Валерий Меладзе: Часть легких поражена, но пою так же, как и до болезни!

Певец Валерий Меладзе, на днях посетивший Московский клинический центр инфекционных болезней «Вороновское», рассказал АиФ.ru зачем отправился в «красную зону», что там увидел, а также к чему призывает своих коллег по шоу-бизнесу.

Владимир Полупанов, АиФ.ru: — Валера, что заставило тебя отправиться в «красную зону»?

Валерий Меладзе: — Во-первых, желание поддержать медиков и пациентов, немного скрасить будни людей, работающих и борющихся с болезнью. Находиться в больнице, даже в самой хорошей, это мука. Представь себе, человек лежит и думает только о состоянии своего здоровья.

— Почему ты выбрал именно МКЦИБ «Вороновское»?

— На своей странице в Инстаграм я написал пост с просьбой к врачам позволить мне попасть в «красную зону». Мои близкие, узнав о моем желании, ругали меня: зачем ты это делаешь!!!? Это отдаёт какой-то дуростью, мальчишеством. Но после этого мне стали звонить разные люди, в том числе и абсолютно безумные. В итоге у меня появился большой список приглашений от больниц, ковидных центров и госпиталей. Я почувствовал, что мой приход важен для этих людей. Одним из первых я получил приглашение от МКЦИБ «Вороновское».

Кстати, этот центр был построен за месяц в чистом поле. В каждую палату был подведен кислород, вентиляция, электричество и т.д., установлено диагностическое оборудование. 70 км коммуникаций! Над каждой кроватью висит прибор, показывающий сатурацию (количество кислорода в крови). В мире нет аналогов. Это вызвало у меня восхищение. Когда нужно, мы всё можем. Я познакомился с удивительным человеком — главврачом, военным хирургом в прошлом Переходовым Сергеем Николаевичем. Он рассказал, что в этом центре проходили стажировку врачи из регионов, помогавшие столичным коллегам вначале пандемии. Когда они набрались опыта, они отправились к себе. Этот вирус новый, поэтому все заново учились бороться с ним.

Врачи говорят, что протоколы лечения всё время корректируются. За время пандемии они прошли все этапы: от полного непонимания, как с этим бороться, до практически точного понимания, как лечить, как облегчить течение болезни у тяжелых больных. Когда мы проезжали бокс выписки, я сказал, что его нужно назвать «Домиком радости». Представляю, какое счастье и радость испытывает человек, пройдя реанимацию, долгий период реабилитации. При мне выписывали 84-летнюю женщину, которая очень радовалась тому, что едет домой.

— Но в целом, впечатления тягостные?

— Вовсе нет. Несмотря на то, что там очень много больных людей, ощущения у меня светлые. Когда видишь этих врачей, появляется абсолютная уверенность в том, что эти люди справятся с этой заразой. С их помощью мы победим любую заразу. Я покидал центр без ощущения тяжести, страха и безнадеги, с ощущением надежды.

— Людям, наверно, хотелось, чтобы ты для них спел.

— Кто-то из пациентов спросил меня: «А вы к нам петь пришли?» «Нет», — сказал я. Я просил прощения, что не могу спеть. Какие-то СМИ написали, что Меладзе попросил спеть в «красной зоне». Идиотизм. Там это сделать невозможно. Но я дал слово, что когда немного утихнет пандемия, и у медиков появится чуть больше свободного времени, я дам для них концерт со своей командой. Мы найдем какой-нибудь зал и пригласим медперсонал из разных медучреждений. Может быть даже, это будет не один концерт, а целая серия. Пусть не думают, что артисты, хапуги. Мы также чувствительны ко всему, и нам также приятно делать добрые дела.

— Что ты делал больнице?

— Просто обошёл весь госпиталь. Сначала побывал в зоне, где можно общаться с врачами и другим медперсоналом без спецодежды. Потом снял свою одежду, надел костюм из ткани, сверху защитный комбинезон (СИЗ) с капюшоном, маску и пластиковый прозрачный щиток. В этом «обмундировании», кстати, очень тяжело дышать. Я не представляю, как врачи в этой экипировке ходят сутками. С несколькими пациентами сфотографировался, кому-то рассказал смешную историю. В общем, как мог пытался внести долю позитива в тяжелые больничные будни.

