Привет из 90-х. Почему столичные вокзалы похожи на Черкизон и кто на них зарабатывает
— Куда прёшь, не видишь, что ли? — это тучный мужчина лет пятидесяти с двумя баулами, бегущий на электричку, решил «воспитать» молодого студента, движущегося в обратном направлении.
— Сам смотри, урод, — отвечает тот. Но вряд ли его услышал инициатор конфликта: людской поток унёс его уже метров на 20 вперёд.
Студент же, ловко лавируя в потоке, поспешил в метро.
Утром на Казанском вокзале одна людская волна с электричек неизменно сталкивается с другой, которая только что сошла с поезда и устремилась с перрона кто в метро, кто в город. И где-то посередине пути оба потока сталкиваются, провоцируя конфликты, ругань, а иногда и драки. Разойтись зажатым с двух сторон палатками с блинами, газетами, сумками и сувенирами действительно сложновато. Но те, кто ежедневно ездит из области или в область, к этой утренней «зарядке» давно привыкли.
Вокзал «Торговый центр»
Когда оказываешься на столичном вокзале, и не важно, каком — Казанском, Ленинградском, Белорусском, Курском, — ощущение, что вернулся в 90-е. Время здесь остановилось. Помните эти толпы людей в Лужниках или на Черкизоне, когда ты шёл в плотном потоке людей сквозь сотни палаток и торговых рядов, боясь карманников и брезгливо обходя людей без определённого места жительства, источающих неприятные запахи? То же самое можно почувствовать сегодня и на столичных вокзалах. Ощущение, что возродился «Черкизон на минималках»: число торговых точек зашкаливает, а в воздухе витает давно забытый запах беляшей.
Утром люди, бегущие на Казанском вокзале на поезд, сначала штурмуют рамки металлоискателей с сотрудниками полиции: их мало, и здесь всегда возникает затор. После этого «бутылочного горлышка» тут же попадаешь в зал, где сразу бросается в глаза огромное число магазинов, которыми заполнено почти всё свободное пространство.
Фото: База
Какой-то «торговый центр», думаешь про себя, и это, оказывается, не фигура речи. Торговый центр в прямом смысле слова присутствует и находится на втором этаже. Здесь десятки магазинов: аптека, кожгалантерея, одежда (почему-то в основном костюмы Деда Мороза), сувенирка, офис «работа для вас»… За магазинами огромный фудкорт: от сетевых кафе до каких-то экзотических заведений.
Во всём этом торговом изобилии даже забываешь, что это вокзал — и в основном люди приходят сюда не за новой сумкой или обедом, а в ожидании поезда. Тысячи квадратных метров отданы под торговлю, при этом для исполнения своих основных целей остаётся не так уж и много площадей. Залы ожидания представляют собой крохотные резервации вокруг «торговых империй»: если успеешь занять место, лучше не вставать — случая найти свободное место может и не представиться. Если не повезло — то ты ходишь по магазинам в ожидании поезда.
Огромный «зал ожидания» Казанского вокзала на первом этаже представляет собой торговую галерею — по обеим сторонам располагаются палатки и магазины. Ближе к концу можно найти пару десятков сидений для пассажиров: если успеешь занять место, лучше не вставать — случая найти свободное место может и не представиться. Если не повезло — то ходишь по магазинам в ожидании поезда.
В месте, в котором пассажир должен получать самые разнообразные сервисы (как это делается в европейских вокзалах), нельзя найти ни справочного бюро (оно находится в другом зале), ни камер хранения, ни касс, ни мест, где можно было бы присесть и поработать с ноутбуком (руководство вокзала смогло найти сотни розеток для торговцев шаурмой и тряпками, но почему то не смогло выделить на территории в несколько тысяч кв. метров десяток точек, где можно подзарядить телефон или компьютер).
Кстати, зал ожидания, где действительно можно посидеть, находится на втором этаже — чтобы добраться до него, нужно пройти в самый конец «торгового зала» и подняться по лестнице. В полутёмном овальном зале расположились несколько десятков кресел, но ни туалета, ни точек общепита здесь нет.
«А где у вас камеры хранения?» — спрашивает один из гостей столицы сотрудника РЖД на входе на перрон. Тот машет рукой так, что перед растерянным пассажиром появляется как минимум три пути по поиску таинственных камер. Камеры есть, но чтобы добраться до них, нужно обладать упорством следователя — потому что только настойчивыми расспросами можно узнать у работников вокзала дорогу к ним. А дальше ещё одно испытание по пути к камерам: «убитые» лестницы, по которым, к примеру, ни человек на инвалидной коляске, ни пенсионеры не доберётся.
