Дело Эдварда Била: самое время взяться за ужесточение законодательства за пьяные ДТП

Юристы объяснили, почему в случае смерти пострадавшего подсудимый может отделаться условным сроком.

Видеоблогер Эдвард Бил, спровоцировавший жесткое ДТП, в котором серьезно пострадала Мария Артемова, был отпущен судом домой с условием соблюдать ограничительные меры. Пострадавшая вышла из комы 6 апреля, но по-прежнему находится в тяжелом состоянии. А пранкеру, на чьем счету уже были сотни штрафов за нарушение ПДД, до 1 июня запрещено покидать стены квартиры с 22:00 до 08:00, управлять автомобилем, пользоваться мобильным телефоном и интернетом. Насколько справедлива такая мера пресечения? Какое оно, наше законодательство: излишне суровое или мягкое? Почему при гибели человека некоторые подсудимые вообще отделываются условным сроком? Как часто люди становятся жертвой судебной ошибки? Что делать с психически больными осужденными, вышедшими на волю? Эти вопросы в рамках прямого эфира, организованного Медиагруппой «Патриот» и ФАН, обсудили правозащитники и адвокаты.

Для российского правосудия оправдательные приговоры всегда были характерной чертой, рассказал председатель «Комитета за гражданские права», член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) Андрей Бабушкин. Если до революции количество оправдательных приговоров доходило до 15%, в сталинский период — до 13% и в советский период — до 6%. Сейчас называется цифра в 23% — именно такое количество дел не доходит до суда. Правозащитник пояснил, что в это число входят дела, по которым, во-первых, истек срок давности. Во-вторых, надо учитывать, что довольно часто дела прекращают по примирению сторон. И, в-третьих, есть понятие «за изменением обстановки». Под ним подразумеваются дела, которые «умирают» на досудебной стадии из-за низкой компетенции следователей.
Также среди людей часто бытует мнение, что в России половина или треть сидельцев невиновны. Андрей Бабушкин опроверг этот миф. Но при этом добавил, что судебные ошибки есть. По мнению правозащитника, от 5 до 12% заключенных стали заложниками ситуации: у них либо завышены сроки, либо они вообще не виновны. Поэтому надо возвращаться к российским правовым традициям: возобновление личного приема, который ведут члены президиума Верховного суда или заместители председателя Верховного суда, чтобы при обнаружении судебной ошибки ее можно было исправить, считает Бабушкин.

Российское законодательство нельзя назвать ни карательным, ни излишне мягким, уверена адвокат, член Адвокатской палаты Московской области Виолетта Волкова. Некоторые статьи, по ее словам, можно было и ужесточить, какие-то смягчить, но главное — наказание должно быть неотвратимым. Это один из главных факторов предотвращения преступлений, считает адвокат. Оно может быть смягчено судом, особенно когда лицо совершает проступок впервые или есть договоренность с потерпевшей стороной, но наказание обязательно должно быть. Относительно условных сроков за убийство по неосторожности адвокат пояснила: правосудие рассматривает в первую очередь установление причинно-следственных связей, даже если с точки зрения обывателя это несправедливо. Она привела в пример случай, когда в драке, ударившись головой о землю, погиб молодой крымчанин. Экспертам предстояло выяснить, отчего погиб молодой человек: непосредственно от удара соперника или от повреждений, полученных при падении. Зачастую удар, нанесенный потерпевшему, не находится в причинно-следственной связи с его смертью, рассказала Волкова.

«Я понимаю возмущение родственников пострадавшей стороны. Но это не умышленное преступление. Он не собирался его убивать. Нельзя предвидеть заранее, что это произойдет. «Если» очень много, но доказательная база строится на другом. То же самое со смертельными ДТП. Эти преступления не умышленные. Да, он садится пьяным за руль, но он не садится с умыслом убивать. Когда на законодательном уровне вождение в нетрезвом виде будет рассмотрено как умышленное преступление, тогда и наказание будет другим», — сказала адвокат.

По мнению Волковой, сейчас самое время заняться ужесточением законодательства в этой сфере. Недавнее ДТП с участием пранкера Эдварда Била, на счету которого сотни штрафов за нарушение ПДД, — это лакмусовая бумажка. Такие люди не стесняются нарушать правила на камеру, не боятся штрафов, поскольку знают: им ничего не грозит.

«Что такое тысяча рублей штрафа для таких людей?! Машина оформлена хитрым способом, по факту у нее нет собственника. Но ее можно изъять и поставить на штрафстоянку. И тут уже надо смотреть коррупционную составляющую. У нас есть система «Поток», которая хорошо вылавливает нарушителей. Значит, кому-то не надо, чтобы эта машина была выловлена», — заявила Волкова.

Реальное наказание пранкера станет серьезным сигналом всем остальным нарушителям, которые сейчас уверены в своей безнаказанности, убеждена адвокат. А законодателям самое время задуматься, что надо сделать и какие изменения внести, чтобы снизить количество подобных ДТП.

Особая ситуация с преступниками, которые страдают психическими отклонениями. Недавно на свободу вышла няня-убийца, отрезавшая голову малышу в 2016 году. Тогда эта история потрясла всю страну — сейчас этот человек на свободе. Но ведь никто не дает гарантий, что это не повторится вновь. По мнению адвоката Сталины Гуревич, в подобных ситуациях за человеком надо вести не просто формальный надзор, а постоянно контролировать его.

«Голова — предмет темный и изучению не подлежит. Ни один врач не даст гарантию, что человек не вернется к совершению преступлений. Речь должна идти не о надзоре, а о регулярном наблюдении. Если раз в неделю человек не пришел отметиться — значит, подлежит госпитализации. Но у нас таких ресурсов нет. В моей практике случалось, когда человек был восемь раз судим: отсидит, выйдет, период ремиссии закончится — и он опять фестивалит. Если бы он раз в неделю подлежал психиатрическому контролю, было бы легче предотвращать рецидив», — объяснила свою позицию адвокат. 

Она также добавила, что необходимо расширять полномочия органов исполнительной власти в отношении таких людей. Чтобы те же участковые могли в любой момент зайти в квартиру к психически больному человеку с судимостью и посмотреть, что происходит. Расширение возможностей нарушения конституционных прав таких людей — это вынужденная мера, на которую стоит пойти ради безопасности других граждан, заключила Гуревич.