Расставание: есть ли анестезия

Сколько лет работаю, а всё хочется верить в чудеса… Эдита, не очень молодая, полноватая женщина плачет так горестно, так печально, что хочется взять ее на ручки, укачивать и тихонько гладить по голове… Но это не поможет. От Эдиты уходит муж. И это похоже на снежную лавину, которая образовалась от маленького хлопка и теперь накрывает все, куда она попадает.

Как пережить расставание

Эдите чуть за сорок, в браке больше 20-ти лет. Муж на два года старше, он пришел из армии в ее институтскую группу. Он первым  заметил большеглазую тихую скромницу. Эдита не верила своему счастью – ее Саша был и остается высоким красавцем с роскошной шевелюрой, интеллектуалом и очень толковым финансистом. Он выбрал её – и это она считала супер-призом, мега-удачей, которую все годы боялась вспугнуть ненароком сказанным словом, невымытой посудой или упрёком.

Когда Эдита говорит о муже, ее лицо начинает светиться. Она до сих пор восхищается им, своим Сашей, своим супругом, отцом троих сыновей, которые очень похожи на него – такие же высокие, умные, красивые. Она показывает фотографии с телефона, она начинает улыбаться, но тут ее снова догоняет болезненное воспоминание: она пришла ко мне потому, что вот-вот останется одна. У них через неделю развод, и она пока не знает и не представляет, что ещё можно сделать, чтобы их отношения остались.

Чтобы были «мы» - Эдита и Саша.

Но «мы» расколото на два отдельных «я», и если Саша прекрасно представляет, как ему жить дальше, то Эдита пока не готова даже признать этот факт. Она даже говорит «если мы разведемся», а не «когда»…

Саша уходит к любовнице. Он встретил другую женщину, и не так важно, кого, когда и почему. Потому что у меня на консультации Эдита, и именно ей больно. Она все еще между фазами шока, отрицания и торга. Она перескакивает с темы на тему: от «когда Феде был годик» до «может я быстренько похудею»…

Феде давно не годик, да и похудение вряд ли поможет.

А что поможет, я не знаю. С усталостью замечаю, что Эдита совсем не злится на мужа. Что все эти годы она оставалась преданной, влюбленной, немного старомодной в своей счастливой сказке, где она – Золушка, которую заметил принц. А сейчас ей предстоит научиться жить одной, потому что она давно не Золушка, а взрослая, умная, вполне самостоятельная женщина, руководитель отдела в крупном банке. Женщина, которая большую половину своей жизни  была за-мужем. Была хорошей женой. Хорошей мамой. Хорошей хозяйкой. Но кто-то вдруг обнулил все счетчики, удалил все достижения - и она снова в точке поиска ответа на вопросы: "Кто же я без него?"

И мне рядом с ней становится так тоскливо. Потому что я бы тоже с удовольствием похудела… Да и расставаний в своей жизни я пережила достаточно, и понимаю, что это ой как не просто… Но не поможет, если я скажу: «Эдита, вначале, вас будет плющить, потом крыть, потом штырить, потом всё вместе, и это будет длиться месяц или два года, а потом всё пройдет…» Поэтому вдыхаю, выдыхаю и говорю простые вещи:

• Что утрата близкого человека – это горе.
• Что процесс горевания имеет свой дизайн (слово какое красивое загнула).
• Что придется пройти через все стадии – шок, отрицание, торг, злость, печаль, которые будут сменять друг друга, как блюда, подаваемые в дорогом ресторане.
• Что все это будет полито легким дрессингом из ощущения собственной ненужности, заправлено одиночеством и щедро сдобрено солью из постоянно набегающих слёз.
• И только спустя какое-то время, скорее всего, наступит принятие – да и то в ее случае ой как не скоро… 23 года в браке – даже фильм такой был, «Роковое число 23»…

Но я устала… Устала от того, что из ста поженившихся шестьдесят разбегаются в первые три года брака, еще двадцать – в последующие десять лет… И что мало кто готов поддерживать семейный очаг до последней искры. Всегда проще не чинить, а купить новое – ничего не поделать, эпоха избытка, эпоха потребительства живет по своим законам.