Вообще «безбарьерная среда» которая декларируется РЖД, — скорее фикция. Специальный зал ожидания для маломобильных пассажиров на Казанском есть — но вот найти его без «допроса» сотрудников невозможно. «Вы его без посторонней помощи не найдёте. А что такое безбарьерная среда — это не когда ты каждые пять минут спрашиваешь, куда пройти, а интуитивно по указателям находишь нужный тебе сервис. На Ярославке кстати вообще жесть: там зал ожидания для маломобильных граждан — это загон в общем зале ожидания. Мы же не скоты — даже если я в коляске, я хочу в ожидании поезда поесть, попить, посмотреть вокзал», — рассказывает один из пассажиров.
Фото: База
Впрочем, можно получить комфорт за деньги: разместиться в красивейшем зале ожидания Казанского вокзала, который, как и всё здание, был создан по проекту архитектора Щусева. Но это удовольствие, во-первых, не самое дешёвое, а во-вторых — попасть сюда не всегда возможно даже при наличии денег. Дирекция железнодорожных вокзалов сдаёт этот зал под корпоративы и мероприятия всем желающим: если есть заказ, для остальной публики зал закрывают.
«Сейчас действует приказ Роспотребнадзора, и мероприятия проводить нельзя. Но как только ограничения снимут — обращайтесь. Нужно подать заявку за несколько дней до события, и всё организуем», — говорит один из сотрудников дирекции. Между комфортом пассажиров и деньгами для руководства вокзалов предпочтительнее последнее.
На перроне Казанского вокзала, когда выходишь из вагона, вместо указателей тебя встречает целая россыпь разбросанных по перрону точек общепита: такое ощущение, что, сойдя с поезда, каждый из нас голодный настолько, что не в силах протянуть и 15 минут.
«В Хельсинки, например, ты выходишь на перрон и попадаешь на рынок фермерских продуктов. Почему у нас на вокзале ты на перроне можешь перед электричкой купить пиво и беляш только? Почти 80% пассажиров — это жители Подмосковья, которые каждый день ездят из дома на работу и обратно. Для них можно было бы сделать не палатки эти, а продуктовый маркет. Приходишь на вокзал, покупаешь продукты и едешь домой — тебе не придётся после электрички уже бежать по магазинам. Но у нас вокзалы заточены не на сервисы, а на прибыль», — говорит один из бывших топ-менеджеров РЖД.
На Ленинградском, Ярославском и Белорусском не лучше. Найти вход на Ярославку сложнее, чем магазины, которые обступили здание вокзала. А чтобы дойти от Ленинградского к метро, нужно продраться сквозь толпу по узкому проходу, который мог бы быть намного шире, если бы не многочисленные палатки.
Пока остальная Москва убежала далеко вперёд (с её широкими тротуарами, упорядоченной уличной торговлей — кто-нибудь хоть раз пожалел о снесённых ларьках у метро? — и европейским сервисом), вокзалы, похоже, остались в прошлом веке. Да, мы не задерживаемся здесь надолго, но если наши аэропорты давно по комфорту мало чем отличаются от европейских, то со столичных железнодорожных вокзалов хочется сбежать после пяти минут, проведённых здесь.
«Как был „Шанхай“, так и остался»
Проблемы привокзальной инфраструктуры московских вокзалов тянутся годами. И все предыдущие попытки реорганизовать и реформировать эти территории заканчивались неудачно. Ещё в 2008 году РЖД принимает «Концепцию эффективного использования и развития вокзалов». В её основе лежала задача модернизировать существующие вокзалы, создав необходимый комфорт пассажирам, а также максимально задействовать имущество вокзала для привлечения частных инвестиций.
Воплотить в жизнь эту концепцию было поручено филиалу госкорпорации — Дирекции железнодорожных вокзалов, на базе которой в 2009 году создали ещё одну «дочку» — «РЖД — Развитие вокзалов», ей передали 354 вокзала, которые обслуживали 85% пассажиропотока.
