Это надо видеть: все бабы как бабы, а Бет — королева. Шахматная

"Ход королевы" (The Queen’s Gambit). Netflix, 2020. Режиссер и сценарист Скотт Фрэнк, в ролях Аня Тейлор–Джой, Билл Кэмп, Гарри Меллинг.

 

Попроси обывателя, из тех, что называют ферзя королевой, вспомнить известных шахматистов–мужчин, хотя бы пару–тройку имен наверняка услышишь. А вот на вопрос о женщинах–шахматистках обыватель ответит разве что в Латвии, но и тут ограничится двойной фамилией бывшего министра финансов. И не потому, что в курсе шахматных достижений мадам Рейзниеце–Озолы, а потому что она раньше мелькала в политических новостных программах. В общем, игра мудрецов женским делом никогда не считалась.

Оттого сразил наповал своим интеллектуальным шармом и своей экзотической пикантностью десятки миллионов зрителей (в основном, конечно, зрительниц) образ гениальной шахматистки Бет Хармон. Она по части всяких заумных миттельшпилей и полуоткрытых дебютов любого мужика делает на раз. А сама при этом юная, прехорошенькая и на каждой игре в новом стильном наряде (им по выходе "Хода королевы" посвящали специальные материалы Vogue и прочая Marie Claire). Самодовольные соперники–самцы девушку поначалу, понятно, всерьез не воспринимают. Но, получив шах, мат и поучительный удар по самолюбию, потом непременно приползают — смотреть застенчиво, мяться и проситься в постель. Так поступают как минимум три посрамленных противника Бет (включая чемпиона США). Ну а седому–патлатому советскому гроссмейстеру, ставшему чемпионом мира еще до рождения Хармон, после поражения от нее остается в силу возрастных причин только целовать ручку, глядеть восхищенно и засыпать комплиментами.

Короче, все бабы как бабы, а Бет — королева. Шахматная. Что и значится в заголовках крупнейших мировых изданий.

То, что у прогрессивных во всех отношениях англосаксов queen, у нас, ретроградов, токсичного мужского рода: ферзь. Поэтому русским прокатчикам во имя сохранения феминистского пафоса оригинальное название семисерийного шоу от Netflix "Ферзевой гамбит" (The Queen’s Gambit) пришлось переводить по–профански: "Ход королевы". "Гамбитом" именовался и роман американца Уолтера Тревиса, по которому сериал поставлен.

Тревис — из тех редких писателей, кому с экранизациями везет. "Мошенник" и "Цвет денег" с Полом Ньюманом, "Человек, который упал на Землю" с Дэвидом Боуи: все фильмы по его романам так или иначе успешные и значимые. И уж, конечно, оглушительно триумфальной оказалась сериальная экранизация "Гамбита", вышедшая без малого через 40 лет после написания книги (1983) и смерти автора (1984). Хотя действие этой истории разворачивается и того раньше — в 1960–х.

…Маленькая Бет Хармон живет в трейлере с экзальтированной мамой и без отца, а когда мама гибнет в автокатастрофе, оказывается в религиозном приюте. Однажды в тамошнем подвале девочка видит, как печальный приютский сторож (Билл Кэмп) играет сам с собой в шахматы. Этого оказывается достаточно, чтобы восьмилетняя Бет нашла свое призвание, а точнее — обрела суперспособность. Еще девчушкой она громит, будто косточки из компота, шахматных знаменитостей в своем захолустном Кентукки, а подросши, похорошев (тут ее играет Аня Тейлор–Джой) и попав в несчастливую по–своему приемную семью — на федеральном, а потом и международном уровне. Пока не оказывается за одном столом — не обеденным, понятно — с угрюмым сверхэффективным биороботом, советским чемпионом мира — обладателем такой же неестественной, как его застывшая мимика, фамилии Боргов (русскоговорящий поляк Марчин Дорочиньский). Он скучный, сильно немолодой мужик, играющий, "как бюрократ" (расчетливо, бескрыло и безошибочно), она — дерзкая независимая девчонка, в игре артистичная и доверяющая интуиции. Кто–нибудь сомневается, за кем из этих двоих будет в итоге победа?..

Нет, сериал честно изображает наличие интриги. Преодолевает заведомую "некиногеничность" шахматных поединков (два молча сидящих человека) изощренным монтажом, операторскими ухищрениями и компьютерной анимацией. Заставляет Бет дважды подряд проиграть Боргову. Подвергает девушку испытанию алкогольной и медикаментозной зависимостью ("Эх, сменить бы пешки на рюмашки!"). Но любой, кто видел хотя бы пару спортивных драм (одна из базовых жанровых моделей создателей сериала — наряду с романом воспитания и костюмным кино), понимает, чем непременно заканчиваются подобные дидактические истории о преодолении себя. Да и не затем перед нами развернули универсальную девичью грезу, чтобы в последней серии грубо развенчать.

Самое интересное и поучительное в том, что порождена эта греза целиком и полностью двумя мужиками. Сильно немолодыми и скучными, как большинство профессионалов. Тревису, когда он придумал сказку про Бет, было 55; Скотту Фрэнку, матерому голливудскому сценаристу ("Вне поля зрения", "Особое мнение") и немного режиссеру ("Прогулка среди могил"), написавшему и снявшему все серии "Хода", — 60. Фрэнк смешивает жанры, добавляет обязательного, но некрепкого (без всякого радикализма и революционности) феминизма, совмещает моралите, столь же своевременное, сколь универсальное ("Не слушай тех, кто навязывает тебе цели, следуй своему призванию"), с показом ретро–мод — расчетливо, цинично, бескрыло и безошибочно. Как бюрократ. Как сверхэффективный биоробот. Получая в итоге первый приз: "Ход" стал самым популярным мини–сериалом в истории "Нетфликса", зрительским и критическим хитом, претендентом на "Золотой глобус".

Что бы ни воображали себе импульсивные умницы–красавицы, итоговая победа всегда за неромантичным товарищем Борговым.

Простите, девочки.

Алексей ЕВДОКИМОВ.