Экс-министр экономики Нечаев обогащался за счет бюджета и прятал деньги в офшоры

ФАН изучил деятельность экс-министра экономики Андрея Нечаева, обогащавшегося за счет российского бюджета даже после отставки

Либеральные антигерои из начала 90-х, которые несут прямую ответственность за развал постсоветской экономики с разрушительной приватизацией, гиперинфляцией и обнищанием миллионов людей, до сих пор продолжают тратить силы и финансовые средства для своего возвращения во власть. Занимавшие в ельцинско-гайдаровском правительстве самые высокие посты чиновники сумели избежать судебного преследования за разворовывание госбюджета, а сейчас вновь аккумулируют резервы для подрыва суверенитета и политического строя. ФАН изучил деятельность экс-министра экономики Андрея Нечаева, своими реформами поставившего страну в зависимость от воли Запада и еще долгие годы после отставки обогащавшегося за счет российского бюджета.

Вундеркинд из коммуналки

В семье классических московских интеллигентов в начале февраля 1953 года случилось пополнение — родился мальчик Андрюша. Папа новорожденного всю жизнь проработал преподавателем в Московском институте связи, мама же трудилась в библиотеке Московского университета, жили молодые родители в коммуналке в центре Москвы. Деды не увидели своего внука — один умер еще до войны, а второй ушел добровольцем в Московское ополчение и погиб в 1941 году. Зато бабушки не чаяли в нем души и старались дать ему самое лучшее воспитание — обе они были известными педагогами, заслуженными учителями РСФСР.

Когда Андрюше исполнилось семь, на семейном совете его решили отдать в одну из лучших московских школ № 8 с углубленным изучением немецкого языка. Учился мальчик с большим удовольствием и уже с младших классов выделялся успехами как в изучении точных наук, так и любовью к литературе. В старших классах Андрей свободно читал в оригинале произведения Иоганна Вольфганга Гете и Фридриха Шиллера и часто раздумывал, кем ему стать — то ли историком, то ли журналистом.

Параллельно с «языковой» школой в 9 и 10 классе способный юноша учился в вечерней экономико-математической школе при экономическом факультете МГУ. Там он впервые услышал об идее управления экономикой с использованием математических моделей — кибернетика тогда перестала быть опальной наукой и стала активно изучаться. Это и предопределило его дальнейшую судьбу.

Куда поступать после окончания школы, вопрос больше не стоял: в 1970 году Нечаев с легкостью поступил на отделение экономической кибернетики экономического факультета университета. В дополнение к немецкому студент выучил еще и английский язык и параллельно занимался и общественной работой: в комитете комсомола МГУ заведовал всей работой со школьниками, был руководителем научного-студенческого общества и впоследствии даже возглавил ту самую экономико-математическую школу при факультете.

В 1975 году Нечаев с отличием окончил университет и поступил в аспирантуру. Тогда же он и попал «на карандаш» в КГБ за свои связи с диссидентами. В феврале 1977 года руководительница Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева вместе с третьим мужем Николаем Вильямсом и младшим сыном Майклом эмигрировала из СССР в США. Молодой ученый пришел проводить Майкла, с которым был очень дружен. Через пару дней после прощальной вечеринки Нечаева вызвали в партком для серьезного разбирательства.

Окончив аспирантуру, Андрей решил остаться преподавать в МГУ и подписал распределение, но партком не пропустил его кандидатуру. Руководитель Нечаева в аспирантуре, член-корреспондент академии наук Станислав Шаталин и Александр Анчишкин даже ходили к декану Гавриилу Попову просить за своего аспиранта. Но Попов и председатель парткома МГУ сказали, что, конечно, с точки зрения науки, безусловно, его ждет большое будущее, но доверять воспитание молодого поколения ему категорически нельзя.

Спустя еще год он все же защитил кандидатскую диссертацию и был приглашен Анчишкиным на работу в знаменитый в то время Центральный экономико-математический институт (ЦЭМИ) и Институт экономики и прогнозирования научно-технического прогресса Академии наук СССР.

