Российская нефтянка вышла победителем из мирового энергетического кризиса

Катастрофа с мировым спросом на нефть открыла перед российской нефтянкой все возможности для роста в долгосрочной перспективе.

Цена ключевой марки нефти Brent перешагнула 15 июня психологически важную отметку в 74 доллара за баррель. Так дорого нефть не стоила уже два года — с апреля 2019-го.

Почему же нефть дорожает и, судя по всему, не собирается останавливаться? Ведь весь последний год мы только и слышим об инвестициях в новую, водородную энергетику? Как выяснилось, на это есть причина, и кроется она в том, что в отрасли нефтедобычи и нефтепереработки развивается длинный системный кризис, определяемый низкими ценами на черное золото за последнее время.

О последствиях этого кризиса и о роли России в его успешном разрешении — в материале ФАН.

Инвестиции остановились намертво

Прошедший 2020 «ковидный» год нанес жестокий удар по мировому нефтяному рынку. Кроме падения биржевой цены, которая в конце апреля прошлого года даже достигла абсурдных отрицательных значений, главной проблемой стало огромное превышение предложения над спросом.

Планы добычи нефтяных компаний были ориентированы на стабильный и гарантированно растущий спрос, который наблюдался на мировом рынке на протяжении трех последних десятилетий. Удивительно, но предыдущие политические и экономические потрясения, будь то азиатский экономический кризис 1997 года или финансовый кризис 2008 года, лишь очень кратковременно влияли на объемы продажи нефти — после чего спрос быстро восстанавливался. Объяснялось это просто: экономическая модель, основанная на обширном глобальном использовании нефти и нефтепродуктов, никак не изменялась в ходе этих потрясений.

Совсем другая ситуация сложилась весной 2020 года. На фоне «ковидных» карантинов и локаутов, которые начали спешно вводиться во многих ключевых странах-потребителях нефти, мировой спрос во втором квартале 2020 года рухнул практически на одну шестую — c 102 до 85 млн баррелей в сутки. Более того, такой низкий уровень сохранялся всю оставшуюся часть года, к концу которого мировое потребление нефти с трудом дотянулось до 95 млн баррелей в день. Величину этого падения можно понять, если сказать, что оно превосходит всю добычу нефти в России где-то в полтора раза.

На фоне такого кризиса спроса в мире произошло затоваривание сырой нефтью — на пике падения в резервы уходило около 8 млн баррелей в сутки. Для хранения непроданной нефти пришлось использовать не только многочисленные наземные хранилища, но и значительную часть мирового танкерного флота: все равно эти суда стояли без дела.

В подобной ситуации инвестиции в нефтяную отрасль практически полностью остановились. Вкладывать в разведку или поддержание уровня добычи было и нецелесообразно, и просто опасно.

Велосипед упал

Однако, к сожалению, добычу нефти в мире можно сравнить с ездой на двухколесном велосипеде. Пока ты крутишь педали — спокойно едешь. Как только бросил это делать — недолго катишься по инерции, а потом заваливаешься набок.

Современная добыча нефти уже давно не может жить без постоянного поиска, открытия и ввода в эксплуатацию новых месторождений — старый фонд, освоенный в прошлые десятилетия, работает «на износ». Сломить эту тенденцию без вдумчивого и постоянного инвестирования в отрасль невозможно — крупных открытий нефтяных месторождений в мире не было уже два десятилетия.

Если быть честными, у человечества практически не осталось мест для поиска, за исключением полярных областей — Арктики и совершенно неизученной Антарктиды. Где, понятное дело, разведка и эксплуатация месторождений — дело предельно затратное и очень непростое.

Предлагаемый Западом «зеленый», «водородный» переход — это и есть отражение столь непростой ситуации. Большинство западных стран уже давно исчерпали свои месторождения дешевой и доступной нефти. А те из них, кто, как США или Канада, вложились в добычу тяжелой или сланцевой нефти, столкнулись с массой экологических и экономических проблем.

Так что переход к водородной энергетике для развитых стран — это практически вынужденная мера, если они хотят сохранить свою социальную и экономическую модель. А рассказы о «непримиримой» борьбе с глобальным потеплением — не более чем удобный предлог, чтобы провести такой переход за чужой счет. Введя, например, прямо запрещаемый правилами ВТО трансграничный углеродный налог на продукцию третьих стран, активно продолжающих использовать ископаемое топливо в своей экономике.

Однако основная проблема с новой водородной экономикой состоит в том, что пока она представляет собой лишь «журавля в небе». В ней много деклараций и обсуждений, но мало реального наполнения. В то время как нефтяная отрасль — это та самая «синица в руке», а точнее сказать — «больничная утка» у кровати мирового пациента, больного не только модным теперь «ковидом».

Если сейчас взять и резко прекратить инвестиции в разведку и добычу нефти, то произойдет неизбежный коллапс и крах мировой экономики. Ведь никакой «водородной экономики будущего» на планете пока нет и в помине, а для работы современного индустриального мира по-прежнему необходимо нефтяное топливо.

Впереди — десятилетие роста

Об этом, кстати, прямо говорит июньский доклад Международного энергетического агентства (МЭА), в котором спрогнозировано восстановление абсолютного спроса на нефть до докризисного уровня уже к концу 2022 года. Организация считает, что психологически важную отметку потребления в 100 млн баррелей в день мир перешагнет уже к концу нынешнего года.

Более того, в долгосрочном прогнозе МЭА и его американского аналога, агентства IEA, считается, что объемы потребления нефти будут неизбежно расти где-то до горизонта 2027–2030 годов.

В таком варианте развития событий миру практически неминуемо придется рассчитывать на пока еще не вовлеченные в добычу ресурсы полярной, тяжелой и сланцевой нефти, крупнейшими запасами которой на сегодняшний день обладают лишь три страны — Венесуэла, Канада и Россия. Причем на фоне сверхдорогого водорода такая нефть, считавшаяся в прошлом нерентабельной, станет востребованным и экономически оправданным ресурсом. Хотя, конечно, о нынешних розничных ценах на бензин и дизтопливо через 10 лет можно будет только ностальгировать.

Таким образом, уже практически закончившийся мировой кризис на рынке нефти своим результатом пока имеет лишь уход самых слабых игроков, которые не смогли инвестировать в нефтедобычу на фоне падения спроса и цены — и потеряли всякие возможности для возврата. Россия же, благодаря разумной ценовой и инвестиционной политике во время кризиса, смогла удержаться на «нефтяном корабле» — и может рассчитывать на законные дивиденды при медленном, но неизбежном восстановлении спроса.