Ожившая летопись человечества

Юрий Санников. Река времён. – М.: Время, 2020. – 176 с. – 1000 экз.

Перелистывая страницы поэтического сборника Юрия Санникова «Река времён», словно перебираешь драгоценные камни, в сверкающих гранях которых отражаются разные исторические эпохи. Время, точно птица в клетке, заперто в книге. Но стоит открыть её – и оно прольётся, как вода из кувшина, и потечёт, смывая с лица земли города и династии.

Таврида. Полночь.Хлопает окно.
Гроза – античных духов разбудили.
Разлили зной в тяжёлые бутыли,
В ахейский кубок – терпкое вино.

Поэзия Юрия Санникова завораживает поразительной звукописью.

Музыка незримо или явно присутствует в мире, вдыхая жизнь даже в неодушевлённые предметы: «И поёт однозвучно колодец старинный», «Звенят мечи, кольчуги и копыта», «Звучит латынь, читают «Pater Noster», «И в городе мёртвых я думал о тайнах веданты / И слушал волшебную флейту лилового Кришны», «Играл у парка баянист, как будто бы на чьей-то тризне...»

Даже в тех строках, где поэт не пишет о звуке прямо, внимательный читатель может услышать шелест схлопывающихся ангельских крыльев («Гляжу, как ангелы печальные / Летят и складывают крылья»), плеск воды («И светится вода святая, / И льётся в медную купель.»), скрип механизмов поезда («Суставы свои разминает состав»).

Поэтический язык Юрия Санникова изобилует неожиданными метафорами, красочными эпитетами: «лиловое солнце стекает в ладони», «вино созревает в объятиях глины». А вот строки из стихотворения «Подёрнулась пеплом душа, словно уголь в камине.»:

Мы тьму непроглядную, щедро нарезав ломтями,
Разделим по-братски, как пайку сверхсущего хлеба.
Но некто чужой, ухмыляясь, сидит между нами,
Макая, как хлебец, в вино беспросветное небо.

Вино и хлеб, глина, «золото звёздной купели», маслина и смоковница – в книге нетрудно отыскать мотивы и образы, связанные с христианством. Оно тесно соседствует то с язычеством, то с буддизмом.

Поэт создаёт не историю народов, а летопись человечества. Времена сливаются, словно ручьи в одну реку, в единый поток.

Погружаясь в глубину веков, устремляясь к моменту сотворения мира, «к костям Земли, и явным, и сокрытым», поэт врастает «и в небеса, и в бездну преисподней, и в тайнопись времён, в их отраженье.» Однако это не приносит ему счастья:

Смешной была цена преображенья,
Дешевле драхмы оказалась плата...
Душа была на атомы разъята,
И в свет я погрузился бестелесный,
И Дух витал над водами и бездной!

В водовороте времени легко затеряться и погибнуть. Но даже те, кто сумеет выплыть, будут неизбежно нести на себе следы предшествующего опыта человечества.