В Институте экономики и прогнозирования научно-технического прогресса молодой ученый трудился под руководством тогдашнего директора, академика Анчишкина, а после его смерти в 1987 году — вместе с новым директором Юрием Яременко. Отдел Нечаева был головным в масштабной работе, в которой были задействованы сотни институтов: они разрабатывали комплексную программу научно-технического прогресса и его социально-экономических последствий на 20 лет. В соседнем отделе под руководством академика Шаталина трудился Егор Гайдар, с которым Андрей вскоре познакомился. Близкой дружбы тогда между ними не было — после смерти Анчишкина Гайдар ушел в журнал «Коммунист», где стал заведующим отделом экономики.

Параллельно с занятием наукой Нечаев возглавлял Совет молодых ученых ЦЭМИ и организовал первые в СССР школы молодых ученых-экономистов. Объездил полстраны, читая лекции по линии общества «Знание». Впрочем, как покажут дальнейшие события, советскую экономику рекомендации ученых-теоретиков не только не спасли, а лишь добили окончательно.

Егор и его команда

Осенью 1990 году президент СССР Михаил Горбачев поддержал идею академика Абела Аганбегяна по созданию Института экономической политики Академии народного хозяйства и АН СССР, возглавлять который назначили Гайдара — Горбачев высоко ценил программные речи, которые тот писал для него.

Своему старому знакомому Егор Тимурович предложил стать его заместителем.

«И вдруг вот совершенно неожиданно он мне позвонил и сказал: «Я хочу вас пригласить к себе вот во вновь создаваемый институт заместителем директора». И как-то даже, может быть, неприлично прозвучало, я через три секунды сказал: «Я согласен». Вот, знаете, бывает так, — вспоминал потом Нечаев. — Я, в общем, человек не очень решительный, а тут вот какое-то, я не знаю, знамение, что вот… что это будет что-то вот мое, вот. И даже как-то, мне кажется, Гайдар сам так немножко был удивлен моим быстрым согласием. Вот. Он сказал: «Ну… ну и чудненько тогда. Вот и договорились».

Вторым заместителем Гайдара стал заведующий лабораторией анализа хозяйственных нововведений ЦЭМИ Владимир Машиц. Нечаев стал быстро формировать свою команду и вскоре набрал нужных людей из своих бывших институтов академии наук и Госплана. Помещения институту выделили в Академии народного хозяйства на Юго-Западной.

В Ленинграде открыли филиал института — рабочий центр экономических реформ (РЦЭР), который должен был обеспечить «гайдаровские преобразования» экспертным анализом и идеологическим обоснованием. Центр возглавил экономист Сергей Васильев, а его первым заместителем стал Андрей Илларионов.

«Когда я был академическим ученым, много ездил на конференции за границу, писал статьи и книжки и получал гонорары, по советским меркам, неплохие», — с удовольствием вспоминал те годы Нечаев.

Август 1991 года многое изменил в жизни целой страны. Сотрудники Института экономической политики быстро провели партсобрание и все, кроме Павла Бунича, вышли из партии. После партсобрания все дружно пошли защищать Белый дом, строить баррикады. Две ночи Нечаев провел около Белого дома в ожидании штурма.

«Значит, тогда вот получил, собственно, свое первое задание от Ельцина, — рассказывал потом «защитник демократии». — Значит, он попросил Гайдара подумать, как выкурить ГКЧПистов из Кремля. А поскольку я считался в институте все как бы таким специалистом по реальной экономике, то Гайдар перепоручил это мне. Ну, я, собственно, не мудрствуя лукаво, там предложил им, понятное дело, отключить телефоны, электричество и так далее, но главное — отключить канализацию, и тогда, значит, они очень быстро сами покинут. Но к счастью, путч провалился, и мой рецепт не пригодился, но его использовали в 1993 году, только уже по отношению к Белому дому».

Именно в те августовские дни Гайдар познакомился с государственным секретарем РСФСР Геннадием Бурбулисом. Впоследствии именно Бурбулис убедил президента Ельцина поручить команде Гайдара разработку программы реформ. Правительство тогда формировалось в «авральном порядке»: 6 ноября 1991 года Гайдар был назначен заместителем Председателя Правительства РСФСР по вопросам экономической политики, а на следующий день Нечаев получил должность первого замминистра экономики и финансов РСФСР, де-факто начав исполнять министерские обязанности.

