что плохо, даже, кажется, наоборот. Он помахивает ручками и подтанцовывает.«Что ты тут, дирижируешь? – спрашивает мальчика подошедшая мама: они с сыном очень похожи.. По Арбату идёт Ян Тёрнер – преподаватель английского из БелГУ. Он из Англии. Когда‑то мы занимались с ним на курсах, и он приносил гитару, пел английские песни. Теперь он идёт мимо и очень внимательно смотрит. Кажется, вспоминает. Я машу ему, он машет мне и идёт мимо. У меня возникает тёплое ощущение, как будто ему понравилось. Клёвый мужик Ян Тёрнер. Стометровка. Фонтан «Мальчик с гусями» – серьёзный конкурент для музыканта вроде меня в плане громкости. Хотя место классное – лавочки, люди, все дела. Но я нахожу другой фонтан, неработающий. На него и сажусь. Снова кладу чехол и пою. Сбился. Засмотрелся на странного мужчину в шортах, майке и с двумя большими рюкзаками на спине.Мимо проходит женщина с собачкой. Её я уже видел на Арбате. Какая‑то девушка прошла мимо и улыбнулась. Компания парней замедлила шаг. Нет, сейчас точно получается лучше. Хотя чехол по‑прежнему пустой.Решаю, что и не нужен мне полный: в качестве оплаты хватит замедленных шагов и поднятых глаз. Но уличным музыкантом больше быть не хочу. Хочу шаверму, а таким макаром на неё не заработать. Ну, по крайней мере, мне. Андрей Шилин.