Фото: https://moslenta.ru
Правда, с того момента единственным успехом для Дирекции стала ликвидация стихийной торговли вокруг вокзалов. «Ларьки снесли снаружи, но внутри вокзалы мало изменились. Да, были попытки найти крупных арендаторов — из числа сетевых кофеен, магазинов, аптек и прочих. С продуктовым ритейлом это, в принципе, удалось, но в целом как был „Шанхай“, так и остался, — говорит один из бывших менеджеров РЖД. — Даже ресторатора Новикова пытались подтянуть: хотели, чтобы его компания вместе с РЖД разработала стандарты питания на вокзалах, отбирала операторов питания и контролировала качество. Все инициативы быстро заглохли».
Сейчас сетевые KFC или Burger King легко уживаются с заведениями, где на вывесках красуются «Пит-стоп», «Хот-дог», «Шаурма» или просто «Еда».
Фото: База
«Изначально была идея сделать из вокзалов торговые центры. Типа там будут и химчистки, и бутики, и банки, и фитнес, и другой нетипичный для вокзала функционал. Решили, что, раз задача зарабатывать — то нужно максимально эффективно использовать площади. Правда, вместо банков и бутиков в итоге 90% — это китайский текстиль и не самый качественный общепит, — вспоминает один из арендаторов. — Палатки на вокзалах — это миллиарды рублей в год и для руководства РЖД, и для тех, кому они сдают их в аренду. В этой истории интересы потребителей были на последнем месте».
«Результат мы видим сейчас: в то время как почти вся транспортная инфраструктура города развивается, вокзалы остаются „приветом из 90-х“», — рассказывает бывший топ-менеджер РЖД.
Фото: База
Кроме того, помимо дирекции, осуществляющей общее управление имуществом вокзала, были ещё и начальники столичных вокзалов, у которых есть «свой интерес». Они всегда имеют возможность пролоббировать интересы той или иной компании. Но не всегда такой лоббизм законен: в марте 2017 года Мещанский районный суд приговорил к двум годам колонии строгого режима и выплате штрафа в размере 2,5 млн руб. начальника Казанского вокзала Сергея Донецкого. Он был признан виновным в получении взятки на сумму 3,1 млн руб.
Сергей Донецкий. Фото: https://www.mk.ru
«Любому начальнику дирекции и других структур, отвечающих за торговлю на вокзале, невыгодно что-то менять. Сокращение торговых точек — это потерянные миллиарды, которые делят между собой те, кто зарабатывает здесь. И все разговоры о реформировании торговой инфраструктуры вокзала — это лишь игра на публику, — рассказывает один из бывших менеджеров РЖД. — Как только начинаются какие-то подвижки в этом вопросе — тут же поднимается вой о том, что зажимают малый бизнес, лишают работы сотни людей. На самом деле малый бизнес платит в два раза больше за аренду — потому что между ним и Дирекцией десятки фирм-прокладок, которые получают сверхприбыли и которые не хотят ничего менять».
В последние годы очень многие вокзалы в регионах превратились действительно в современный транспортный хаб, где пассажир чувствует себя комфортно, рассказывает он: «Посмотрите, какие удобные, современные вокзалы сделали в Шуе, в Иванове, за Уралом… Но почему-то о пассажирах думают в регионах, а не в Москве — здесь абсолютно наплевательское отношение. Почти 65 млн человек в год путешествует по железной дороге через Москву — но мы не можем сделать для них путешествие удобным. Нонсенс».
Кому выгодно
На вокзалах тысячи кафе, ресторанов и магазинов, но большая их часть — субарендаторы. Между ними и РЖД (собственник вокзалов) есть прослойка — арендаторы. Это компании, которые арендуют тысячи квадратных метров у РЖД, разбивают их на маленькие кусочки и сдают эти кусочки в субаренду.
Кто бенефициары компаний-арендаторов? Например, это люди, связанные с Владимиром Якуниным, бывшим главой РЖД (кстати, большинство договоров были заключены при нём). Компания «АРП „Гудок“» является арендатором 88 тысяч кв. метров площадей на Казанском, Ярославском и Савёловском вокзалах (как минимум). Она принадлежит фирме «Медиа-Партнёр», а та — Виталию Кривенко и Сергею Орлову.
Орлов был советником Владимира Якунина, когда тот занимал пост главы РЖД. Кроме того, он был деловым партнёром сына Владимира Якунина Андрея. Кривенко ранее был советником президента РЖД и начальником департамента корпоративных коммуникаций, членом совета директоров издания РЖД «Газета „Гудок“».