Министр нефтяных квот

В феврале следующего года Гайдар ушел с поста министра экономики и возглавил министерство финансов, полностью передав свои полномочия Нечаеву. Нужно отметить, что окончательное согласование кандидатуры Гайдара происходило на встрече Ельцина и президента США Джорджа Буша в Кэмп-Дэвиде 1 февраля того же года, о чем недвусмысленно свидетельствует протокол той встречи. Из него же понятно, что основные решения Гайдару подсказывал Николас Брейди, занимавший тогда пост министра финансов США.

«Мы были вполне успешными людьми и до прихода в правительство, и до начала экономических реформ, — уверял годы спустя Нечаев. — Я не раз говорил, что вышел из министерства экономки беднее, чем в него вошел, потому что мы с большим опозданием индексировали зарплаты госчиновников. В министерстве я жил на эту зарплату, взяток не брал».

Однако в такую честность верится с трудом: чиновник среди прочего отвечал тогда за выдачу квот на экспорт нефти, а это делало людей долларовыми миллионерами в течение нескольких дней за счет разницы внутренней и внешней цены.

Да и министерская зарплата вряд ли была сопоставимой с зарплатой какого-нибудь учителя или шахтера, которые месяцами не получали денег. Ельцин даже установил Нечаеву персональную надбавку в 25 процентов за то, что он утверждал оборонный заказ и имел высшую секретность. Министр также входил в состав тех пяти человек, которые имели доступ и к легенде оборонного заказа, в которой дается детальная расшифровка всей самой закрытой номенклатуры военной продукции.

Знание немецкого и английского языков ему очень пригодилось — министр постоянно ездил в Европу, где обсуждал со своими коллегами условия капитуляции перед Западом в обмен на займы и кредиты. По словам самого чиновника, у него было семь дипломатических паспортов, с которыми он мог беспрепятственно передвигаться практически по всему миру. Однако опытные «друзья» находящейся на грани выживания страны не торопились помогать российской экономике, выдвигая гайдаровскому правительству самые наглые условия.

По воспоминаниям последнего председателя Верховного Совета РСФСР Руслана Хасбулатова, гайдаровская команда последовательно проводила в жизнь программу так называемого Вашингтонского консенсуса. Это был план по выводу стран Латинской Америки из безнадежного долгового кризиса, разработанный по заданию МВФ профессором Петерсоновского института мировой экономики Джоном Уильямсоном в 1989 году.

Нужно напомнить, что долговой кризис в Латинской Америке и возник, собственно, в результате деятельности Брейди и его экономического плана, известного как «план Брэйди». Для нейтрализации негативных результатов плана была разработана новая программа — «Вашингтонский консенсус». Авторы этой ультралиберальной программы имели перед собой единственную цель — принудительный возврат американским банкам кредитов, выданных странам Латинской Америки для проведения там экономических реформ.

По польским рецептам

Именно эту программу и привезла Ельцину группа американских экспертов во главе с профессором Джеффри Саксом. Выходец из Гарварда Сакс заслужил славу «укротителя инфляции» в Боливии и Польше и приехал в Москву с лозунгом «Смогла Польша, сможет и Россия». Участвовать в «спасении России» слетелись специалисты не только из США, но и со всей Европы: швед Андерс Ослунд, британец Ричард Лэйард, поляки Марек Домбровский и Яцек Ростовский и многие другие.

«Тогда была анонсирована большая программа помощи России. Мало того, что они не списали нам долги, в отличие от Польши, нам пришлось очень много заниматься разморозкой кредитных линий после ГКЧП, — объяснял Нечаев. — Была обещана обширная программа экономической помощи в 21 млрд долларов (не только по линии МВФ, но по этой линии в том числе). В конечном итоге мы получили 1 млрд долларов от Международного валютного фонда, это был один транш, который получило правительство Гайдара, да и то в самом конце своего существования».