Я искренне сопереживаю Эдите и лихорадочно думаю, как правильно поддержать процесс ее проживания горя…

И вдруг неожиданно для себя говорю: «Эдита, есть два пути. Один – классический. Вы будете приходить ко мне, страдать, оплакивать свой брак… Это займет много времени и сил… А можем по другому…»

- Это как? – спрашивает Эдита.

- Это так, - отвечаю я. Представьте, что случилось несчастье… Ваш муж реально умер… Кстати, как вы думаете, от чего он бы мог умереть?

Я жду… Не каждая сможет быстро грохнуть мужа-изменника… От этого – от скорости «добывания» ресурсной в нашем случае злобушки – зависит скорость исцеления. Не зря Китаев-Смык выяснил, что мужчины в ожоговом отделении, ругающиеся матом, выздоравливают быстрее. Женщины, думаю, тоже.

Эдита медлит. На ее лице проскакивает целая гамма чувств. Печаль. Ужас. Печаль. Боль… Длинная, очень длинная пауза... И вот, наконец, в глазах Эдиты я вижу молнию маленькой ярости.

Улыбаясь самыми кончиками губ, Эдита тихонько говорит:

- Он мог бы разбиться на машине…

И испуганно смотрит на меня: а что, так было можно?

Ура!!! Да, конечно, можно!!! Муж – хотя и временно, хотя и только «здесь-и-сейчас», наказан в символической форме. Он убивает Эдиту как жену – а она только плачет. Несправедливо! К черту тотальное прощение, от него рак и депрессия. Только адекватная и своевременная агрессия придает нам ускорение и заставляет двигаться по правильной траектории в жизни, строить прочные границы и очищать говноподвалы  избавляться от всего ненужного.

И я аккуратно и медленно продолжаю… Итак, он погиб... А что дальше?  

Мы едем «в морг на опознание» – конечно он такой же красивый… Я стою рядом, когда она «хоронит мужа» и «рыдает над гробом», благодаря за всё хорошее, что он дал в жизни, и цинично думаю: хорошо, что они не бедные, у всех сыновей по квартире, и Саша уходит не с пустыми руками, но не отпиливая ножки у кровати…

Направленное фантазирование – прекрасный метод! И мы продолжаем  - сколько лет Эдита в трауре, что хорошего она может сделать в память о «покойном муже»…Она робко говорит: он просил поменьше готовить, пойти на спорт – и я с энтузиазмом поддерживаю Эдиту. Дальше мы строим линию времени, ищем события, которые еще должны случиться, и – чудо! – Эдита-из-будущего начинает встречаться с мужчиной с работы…

Посыпая голову пеплом от сожженных учебников по кризисной психологии, я завершаю первую – двухчасовую, как положено, сессию с Эдитой следующими словами: «Вы же понимаете, что в фильмах и книгах к людям иногда приходят призраки. Если вдруг придет призрак покойного мужа – будьте с ним ласковой, вежливой и весёлой. Покойники не любят, чтобы их задерживали в этом мире».

И Эдита уходит. И приходит на следующей неделе. За неделю произошло много событий: развод, легкая болезнь младшего сына и… тадам!  Эдита впервые за много лет сходила в бассейн.

Я попросила рассказать о встрече с «призраком покойного мужа». Она сказала, что все хорошо – будто бы она заморозилась или получила от меня укол анестезии. «Ну как же», - подумала я, «просто шок не так быстро проходит». Но понимаю, что ее внимание на время переключилось со страдания «как я без него» на «как жаль потерять мужа... но надо жить в память о том хорошем, что у нас было».

И мы начали работу. Эдита решила, что вначале ей все же важно ходить 2 раза в неделю. И целых три месяца мы восстанавливали логику ее семейной жизни. Нарисовали и несколько раз уточнили генограмму – к последней перерисовке она еле вмещалась на обоях. Вспомнили все ключевые события супружеской жизни. Дополнили на других обоях линию времени – как прошлыми, так и будущими событиями. Нарисовали и склеили надгробие почти в натуральную величину со словами «Помним, любим, скорбим».

И очень много говорили про саму Эдиту.

• О чем она мечтала.
• Чего хотела.
• Что успела.
• Что планирует сделать со своей жизнью.

Два сына – 21 и 20 лет от роду – учились за границей. 16-летний малыш как самостоятельная боевая единица нуждался только в еде по вечерам и в редких разговорах. Она наконец могла не мыть посуду, не вытирать пыль, не готовить ужин, а читать книги, смотреть нравящиеся сериалы, гулять с давно развёвшимися подругами (привет клубу первых жён!).

