Сделать пластику и не умереть

Уважаемый специалист не называет конкретно, о чем идет речь, и совершенно напрасно. Ведь в общественном сознании пластическая хирургия — это увеличение и подтяжка груди, липосакция, лифтинг лица, пластика век и живота. Эстетические операции делают себе, как правило, здоровые люди. К примеру, девушки зачастую корректируют линию носа лишь для того, чтобы безукоризненно выглядеть на селфи. Разумеется, такие операции должны остаться платными.

В полис ОМС можно включить совсем другое: реконструкцию молочных желез после онкологических операций, удаление ожоговых рубцов и гемангиом — доброкачественных опухолей кожи, похожих на огромные родимые пятна, а также высокотехнологические операции детям с волчьей пастью и заячьей губой. Сегодня все это проходит по разряду онкологии, челюстно-лицевой или реконструктивной хирургии. Официальное признание таких операций пластическими поднимет, конечно, статус специальности, но для больных судьбоносного значения иметь не будет. В конце концов, какая им разница, как ведется отчетность. А сейчас, когда столько денег уходит на борьбу с коронавирусом (и сколько еще уйдет!), предложение выделить дополнительные средства на ставки пластических хирургов вряд ли найдет понимание.

Тем более что эта сфера медицинской деятельности, давайте уж скажем прямо, больше нуждается не в поддержке, а в строжайшем контроле. В ней нет дефицита кадров — напротив, пластических хирургов слишком много, и их ряды ежегодно пополняются. Секрет прост: высокий заработок и удобный график, без дежурств и экстренных операций. При этом многие владельцы клиник не спешат вкладываться в инфраструктуру и игнорируют требования безопасности. Это стало особенно очевидно пару лет назад, когда скончались сразу несколько пациентов. Надо отдать должное Минздраву: он отреагировал быстро и адекватно, постановив, что пластические операции можно выполнять только в стационаре, где есть возможность круглосуточного наблюдения, имеется современное «тяжелое» диагностическое оборудование (КТ и МРТ), где под рукой реанимация и обеспечивается стерильность. Ведь любая, даже кажущаяся простенькой, операция — это всегда определенный риск.

А потом Росздравнадзор стал проверять выполнение приказа. Действительность превзошла самые худшие ожидания. В клиниках использовались незарегистрированные, а то и фальсифицированные препараты и медицинские изделия; оперировали недостаточно квалифицированные врачи. В результате только в Москве и области были закрыты более 60 клиник пластической хирургии. Это был серьезный удар по дельцам от медицины. Но совсем искоренить их незаконный промысел до сих пор не удалось.

Нынешним летом в Санкт-Петербурге погибла женщина, которой выполнили пластику век и круговую подтяжку лица. Клиника в самом центре Северной столицы не имела ни лицензии на эстетические операции, ни условий для их проведения. В нарушение всех инструкций через двенадцать часов пациентку отправили домой. А когда хирургу сообщили, что ее состояние ухудшилось, он приехал и поставил капельницу, которую, за неимением специальной стойки, просто подвесил на швабре.

Да, сегодня мы реже слышим о летальных исходах после эстетических операций, с былым беспределом покончено. И все же пластика по-прежнему остается самым неконтролируемым сектором здравоохранения. Часть оказавшихся на улице специалистов стала вести подпольные приемы — без лицензий, в неприспособленных помещениях, всячески избегая возможной ответственности. Они по-прежнему рискуют чужим здоровьем, а порой и жизнью.