Взамен пустых по сути обещаний западных стран помочь российской экономике, команда Гайдара и Нечаева фактически реализовывала их план по деиндустриализации страны. В августе 1992 года в России стартовала одна из самых масштабных реформ — ваучерная (чековая) приватизация. Россиянам тогда объяснили, что советская модель себя изжила и, чтобы ускорить приближение «светлого будущего», необходимо провести приватизацию государственной собственности.

Последствия ваучерной приватизации оказались катастрофичными как для граждан, так для бизнеса и государства. Приватизировались не целостные производственно-технологические комплексы, способные к самостоятельному воспроизводству, а отдельные юридические лица, которые в большинстве своем являлись производственно-хозяйственными единицами и никогда не функционировали в качестве целостных предприятий. Вследствие этого экономика распалась на нежизнеспособные кусочки, большинство из которых оказались неконкурентоспособными, потеряли связь с партнерами по кооперации и свернули свою деятельность.

В результате «помощи» от западных советников в России многократно сократился государственный сегмент экономики и госконтроля. В разы усилился паразитарный отсос денежной массы из реальной экономики в спекулятивные банковские махинации. Огромная часть национальных богатств страны перетекла в собственность коррумпированной верхушки дельцов и политического истеблишмента.

Так, автогигант ЗИЛ ушел с молотка за 4 млн долларов — в 250 раз дешевле его оценки аудиторами. Красноярский алюминиевый завод был продан в 300 раз дешевле стоимости. За Новокузнецкий алюминиевый завод, который должны были приватизировать за 20 млн долларов, заплатили 20 млн рублей — в 4000 раз меньше. Балахнинский целлюлозно-бумажный комбинат в Нижнем Новгороде приватизировали по цене одного станка — за 7 миллионов долларов, и то с выплатой в рассрочку. И таких примеров по всей стране были сотни.

Никаких плюсов от «шоковой терапии» Россия так и не получила, зато все минусы воплотились в двойном масштабе. Вместо сокращения инфляции за несколько месяцев гиперинфляция сохранялась почти пять следующих лет. Экономика рухнула в бездну, безработица увеличилась в десятки раз, две трети населения страны скатились в нищету, целые экономические отрасли умерли, вызвав мощный процесс деиндустриализации.

Предательство под водочку

Во внешней политике гайдаровская команда могла похвастать аналогичными «достижениями».16 декабря 1992 года в Москву прилетел федеральный канцлер ФРГ Гельмут Коль для обсуждения вывода бывшей группы советских войск в Германии (ГСГВ). Переговоры о выводе российских войск из Германии со своим коллегой Клаусом Кинкeлем проводил в Завидово министр иностранных дел России Андрей Козырев. Присутствовавший на переговорах министр финансов ФРГ Тео Вайгель пообещал Нечаеву, что немецкое правительство будет поддерживать действия России по реструктурированию внешнего долга в рамках международных финансовых организаций.

«А сидели мы в зимнем саду, и там довольно холодно было. Значит, я говорю: ну, давайте маленький перерыв; подзываю официанта: принеси водки нам, — рассказывал потом Нечаев о переговорах с Вайгелем по вопросу компенсации за вывод российских войск из Германии. — Он приносит, значит, водку там какую-то, огурчики — мы выпили. Значит, ну, после этого довольно быстро мы поднялись до шести миллиардов».

Как показала история, это была совершенно мизерная сумма, не имеющая вообще ничего общего с реальностью. Стоимость только недвижимого имущества ГСВГ (жилые и складские помещения, заводы, школы, больницы, торговые предприятия и т. п.), достигала по оценкам 40 млрд немецких марок (около 28 млрд долларов США). Из всей недвижимости, ранее находившейся в распоряжении ГСВГ, немецкой стороне было передано 21 111 зданий в 777 военных городках. Мало того, что немцы сумели почти на порядок снизить размер компенсации, так еще и предъявили России встречные требования в размере 4,5 млрд немецких марок… за некий экологический ущерб (!). В результате так называемой паушальной сделки российская сторона получила в качестве компенсации лишь 550 млн немецких марок, что по тому курсу составило около 385 млн долларов.