— Ты ведь тоже переболел Covid-19. Где ты подхватил и как перенёс вирус?

— У одного знакомого было торжество, на котором я пел. После моего выступления люди стали просить меня сфотографироваться. 20 или даже 30 человек подошли ко мне. Громко играла музыка, люди кричали в ухо, дышали в лицо. Я отдавал себе отчет, что это может плохо кончиться. Но отказать не мог. Это было в сентябре, когда цифры болеющих были не такие высокие как сегодня. Самое удивительное (я обзвонил всех коллег, которые были на этом мероприятии), никто кроме меня не заболел.

Через пару дней после мероприятия я почувствовал первые симптомы: недомогание, головная боль, слабость. Все как при обычном гриппе. Обоняние и вкус пропадают позже. Я сдал тест, который подтвердил мои опасения. В чём ещё коварство Ковида? Когда тебе кажется, что вроде бы ты идешь на поправку, болезнь отступает, она накрывает тебя с новой силой. Ложишься спать в надежде, что утром должно отпустить, но у тебя опять — слабость, муторность. То опускает, то снова накрывает. Температура поднимается, опускается, потом опять поднимается. И так на протяжении многих дней. Врачи меня предупреждали: «В любой момент болезнь может вильнуть». Поэтому расслабляться нельзя. В итоге у меня и лёгкие прихватило прилично.

— Петь после болезни можешь?

— Как только ПЦР оказался отрицательным (я сдал два теста), мы с командой сразу собрались и устроили репетицию. Несмотря на то, что часть легких была поражена вирусом, я убедился, что голос звучит по-прежнему хорошо. Я пою так, как и пел до болезни. Меня это успокоило и вдохновило.

— Ты был изолирован от родных? Остальные члены семьи тоже переболели?

— Я был изолирован от семьи, жил в отдельной комнате в своем доме. Мне под дверь ставили еду, я потом сам мыл посуду, брызгал антисептиком и выставлял ее за дверь. Но эти меры не помогли. Больше всего я расстроился из-за того, что несколько человек заразились от меня. Дочери, которые живут отдельно, заразились своим путем. Альбина (Джанабаева, супруга, — Ред.) тоже перенесла болезнь. А вот сыновья не болели. К детям этот вирус иногда даже не цепляется. Няня, водитель, его жена — все перенесли болезнь. Но, слава Богу, без госпитализации. В конечном итоге я уже сам консультировал всех, кто от меня заразился. Первое, что говорили врачи: «Успокойся, включи какое-нибудь хорошее кино. Думай о чем-нибудь хорошем и меньше о болезни». Лечение достаточно простое. Самое главное разжижать кровь.

— Чем?

— Я сам себе колол антикоагулянты. Оттягиваешь кожу в районе живота и колешь. Живот у меня был весь синий после этого. Во время болезни я консультировался с двумя разными врачами. Они мне предлагали протоколы лечения, которые сильно отличались друг от друга. Я пил все лекарства, которые мне советовали оба врача. Сейчас, как я выяснил, уже совсем по-другому лечат. Врачи всё ближе и ближе к тому, чтобы найти идеальное сочетание препаратов.

— В другие больницы тоже поедешь?

— Конечно. У меня много приглашений. Составляю график. Хочу посетить разные медучреждения не только в Москве, может, и где-нибудь в Подмосковье. И собираюсь сдать свою кровь. Сейчас жду анализов. Только с высоким коэффициентом антител берут кровь. Кстати, призываю своих коллег последовать моему примеру. Могу организовать им прием и встречу в «красной зоне». Я поеду в одну больницу, а «Иванушки», например, в другую.

Кстати, после моего похода в «Вороновское» мне позвонил главврач больницы в Коммунарке Денис Проценко и пожурил меня за то, что я ему «изменил». Он живет в сумасшедшем графике — не спит несколько суток, потом на 10 часов полностью вырубается. И снова на работу на несколько суток. Мы договорились, что на следующей неделе я поеду в Коммунарку. Хочу побывать в разных больницах, в том числе и в тех, где пациенты лежат в коридорах. Думаю, там люди еще больше нуждаются в поддержке.