Через тернии к звездам: космические стартапы из России выходят на мировой рынок

В канун 60-летия полета Юрия Гагарина, похоже, открылась новая страница нашей космонавтики. 31 марта «Роскосмос» подписал соглашение о сотрудничестве с группой «Аэронет» Национальной технологической инициативы (НТИ) для ускорения развития частных космических стартапов в России.

По сути, российские чиновники сдались под напором мировых трендов. Спутниковые сервисы играют все большую роль в нашей жизни, вокруг них складывается обширный рынок, что стимулирует бурное развитие космических технологий. Чтобы не отстать в этой гонке, государственные агентства вынуждены отказаться от монополии на освоение космоса и сотрудничать с частным бизнесом.

Но, как рассказали «Профилю» эксперты, даже при условии поддержки государства российские стартапы едва ли выстрелят на мировом рынке. Он уже поделен между более удачливыми и динамично развивающимися игроками.

Симбиоз вместо конкуренции

По словам собеседников «Профиля», в «Роскосмосе» стало крепнуть мнение, что стартапы можно обратить себе на пользу. Например, закупить у них часть комплектующих: госкорпорация могла бы произвести их сама, но из-за бюрократических процедур на это уйдет много времени. А терять его нельзя: масштаб стоящих перед «Роскосмосом» задач растет с каждым годом.

«У людей, которые занимаются гособоронзаказом, снабжением МКС или космодромом «Восточный», голова занята другими вещами, им не до того, чтобы поддерживать развитие космических стартапов, – объясняет проектный менеджер Фонда «Сколково» Иван Косенков. – Но главное, что есть и те, кто считает, что можно отдать частным компаниям какую-то часть деятельности».

Плотнее всего темой частников занимается замдиректора департамента перспективных программ и проекта «Сфера» Оксана Вольф. В рамках «Сферы» предполагается в течение 2020-х годов вывести на орбиту несколько сотен спутников – таким образом «Роскосмос» надеется занять свою долю на мировом рынке орбитального интернета и зондирования Земли. Однако традиционные темпы работы на его заводах (по несколько спутников в год) едва ли позволят конкурировать. Для сравнения: год назад SpaceX сообщила, что производит по 6 интернет-спутников Starlink ежедневно.

«Мы общаемся с «Роскосмосом» на предмет того, что наши компании могут сделать для «Сферы»: спутниковые платформы, наземные терминалы и так далее, – делится Косенков. – Наша основная мысль: мы не конкуренты, мы по одну сторону баррикад». Однако уже сейчас ландшафт мирового космического рынка сформировался, и российским стартапам будет проблематично занять на нем видное место. Пока их международные продажи можно пересчитать по пальцам одной руки. «Азмерит» поставил пять звездных датчиков в Южную Корею, «Спутникс» нашел заказчиков в Тунисе, Мьянме и Казахстане.

«В силу политических факторов на рынках Европы и Северной Америки нам сложно пробиться, – констатирует Иван Косенков. – Остаются Африка, Ближний Восток, Южная и Центральная Америка, Азия кроме Китая. Пока роль российских частников на этих рынках – создание первых аппаратов для стран, которые не являются космическими державами и хотели бы научиться работать в космосе».

Главным преимуществом наших компаний является цена, добавляет Марат Абубекеров. «Сравнительно низкие зарплаты и дешевый рубль открывают простор для ценового демпинга, и к нему придется прибегать, – считает он. – Иначе нам останутся крохи рынка, небольшие сегменты по продаже комплектующих. Ведь космонавтика консервативна, здесь важно, кто первый. Если производитель сработался с заказчиком, подтвердил свою квалификацию, встроиться со стороны уже трудно. Если техника летает и не падает, менять ее не принято».

Международная панорама

Между тем, по данным Euroconsult, объем мировой космической индустрии в 2020 году составил $385 млрд. Для сравнения: в 2015-м было $335 млрд. А к 2040 году прогнозируется трехкратный рост – до $1,1 трлн.

Правда, эти внушительные цифры получаются благодаря хитроумной методике подсчета. Рассмотрим прошлогодние $385 млрд: $70 млрд из них – расходы государств по космическим программам, еще $293 млрд – услуги, основанные на спутниковых данных. То есть большая часть «пирога» приходится на ГИС-сервисы вроде Uber. «Реальной» космонавтике остается не так много: $4 млрд – производство аппаратов, $1,7 млрд – рынок запусков, $3 млрд – наземные приемные станции, $13 млрд – услуги спутниковых провайдеров.

Слева направо – лунные зонды компаний Astrobotic, Intuitive Machines и Orbit Beyond. Их планируется отправить на Луну в рамках новой программы NASA Rebecca Roth/Goddard/NASA

Есть нюансы и в статистике инвестиций в космический сектор, которую ведет венчурный фонд Space Capital. В 2020 году объем сделок составил $25,6 млрд, при этом на вложения в космическое «железо» приходится только $8,9 млрд. Хотя и это солидная цифра, особенно с учетом пандемии (в 2019 году было $5,9 млрд).

Так или иначе можно отметить ряд тенденций. Во-первых, самый «хайповый» сегмент космонавтики – разработка ракет-носителей, в мире этим занимается свыше полутора сотен стартапов. Однако более реалистичным и финансово емким бизнесом остается производство спутников.

Во-вторых, если в начале 2010-х частная космонавтика концентрировалась в Кремниевой долине, то теперь она вовсю идет по миру. В одном Китае насчитывается порядка 80 космических компаний. Большинство из них появилось после 2014 года, когда власти страны официально открыли космический сектор для бизнеса.

В-третьих, частную космонавтику подогревают интригующие перспективы участия в межпланетных экспедициях. В 2019 году израильский зонд «Берешит» не смог стать первым частным аппаратом на поверхности Луны: разбился при посадке. Но следующие попытки не за горами. В 2021 году в рамках программы NASA на Луну отправятся сразу две миссии с коммерческой полезной нагрузкой. Их цель – изучение возможностей индустриальной разработки земного спутника. Если они подтвердятся, космическую индустрию охватит настоящий ажиотаж.