Так, на даче в Завидово Ельцин, Нечаев, и Козырев под водочку с огурчиками, согласились с условиями немецкой стороны и под одобрительные кивки «западных друзей» фактически завершили начатый Горбачевым процесс капитуляции в «холодной войне». Запад просто пинком выкинул ельцинско-гайдаровскую Россию из Восточной Германии, обесценив результаты Великой Отечественной войны и предъявив совершенно унизительный счет к оплате «за постой и амортизацию».

Исполнив свою роль по развалу экономики, производства и военно-промышленного комплекса, 25 марта 1993 года министр ушел в отставку. Для высокопоставленных чиновников вариантом ухода из политической элиты стало создание новых бизнес-структур. Андрей Нечаев не стал исключением: покинув свой пост в правительстве, он стал президентом государственного предприятия «Российская финансовая корпорация» (РФК), которое должно была с выгодой вкладывать госсредства в различные проекты.

Госкорпорация для собственного обогащения

По контракту, заключенному в 1995 году с Москомимуществом, корпорации Нечаева было передано в хозяйственное ведение здание общей площадью более 4000 кв. метров в Георгиевском переулке, дом 1. Получив от государства столь щедрый дар — и корпорацию, и огромные площади в самом центре Москвы — Нечаев начинает показывать настоящие чудеса экономической эквилибристики. В 1998 году он создает ООО «ЕНСК», которое в свою очередь на пару с банком учреждает еще одну фирму — ООО «РФК – Транссервис». Через эти структуры Андрей Алексеевич сам себе будет продавать казенные площади.

В июне 2003 года корпорация была преобразована в ОАО «Российская финансовая корпорация», а затем в АО «РФК-Банк». При этом 100% акций принадлежало государству в лице Федерального агентства по управлению федеральным имуществом. В 2007 Нечаев продал более 1107 квадратных метров принадлежащего РФК недвижимого имущества некоему ЗАО «Ингеоцентр» всего за 79 782 100 рублей. По соглашению сторон, цена одного квадратного метра в самом центре столицы составила символические 79 000 рублей. Именно такую цену установили специально нанятые РФК оценщики, намеренно, судя по всему, занизив стоимость квадратного метра.

Но и это еще не все махинации с недвижимостью, которые умудрился провернуть экс-министр. Чтобы самому не платить за собственный дом, расположенный в поселке Новогорске, Нечаев его тоже якобы сдает в аренду. «РФК» и ООО «Русконсалт» еще в 2003 году заключили договор о передаче в аренду ОАО «РФК» жилого бревенчатого дома по адресу: Московская область, Химкинский район, поселок Новогорск, дом № 54 общей площадью 86,1 кв. м. По данным ЕГРЮЛ, учредителями ООО «Русконсалт» являлись сам Андрей Нечаев (с долей в праве 87,64%) и его дочь Ксения. Таким образом, семья Нечаева на тот момент являлась полным собственником ООО «Русконсалт» и соответственно собственником данного жилого дома, где и проживала за счет государства.

По информации ряда профильных изданий, экс-министр быстро стал известен в бизнес-кругах как профессиональный лоббист, способный «продвинуть» интересы частных фирм, в частности, помочь в заключении выгодных госконтрактов. Условий для подобной помощи было несколько. Во-первых, дорогостоящие «консультации» в подконтрольных РФК фирмах. Во-вторых, все средства, получаемые по госконтрактам, должны проходить через РФК-банк. Среди структур, которые охватывали лоббистские интересы бывшего чиновника, было и несколько «дочек» Газпрома, в частности, ООО «Газпром-ПХГ» и Центрэнергогаз. По одной из версий, лоббистской деятельности Нечаева активно помогал его зять Николай Ткаченко, работавший тогда в тендерном комитете Газпрома.