Источник: Росреестр
Остальные бенефициары компаний-арендаторов — главным образом несколько человек, которые связаны между собой. Например, компания «Транссвязь» арендует 20 тыс. кв. метров на Ярославском вокзале. Долю в ней имеет фирма «Геома». Она принадлежит Матевосу Оганисяну. Он также владеет фирмой «Интогруп», которая арендует площади на Казанском вокзале. То есть Оганисян — бенефициар как минимум на двух вокзалах.
Оганисян хорошо знаком с другим бенефициаром-арендатором — чеченским бизнесменом Али Висаевым. Например, Висаев является единственным владельцем фирмы «Киль» (доставка продуктов), а Оганисян у него работает гендиректором.
Кстати, на вокзалы компания Валиева пришла в период, когда когда начальником Дирекции железнодорожных вокзалов РЖД был Сергей Абрамов, до своего прихода в госкорпорацию возглавлявший правительство Чеченской республики.
Сергей Абрамов. Фото : пресс-служба Ростеха
Фирма «Голтра», которую СМИ связывали с Али Висаевым, в 2014 году купила доли в компаниях «Организация питания на вокзалах», «Трансмаркет» (арендует 68 тыс. кв. метров на вокзал) и «Транссвязь». Все они до сих пор являются крупными арендаторами вокзалов. Первая, как минимум, — на Казанском, Белорусском и Савёловском, вторая — на Казанском, третья — на Ярославском.
Также всё в той же компании «Транссвязь» совладельцами и членами совета директоров являются Александр Костиков и Сергей Мочалов. Им же принадлежит компания «Свежий ветер», которая владеет (или владела, нет точных данных на сегодняшний день) долей в компании «Организация питания на вокзалах». То есть Мочалов и Костиков как минимум сдают в аренду площади на Ярославским, Казанском, Белорусском и Савёловском. Мочалов напрямую связан с Али Висаевым: у них общая компания «Элиус».
Ещё одна парочка — Александр Спирин и Вадим Мукоед. Они владеют долями в компании «Главный пассажирский сервисный центр» (арендатор на Белорусском вокзале). Этим же товарищам принадлежит «Отель Менеджмент», владеющий фирмой «Отель-Инвест», которая арендует площади на Казанском вокзале.
Источник: Росреестр
На Павелецком площади арендует в том числе компания «Парквокзал». Эта фирма принадлежит Николаю Радченко, а ранее ею владел Алексей Железнов. Железнов — руководитель в «Компании Перспектива», половина в которой принадлежит Ирине Орловой. Она также владеет 50% в фирме «ТНП Торг». Остальные 50% в «ТНП Торг» принадлежат всё тому же Сергею Мочалову (один из основных бенефициаров вокзальной торговли).
Все компании, арендующие площади на вокзалах, а следовательно, и их владельцы, должны неплохо зарабатывать. Сейчас можно встретить объявления на «ЦИАНе» и других площадках, в которых вокзальные площади сдаются от 35–40 тыс. рублей за квадратный метр в год. Простой подсчёт позволяет предположить, что владельцам «АРП „Гудок“» аренда может приносить около 3 млрд рублей в год, а владельцам «Трансмаркета» — более 2 млрд. И это по самым скромным подсчётам. Правда, по отчётности и выручка, и прибыль весьма невысокие для такого бизнеса: у «Гудка» чистая прибыль в 2019 году составила 14,8 млн, а у «Трансмаркета» — 15,8 млн.
«Вокзалы не только внешне оставались в 90-х, но и в управлении: много было серых схем, в которых никому из цепочки не выгодно показывать реальные прибыли и тем более платить с них налоги, — резюмирует один из участников рынка. — Только сейчас руководство РЖД начало задумываться о том, что ситуация на вокзалах ненормальная и нужна реформа. Сделаны первые шаги по пути сокращения торговых павильонов. Хотелось бы надеяться, что они будут продолжены».
В декабре СМИ сообщили, что руководство РЖД расторгнет договоры аренды с владельцами объектов нестационарной торговли (речь идёт о киосках, ларьках, палатках) на девяти вокзалах Москвы. К февралю все объекты должны быть демонтированы арендаторами. Следующая цель — ввести единые стандарты торговли. Можно надеяться, что эти инициативы по созданию на вокзалах удобных и комфортных зон для пассажиров будут продолжены.