Мы заглянули в ад. Процесс Навального выводит на чистую воду сотни либералов

Вообще-то я собирался сегодня написать о том, почему "сдулся" протест, начатый иностранными агентами "под знаменем Навального" на такой высокой ноте. Но об этом уже гораздо лучше меня написал Александр Гришин. Да и протест в самом деле сдулся, даже конспирология типа "вот выступит Меркель про Северный поток, вот скажет ещё раз Байден про необходимость срочно отпустить Навального, вот уедет из Москвы Боррель – и тогда начнётся" протесту уже не поможет. Завод кончился. Его и было-то немного: едва хватило на 200 тысяч молодых негодяев по всей стране. 

Приезд Навального, которого не могли не арестовать, и последующие незаконные митинги были отлично спланированной спецоперацией, но достичь своих целей у противника не получилось: нету массового антигосударственного движения. И, стоит надеяться, не будет.

Однако массовость – понятие относительное. У либералов в России нет сил ни на достойное участие в выборах, ни на стотысячную демонстрацию. Но у них есть чудовищное озлобление против нашей Родины, которое с каждым днём делает их все более радикальными. И опасность этой радикализации не стоит приуменьшать. Процесс Навального показал, что эти люди уже вполне готовы вывести себя за рамки нашего общества. 

Русофобы, как и было сказано

Читая в новостях и соцсетях, что происходит в суде, где Навального обвиняют в клевете на ветерана, я понимаю: в России есть люди, и среди них довольно известные, с которыми мы не то что никогда не договоримся. Мы с ними больше не сможем разговаривать. Никогда. Ни о чём. Мы с ними по-разному смотрим и разное видим на одной и той же совершенно ясной телевизионной картинке.  

Вот я вижу, как кривляется в клетке, издеваясь над стариками, циничный мерзавец. Истинно такой, на каком пробы негде ставить. Как безвинно оскорблённого им человека, одного из тех, кому недостоин ноги целовать – с 15 лет в партизанском отряде, потом фронт, потом ещё 30 лет беспорочной службы, – он легко именует "куклой". Потом внука этого человека, требующего для деда справедливости, именует "проститутом". И это я ещё даже не начал пересказывать, что там происходило. И не стану этого делать – во мне слишком много гнева, чтобы смотреть на такое спокойно и спокойно это пересказывать. И гнев этот умеряется только пониманием: этот негодяй кривляется в клетке, он не избежал суда за клевету и суда за иные преступления не избежал тоже.

Но вот я читаю, что пишут о процессе в социальных сетях. Я специально открываю записи людей, которые вполне могут разделять либеральные ценности, но которые, по моим представлениям, должны были бы сейчас в ужасе от Навального отвернуться. Потому что либерализм либерализмом, но ведь нужно оставаться людьми! И понимаю, что людьми они оставаться не хотят.

Вот Виктор Шендерович пишет о Навальном: "Счастье внезапного освобождения речи, по Довлатову. Как он разговаривает в этом суде – это счастье!" Вы понимаете? Он считает, что этот кошмар, этот ад, прорвавшийся на поверхность из абсолютно чёрной души, этот отказ от всего, чему русского человека учат с детства, – это свобода и счастье. И он ведь, наверное, не за деньги пишет, а по зову души. Такая у него душа, что он так видит.

Нет, я прекрасно понимал и раньше, что Шендерович – русофоб. Звезда рейтинга русофобов Царьграда. Но есть понимание и понимание: одно дело умом понимать, другое дело – постигнуть всем своим существом. С этим – невозможно уже разговаривать. Никогда. С этим – мы не сможем жить в одной стране (спасибо ему, вот правда, от души, за то, что выбрал в прошлом году израильское гражданство).

Россия очень большая, но места для нас и для них вместе – здесь нету. 

Один шаг до фашизма

Да, но ужас в том, что он не один такой. Совсем не один. Я по профессиональной необходимости знаю по именам многих либеральных писателей и публицистов. Многих читаю. И вот в эти дни все они, как говорили раньше в рунете, "расчехлились". Вот "человек из телевизора" Ирина Петровская: "Навальный в кадрах из зала суда, напротив, победительно спокоен и (каков подлец!) смеётся им в лицо".

Навальный, привлечённый к ответу по такому делу, будь он человеком любых взглядов, должен был бы краснеть, бледнеть и просить у ветерана прощения. Но Петровская, даром что она не из внуков, как я, а из детей фронтовиков, где-то потеряла это понимание. И заново обрести уже не сможет.

Этих людей много – по крайне мере, их настолько много, что мне не привести здесь и малой части того, что они в своих СМИ (у них есть в России всем известные легальные телеканалы и радиостанции, газеты и, конечно, блоги. Не считая незаконно работающих и базирующихся за рубежом псевдоСМИ). И дело не только в них самих. У них есть читатели. Почитатели. Последователи.

Каков поп, таков и приход. Вот реальный диалог в комментариях к одному посту в фейсбуке, обнародованный политиком Дарьей Митиной. Осторожно! Она справедливо пишет – это для желающих заглянуть в ад: "…Его военная биография не имеет подтверждающих документов, и что он делал в течение трёх оккупационных лет рядом с еврейским "Быховским гетто" лично меня заинтересовало весьма… А его ответы никому не нужны уже, потому что нет НИ ОДНОГО документа, доказывающего, что он был в партизанском отряде. Адвокаты Навального не догадались всё проверить, они не знают про сайты МО, но все эти рассказы про героическое военное прошлое очень сомнительны…"

Никаких сомнений в военной биографии полковника Игната Артеменко, естественно, ни у какого нормального человека не может быть: полковник награждён орденом Великой Отечественной войны второй степени, после окончания войны 30 лет служил в армии. Но в том-то и проблема, что мы больше не можем считать "этих" нормальными людьми.

Я вообще не понимаю, кем мы теперь должны их считать. И их самих, и особенно тех, кто их учит.

Я вчера прочитал в "РИА Новости", что "Навальный уничтожил себя как политика". Эмоция коллег мне понятна, я её разделяю целиком и полностью. В глазах нормальных русских людей он себя, безусловно, уничтожил. Но, коллеги, вы наивны и не хотите вспоминать о плохом.

Навальный оскорблял ветерана Великой Отечественной, пытался над ним издеваться и не раскаивался. Негодяй, нет разговора. Но у него и таких как он – возможны поклонники. Много поклонников. Были времена, нацисты буквально молились на Хорста Весселя. Пели песню о нём на манер гимна. А ведь Хорст Вессель был, ей-богу, даже хуже Навального. Он был сутенёром. И ничего, миллионы тогдашних хомячков были уверены, что он герой.

Фашизм, помимо прочего, характерен тем, что своих героев создаёт себе "из того, что было". Из чего попало. Из подонков общества. И это так роднит фашизм с поклонниками Навального, что лично мне делается страшно.

Не надо себя обманывать. Не лишится Навальный всех поклонников. Они будут писать в соцсети и ходить с нами по одним улицам. И нам придётся решать, теперь, когда они "расчехлились" и раскричались, как мы будем теперь к ним относиться. Что с ними делать.

 Как там один из них выразился? Дмитрий Быков, он вроде как поэт. У нас, говорит, с теми, кто за государство Российское, антропологические различия.

Ну так он, похоже, был прав. У нас ними, с такими как Быков, Петровская, Шендерович, имя им легион, – антропологические различия. На уровне базовых ценностей и главных знаний о том, как нужно жить на свете.

Одно радует. В России есть законы, согласно которым их можно привлекать к ответственности. Весь этот легион. Поимённо. Именно это и пора сделать. Такой должна быть государственная политика.