В 2009 году Нечаев вновь зовет знакомых оценщиков и по уже проверенной схеме продает 97,5 квадратных метров принадлежащей РФК площади. То есть продает фактически самому себе в лице уже упомянутого ООО «РФК – Транссервис», ибо к тому моменту банк был уже выведен из числа соучредителей. Такая вот рыночная экономика «по-гайдаровски»: сам продал, сам купил. Весьма удобно.

Уведенная у государства недвижимость не стала простаивать и сразу была успешно сдана в аренду… государству же, а именно Управлению по эксплуатации зданий Госдумы для организации комнаты отдыха водителей депутатов. Арендная плата пошла уже не на счет банка, а прямиком новому владельцу.

В октябре 2013 года находящиеся у Федерального агентства по управлению госимуществом 100% акций ОАО «РФК-банк» переданы в качестве имущественного взноса Российской Федерации госкорпорации «Ростех». Новые владельцы провели аудит и выявили, что некоторые действия предыдущего руководства банка могли нанести ущерб кредитному учреждению. Так, по данным МВД в период с 2007 по 2013 год клиентами банка с ведома Нечаева было выведено за рубеж более 28 млрд рублей, что вполне могло быть квалифицировано Центробанком как уклонение от уплаты налогов. Однако ни эта, ни предыдущие истории не получили никакого дальнейшего развития: документально все было оформлено просто безупречно.

Гайдаровщина в особо крупном размере

Деятельность Нечаева вызывала у государства вопросы практически с самого начала его работы на посту президента РФК. Еще в январе — марте 2000 года Счетной палатой была проведена проверка финансово-хозяйственной деятельности возглавляемой им корпорации. Согласно официальному отчету https://ach.gov.ru/upload/iblock/18c/18c0ce6df61df6f9bf9a96049e3d1087.pdf, в РФК под руководством Нечаева в 90-е годы творился полнейший беспредел.

Факты выявленных гайдаровщины просто поражали своими масштабами. Начать с того, что вообще было непонятно, на каком основании Нечаев работал в РФК: как оказалось, Госкомимущество России не заключало с ним трудовой договор и не определяло условия оплаты его труда. Представления ежеквартальных и ежегодных отчетов о финансово-хозяйственной деятельности предприятия Госкомимущество России как учредитель и собственник имущества от Нечаева также не требовало. С момента создания Корпорации Правительством РФ Нечаеву не давалось ни одного поручения. Нормативные акты, определяющие статус, задачи, функции и права РФК как агента правительства, также не были приняты. Контроль деятельности Корпорации со стороны правительства практически отсутствовал. Заседания Наблюдательного совета, в состав которого входили высшие должностные лица федеральных органов исполнительной власти, также не проводились. Не был определен порядок контроля использования привлеченных от инвесторов ресурсов, которые были выданы предприятиям.

РФК как арендодатель не требовала своевременного и полного перечисления платы от арендополучателей по арендованным объектам. При заключении договоров аренды не предусматривались санкции в случае просрочки платежа, а если и предусматривались в отдельных договорах, то не предъявлялись к оплате. Зато Нечаев, в свою очередь, еще с июля 1997 года заключал от лица РФК договоры аренды с «Русконсалтом», по которым исправно перечислял государственные деньги. Так, при наличии собственных коттеджей РФК с июля 1997 года арендовало у «Русконсалта» в Новогорске еще два жилых бревенчатых дома: один жилой площадью 109 кв. метров и второй — 57 кв. метров. Неудивительно, что при таком подходе, начиная с 1998 года РФК начала показывать регулярные убытки, а финансовая дисциплина в организации была очень низкой.

Убыткам было и другое объяснение: вместо всецелой поддержки секторов реальной экономики Нечаев вовсю играл государственными деньгами на рынке государственных краткосрочных обязательств (ГКО), разогревая из без того спекулятивный рынок. А августе 1998 года финансовый пузырь ГКО лопнул, приведя к разрушительным последствиям: к концу года рубль обесценился в три раза, резко упал уровень жизни населения, банковская система была парализована на несколько месяцев. Как позже выяснила Генеральная прокуратура, одной из причин дефолта стало личное участие первого зампреда ЦБ Сергея Алексашенко в спекуляциях на рынке ГКО.