Полгода. Первая точка. Эдиту еще иногда кроет – но как-то без экстаза. Я думала, что будет намного хуже. Заморозка отходит, печаль накатывает, особенно по вечерам – но новые связи, новые способы жизни очень помогают. И, конечно, спорт. Три раза в неделю по два часа  - и гормоны стресса слить, и фигуру улучшить. Лучший комплимент – от коллеги из соседнего отдела: «Эдита Пална, я думала, вас после развода разнесет – а вы вот как заневестились».

Самоподтверждающиеся пророчества – тадам! в банк пришел новый сотрудник, разведенный, и на корпоративе стал мягко подбивать клинья к Эдите. Еще год назад она пришла бы в ужас – но покойный муж достойно оплакан, «траур» она строго относила четыре месяца… В общем через месяц Эдита, выходившая замуж девственницей, узнала страшную тайну – член есть не только у ее мужа…

Бывали и срывы, и слезы, и печаль, и «за что он так со мной»… Я поддерживала выражение всех чувств, но потом с достоинством напоминала, что о покойниках или хорошо – или никак.

Прошел год. Мы перешли на встречи  раз в 2 недели. Постройневшая и счастливая Эдита решила попробовать жить вместе с новым мужчиной.

И тут появился злобный и мстящий призрак мужа.

Хотя Эдита все оговорила с младшим сыном, который сказал «канеш, мать, я всё понимаю – я не против» и сообщила старшим, у покойного бывшего мужа она забыла спросить разрешения. И он разбушевался. Дескать, приличия нужно иметь, и ты в возрасте, и пенсия скоро, и как не стыдно.

И тут – горжусь – Эдита оказалась на высоте. Она вспомнила, что ее прекрасный, щедрый, искренний и любящий муж умер. А то, что в него вселилось и пришло, к ней не имеет отношения.

Поэтому она вежливо напомнила ему о его возрасте, его выборе, разделе имущества и указала на дверь.

После этого муж, который год не приходил – не звонил – не писал, вдруг очень заинтересовался жизнью бывшей жены, стал говорить, что он погорячился с разводом, и дескать, почему она его не удерживала, не грозила суицидом, не падала в ноги… И что вспоминает ее кулинарные шедевры с нежностью и слюноотделением… И что «может, черт возьми, нам снова»…

Но Эдита хорошо усвоила урок. Хотя призналась, что очень хотела - чтобы склеить разбитое, чтобы показать той крашеной сучке новой женщине своего бывшего, что бывших не бывает. Но жизнь, которая настала после завершения, оказалась довольно приятной. И Эдита вздохнула, подавив желание по базарному закричать: «Так тебе и надо! Раньше нужно было думать!», а очень сдержанно и интеллигентно сказала: «Я тебя оплакала. Мне было ужасно больно, очень плохо. Но все, что случилось, в прошлом. Я своей жизнью довольна, чего и тебе желаю».

Как всё же прав был Юрий Антонов, когда пел: «Новая встреча - лучшее средство от одиночества».

Призрак мужа ещё некоторое время появлялся, пытался говорить, настраивать детей, звать ее на встречи - но что-то в ней навсегда изменилось. В одну воду, конечно, можно войти дважды - но не все этого хотят...

Наша терапия медленно завершалась. А через год Эдита написала, что вышла замуж и уезжает за границу. Ее тут ничего не держит – все дети поступили в зарубежные вузы, квартиру она сдала в аренду, новому мужу его жилье за границей оплачивает пригласившая компания…И что перед отъездом она отправила бывшему мужу розы – «цветы на его могилу».

Заморозка отошла, животворная злость, направленная на созидание, а не на разрушение себя, сыграла свою роль…

А я думаю – ведь могла бы взять на ручки и жалеть… жалеть… жалеть…Но у прошлого нет сослагательного наклонения, и каждый оказался там, где должен.Бывший муж – в непростых отношениях с новой женщиной. Эдита – в счастливом браке с мужчиной, который ее ценит, любит и бережет. А я – за своим компьютером с мыслями о том, как же прекрасно быть семейным психологом. И что надо худеть.опубликовано econet.ru 

Автор Наталья Олифирович