Британские офшоры экс-министра

На момент августовского кризиса в портфеле ценных бумаг РФК оставались ГКО на сумму 10,2 млн. рублей, что составляло 100 % от размера уставного капитала. Что характерно, для этих спекуляций РФК привлекала и частные деньги неизвестного происхождения, причем в кредит и под хороший процент. Так, в мае РФК был получен кредит от компании «Анфин консалтинг Лтд», зарегистрированной на Британских Вирджинских островах, на сумму 600 тыс. долларов США под 20% годовых. На следующий год РФК вернул британскому офшору деньги, причем заемные доллары «сгорели» в ГКО, а понесенные убытки закрыли из российского бюджета. Обычно такая практика называется очень просто — «отмывание денег», а в данном случае еще и в интересах Великобритании и неизвестных на тот момент заказчиков. «Панамское досье», составленное в 2015 году на основе документации из компании-регистратора офшоров Mossack Fonseca, выявило имя владельца «Анфин консалтинг Лтд». Им «внезапно» оказался… сам Андрей Нечаев с дочерью! То есть Нечаев как президент госкорпорации РФК фактически сам себя брал в кредит деньги под большие проценты, а когда финансовая схема «прогорела», то сам себе компенсировал эти потери за счет государства. Высокая должность чиновника позволяла безнаказанно провернуть эту аферу высшего уровня.

Нечаев отдавал себе полный отчет, что он вкладывает государственные деньги, в государственную пирамиду, которая вот-вот рухнет.

«Для того, чтобы финансировать постоянно увеличивающийся дефицит бюджета, была построена — если называть вещи своими именами — пирамида ГКО, государственных краткосрочных облигаций. Как и всякая пирамида, в один момент она рухнула», — объяснял потом экономист.

Не исключено, что он и сам знал о скором крахе ГКО и так торопился вложить в нее свои деньги используя схему с британским офшором. По его плану, РФК должна была вернуть ему уже 630 тыс долларов как раз в августе, но обвал произошел немного раньше плана.

Нужно отметить, что Анфин консалтинг был не единственным офшором Нечаева. В июне 2000 года он вместе с дочкой основал очередное юрлицо-нерезидент NAND Financial Consulting S.A., где также выступил и учредителем, и акционером. Разумеется, что оно тоже было зарегистрировано на любимых Британских Вирджинских островах. К слову, Лондон по достоинству оценил такую преданность — британское издание Who is who даже включило банкира в число выдающихся людей XX века.

Выявленных фактов вполне могло хватить не на одно уголовное дело. Аудитор, выполнявший проверку деятельности Нечаева, даже предложил направить представления Правительству РФ с предложением рассмотреть вопрос о целесообразности дальнейшей деятельности Российской финансовой корпорации.

«Граждане и, главное, чиновники всех уровней должны отказаться от восприятия государственных должностей в качестве мандата на кормление, — пафосно заявлял несколько лет спустя экс-министр. — Если хочешь работать на себя — иди в бизнес и зарабатывай честно. Если хочешь быть на государственной должности во власти — работай в интересах граждан».

Кровно заработанные он снова вложил в недвижимость — в 1999 году приобрел гектар земли в ближнем Подмосковье, недалеко от Куркино. До революции на землях Нечаева находилось бывшее поместье Ильи Соколова, знаменитого русского мецената. Сам чиновник вполне ощущал себя помещиком: с его слов, по одной линии он происходит от родовитых бояр Кукиных. Один из его предков даже возглавил стрелецкий заговор против Петра I, и его четвертовали. Зарубежной собственностью президент госкорпорации тоже не брезговал: спустя несколько лет перед выборами в Госдуму 5 созыва, куда он старался прорваться от партии СПС, в поданной в ЦИК декларации о доходах была отмечена квартира в Черногории площадью 64 кв. метра.

Званий много не бывает

Бурная деятельность по выкачиванию бюджетных денег не мешала Нечаеву параллельно обрастать всевозможными званиями и должностями. Так, в 1998 году он защитил в Академии народного хозяйства докторскую диссертацию по теме «Анализ и методология прогнозирования структурных сдвигов в экономике России на базе межстрановых сопоставлений». Однако и это научное звание Нечаев получил «не как все»: мало того, что объем докторской диссертации составлял всего 71 страницу (!), так еще и защита происходила «в виде научного доклада». Сам же этот «научный труд» из 71 одной страницы готовился в «гайдаровском» Институте экономических проблем переходного периода, в котором Нечаев работал в начале 90-х замдиректора по научной работе.

С 1996 года экономист входил в Политический консультативный совет при президенте и в Национальный экономический совет, с 1997 — был членом Научного совета при Совете безопасности России и еще множества общественных организаций: от попечительского совета Фонда Егора Гайдара и совета Ассоциации российских банков до совета Московской ассоциации предпринимателей и даже совета попечителей Московского английского клуба.

В начале нового столетия Нечаев решил вернуться в политику, и в 2001 году баллотировался на должность губернатора Тульской области. К этому региону он питал особые чувства: его род по одной из линии происходил как раз из тульских крестьян. Однако происхождение не помогло — с рейтингом 1,5% он был вынужден сняться с выборов. В том же году он начал и медийную деятельность: экс-министр стал ведущим авторской экономической программы «Денежный вопрос» на телеканале «ТВ Центр». Спустя четыре года он стал автором и ведущим программы «Экономический клуб Андрея Нечаева» на радио «Маяк», вел просветительские программы об экономике на «Эхо Москвы» и «Сити ФМ».

Возвращение в политику

В 2006 году Нечаев возвращается к политической деятельности и вошел в политсовет партии «Союз правых сил». И на этот раз его ждало разочарование: на следующий год он безуспешно баллотировался от нее на выборах в Государственную думу, после чего стал рьяным оппозиционером.

«Я, кстати, участвовал в «Марше несогласных», — потом с гордостью рассказывал Нечаев журналистам. — Руководство СПС приняло решение в нем участвовать во время выборов в Государственную Думу, когда мы встали в жесткую оппозицию к власти».

В том же году, несмотря на вскрытые самой же Счетной палатой еще шесть лет тому назад финансовые махинации в РФК, Нечаеву удается пролезть в экспертно-консультативный совет при председателе Счетной палаты. Такой беспринципной предприимчивости бывшего чиновника остается только удивляться — возможно столь высокое покровительство и было залогом того, что о выявленных фактах просто «забыли».

В 2009 году он решил попробовать удачи с партией «Правое дело», но в итоге все закончилось тем, что политик в 2011 году рассорился с однопартийцами и также ее покинул. Но даже после этих провалов свою политическую карьеру Нечаев оставлять не собирался. В следующем году он вошел в «Комитет гражданских инициатив», созданный совместно с Алексеем Кудриным и рядом других либеральных политиков и общественных деятелей, а в 2013 году возглавил новую партию «Гражданская инициатива».

Вся эта бурная деятельность затевалась ради одного — снова пролезть во власть и получить хоть какой-нибудь иммунитет о уголовного преследования. На выборах 2014 года в Мосгордуму Нечаев собирал подписи для выдвижения в депутаты по округу № 8, но поддержки у избирателей не нашел. Вряд ли стоить этому удивляться: политик поддержал государственный переворот на Украине, который он до сих пор считает «победой». Мост в Крым ему тоже не категорически не нравился, вместо него он предлагал России «помириться с Украиной».

«Ну мост построили. Не самый большой в мире. Один из самых дорогих в мире, — критиковал его Нечаев. — <…> Тут можно было бы, например, помириться с Украиной и ездить, как раньше ездили. Ведь отлично поезда ходили, в студенческие или в свои академические времена очень часто бывал в Крыму. Отлично, прям до Феодосии на поезде доезжал. И без всяких проблем. Никакого моста мне не нужно было».

В ноябре 2014 экс-министр влип в еще один скандал. Во время съемок программы Первого канала «Воскресенье», куда был приглашен Нечаев, между ним и депутатом Сергеем Железняком, также присутствующем в студии, произошел конфликт.

«Если бы нечаевы в свое время не разворовали страну,